Александр Афанасьев - Свободное падение
Кто такие? Ясно кто – и местные и пришлые. В кишлаках работы нет, а вербовщики «Аль-Каиды» дают по таксе – двести долларов за участие в атаке, пятьсот – кто ранен, две тысячи – кто стал инвалидом или убит. Отдельно оплата по результату, как только получат информацию. За взорванную компрессорную – не меньше двадцати штук, при том, что одно оборудование, которое они угробили, на несколько лимонов грина тянет. Местные – большинство нигде не работает с тех пор, как развалился СССР, кто хочет работать – тот уезжает гастарбайтером и работает, кто-то даже гражданство получает, а здесь только неработающие сидят. Только детей делают да в мечеть ходят. Мечеть новая, к ней пристроено медресе – школ здесь нет, вместо школ медресе, учителя могут убить только за то, что преподает не по шариату. Мечети неизвестно на какие деньги содержатся, там раздают гуманитарку и литературу, в основном ваххабитскую. Там же вербуют на джихад, на такие вот атаки – никто ничего с этим не делает, хотя все знают. После налета все скрываются в кишлаке, под видом мирняка, оружие прячут – и так до следующего налета. Кому все это надо… а кто получает прибыль от того, что нефть сто семьдесят уже стоит? Вот им и надо.
Иван осмотрел машину, убедился, что ничего нет, и кивнул. Саня пошел с небольшой канистрой – сжечь машину. В качестве улик она не годилась… какие тут, в дупу, улики?
Сам Иван вернулся к машине, взялся за телефон, набрал номер – это был номер дежурного. По сотовому проще…
– Это патруль три, позывной Скакун. Видишь меня?
– Так точно, продолжай.
На каждой машине был маячок GPS – так что дежурный, сидящий во временном центре, видел их всех…
– Обнаружил одну из машин, использовавшихся танго, внутри следы крови. Атакован одиночным ракетчиком, атака отбита, ракетчик уничтожен, потерь не имею.
– Принято, продолжай…
– Есть предположение, что танго скрылись на захваченной гражданской грузовой машине, тип и приметы отсутствуют…
– Так… минутку. Есть данные – в семи милях от вас к западу банда на грузовике обстреляла патруль Эринис и пытается скрыться на пересеченной местности. Ведется преследование. Наверняка ваши…
– Возможно, спасибо за информацию. СК.[18]
Поляк бешено замахал рукой:
– Пошли! Пошли!
* * *Они опоздали.
Патрульные Эринис, обстрелянные на дороге, вызвали их ганшип, который случайно находился всего в нескольких милях от места действия и представлял собой Цессну Каргомастер, в которой в грузовом люке был установлен сербский двадцатимиллиметровый Эрликон. Ганшип догнал бандитов, пытавшихся скрыться в грузовой машине советского еще производства, и парой очередей покончил и с машиной, и с разбегающимися бандитами. Сейчас он описывал широкие круги в небе, а патрульные и Эринис, у которых был старый, видимо узбекский еще, «Хаммер»,[19] неспешно собирали оружие. Увидев приближающиеся вооруженные машины, они вскинули оружие, но тут же опознали своих…
Здесь было относительно безопасно. Машины встали широким квадратом, чтобы образовать нечто вроде периметра. Алекс отстегнулся и покинул машину вместе со всеми – пулеметчик в «Тойоте» остался дежурить, потому что как минимум пятьдесят процентов огневой мощи должно быть актуально, то есть готово к немедленному применению, и потому что дежурить была очередь второго пулеметчика.
Главным у англичан был Дэн Ходжес. Типичный англичанин – здоровенный, рыжий и усатый. Как и вся элита Эринис, он был из САС, двадцать второго полка специального назначения. В Афганистане он сменил свой «М4» на «СВД», гораздо более подходящую для горной страны – и так и таскал ее с собой, сменив, правда, прицел на шикарный US Optics. Для ближнего боя у него был автомат «МР5», который он таскал на боку, почти как пистолет.
Как и все англичане, Ходжес любил злые шутки и розыгрыши, а также при встрече даже с друзьями начинал их подкалывать, и довольно зло. Это не все понимали… но так он был отличным парнем, всегда готовым выручить друга, и если ты заруливал на базу, когда у него было какое-то событие, пива можно было пить до отвала. Широкой души человек, почти как русские…
– Ищешь, чем бы поживиться, а Иван? – подколол он поляка, едва тот покинул машину.
Поляк размотал шемах, вытер лицо – было жарко.
– Это наши клиенты. Только что они подорвали компрессорную станцию.
– Да? Ну, им не повезло. Но трофеи, извини, наши…
– Сколько их?
