Геннадий Дмитричев - Злой гений Дитриха Прусса
— По-вашему я всё выдумал?!
— Конечно, нет. Нашлись несколько свидетелей, которые помнят вашу статью. Не буду скрывать, сегодня утром меня вызывали в генералитет. Вашим делом заинтересовались. И поэтому я предлагаю проехать со мной и подробно повторить вашу историю.
— Ну что ж, — Александр поднялся, — я готов. Только боюсь, не поздно ли уже?
В машине инспектор сказал:
— В вашем деле, господин Краймер, в отличие от других, есть нечто… назовём это концом нити, потянув за который мы размотаем весь клубок. — Я постараюсь вернуть вам сына.
* * *Бор Харрис задумчиво смотрел в маленький продолговатый иллюминатор. Под крылом авиалайнера медленно проплывали облака, похожие на огромные сугробы снега. Вообще-то, в этой части света, они редкие гости, но недавно прошли муссонные дожди и облака ещё не успели испариться. В их разрывах виднелась почему-то тёмно-красная, почти кровавого цвета, земля, хотя до заката было ещё далеко. Минуту назад по радио объявили, что на месте они будут через тридцать минут. Инспектор взглянул на часы и откинулся на спинку кресла, закрыв глаза. Мысли его опять вернулись к расследованию, ради которого летел в такую даль. Конечно, он не по своей воле совершал этот «вояж» в столицу Южно-Африканской Республики. Но не будь даже команды свыше добровольно поехал бы сюда. Бор не забыл обещание, данное Краймеру, а свои обещания инспектор привык выполнять.
История, рассказанная Александром Краймером подтвердилась. Правда, как ни странно, в архивах так ничего обнаружить не удалось, но нашлись свидетели… Начальство посчитало, что это давнее дело как-то связано с пропажей детей, да и сам Бор чувствовал, что связь существует. Позвонили в представительство в Претории, и через некоторое время им ответили, что кое-что есть…
Поэтому-то Бор и летел в эту далёкую страну, где, вероятно, сохранились материалы… Краймер рвался поехать с ним, уверяя, что в таких делах не новичок и обузой не будет. Харрис знал это, но всё равно вежливо, но решительно отказался. Он снова, во всех подробностях, вспомнил рассказ журналиста. О его пребывании на прииске; как того встретили; о странном диалоге с неким администратором и, наконец, то, что Александр там увидел… И о последующих приключениях Краймера на острове.
«Очень странная история, — пробормотал инспектор. — Пожалуй, в моей практике ничего подобного не было».
Затем инспектор вернулся к самому преступлению, а то, что оно совершилось, уже не сомневался. «Что же это всё-таки было?» — подумал он о тех странных следах, на которые, поначалу, не обратил внимания. Нечто подобное встречал и в других делах. В одном случае это была разбрызганная грязь, но вместо следа в луже обнаружили лишь небольшое овальное углубление… В другом — сметённая пыль, как будто действовали сильной струёй воздуха. Похоже на пылесос, только с другой стороны. «Нет, чушь какая-то! Да, странная история, — повторил он задумчиво. — Посмотрим, что скажут в представительстве. Похоже, подлетаем».
Самолёт резко пошёл на снижение.
Выйдя на трап, он едва не задохнулся. Лёгким катастрофически не хватало воздуха. Духота стояла такая, что рубашка мгновенно прилипла к спине. После самолётной прохлады ему показалось, что попал в ад. «Боже, как люди существуют в таком климате!» — снимая пиджак, подумал Бор. Но вскоре, по обилию снующих туда-сюда автомобилей различных марок, и по комфортабельности аэропорта, пришёл к выводу, что жить здесь всё же можно, и неплохо.
Наняв такси, инспектор заехал в трёхзвёздочный отель, где для него был забронирован номер и, оставив в нём свой баул, поехал в посольство. Там его уже поджидали. Подтянутый молодой клерк, несмотря на жару, в строгом чёрном костюме, проводил его на веранду, походившую на оранжерею. Указав на кресло рядом с небольшим круглым бассейном, где плавали золотые рыбки, сказал