– Вроде пятеро. Если мы правильно руки-ноги посчитали…
Контрактники подошли к машине, которую накрыл вооруженный самолет – так называли их патрульные мини-ганшипы. Это был не китайский, а русский грузовик, старый. Похожий на американские пикапы шестидесятых, марки «ЗИЛ». В России таких было не встретить, но здесь климат теплый, машина сохраняется хорошо – здесь они по-прежнему коптили дороги. Судя по кузову, когда-то эта машина работала в местном сельском хозяйстве, а потом стала частной. Как в Афганистане – там местные давно ездят на русских армейских машинах, украшенных как передвижные индуистские храмы. Вероятно, это была именно та машина, из-за которой на дороге зарезали двоих. Сейчас ее прилично разделало снарядами автоматической пушки с самолета, кабина была буквально искорежена, а потом контрактники залили ее пеной из огнетушителя, чтобы не взорвалась. Кровь, металл, мясо, пена слились в омерзительном натюрморте, до которого не додумается ни один художник, даже под кайфом.
– Боже, ну и дерьмо… – сказал кто-то.
– Похоже, это грузовик тех парней, сэр…
– О чем вы? – спросил Ходжес.
– Мы нашли двоих в придорожной канаве. Несколько миль отсюда. Кто-то перерезал им горло, а потом угнал их машину. Вероятно, эту.
– Вот как? – сказал Хождес. – Блин, хоть одна хорошая новость за день. Пусть хоть все друг друга перережут.
Молчание.
– Ты не прав, – спокойно и твердо сказал поляк, как равный.
Ходжес повернулся к нему.
– Да? – он почему-то в этот раз завелся с полуоборота, видимо, до этого был на взводе, – а тебя все это не за…о? Мать твою, ското…
Остаток слова он сглотнул вместе с кровью, внезапно показавшейся из угла рта. Через долю секунды до них донесся четкий звук винтовочного выстрела.
– Снайпер!
Ходжес тяжело падал на землю, подобно подрубленному дереву, и все прятались, где кто мог. Потому что, если по тебе работает снайпер, то нужно сначала засунуть свою задницу в безопасное место и только потом что-то предпринимать. Главным укрытием стала машина, и кто-то заорал «Медик» – а один из бойцов Эринис, петляя, побежал к вооруженному пулеметом пикапу.
– Эрик, не высовывайся!
Британский стрелок запрыгнул в кузов, дернул на себя рукоять взведения «ДШК» и открыл огонь в сторону селения, которое виднелось невдалеке…
– Что с ним?!
Медик работал вовсю – срезал ткань на спине, сейчас пытался остановить кровь…
Неслышимый за грохотом «ДШК» стукнул еще один выстрел – и пулеметчик осел в кузове пикапа, хватаясь за брызжущее красным горло. На сей раз выстрел был куда точнее, по результатам первого попадания снайпер понял правильную поправку.
– Полтинник кончили! Полтинника больше нет![20]
– Твою же мать!
Алекс потянул на себя снайперскую винтовку тяжело раненного британца. Достал из снятой с него разгрузки два полных магазина, рассовал по карманам. Поймал взгляд поляка, своего командира.
– Сэр?
Поляк в который раз поразился своему подчиненному. Большинство из тех, кто идет в контрактники, профессионалы, но они знают цену жизни и не готовы рисковать собственной задницей. Если не припрет – они не пойдут в атаку на пулемет или снайпера, они просто смоются. Или будут сидеть в укрытии, пока это возможно. Но этот – не такой. Такое ощущение, что к этим у него что-то личное…
– О’кей, прикроем. Так, парни. Собрались! Сейчас мы немного постреляем – только не подставьтесь. Я укажу направление трассерами. По готовности…
– Б… надо сидеть и ждать, пока с самолета не снимут этого урода, – сказал один из контрактников, но его никто не поддержал.
Защелкали предохранители.
– На один! Три – два – один…
* * *На счет «три» – бывший капрал морской пехоты покатился, прижимая к себе винтовку: способ передвижения абсолютно естественный для того, кто прошел Кэмп Леджун. В катящегося человека попасть труднее всего, еще труднее – его заметить. Скорее всего, снайпер пользуется старой винтовкой советского образца, наверняка системы Мосина – их полно в Афганистане. На них в оригинале стоит прицел кратностью всего 3,5, простой и примитивный. Но с его американским прицелом большой кратности у него будет некое преимущество.
Если он правильно займет позицию.
Пока контрактники изображали психов в своей дабл-м, он перекатился и занял позицию за пикапом. Как это часто делают контрактники, у него был снят задний борт, и он мог видеть подстреленного пулеметчика. С пола кузова на землю капала кровь, глаза были пустыми и мертвыми – он даже не стал проверять пульс. Еще – минус один…
![Ульяна Соболева - Пусть меня осудят...[СИ]](/uploads/posts/books/124/124.jpg)
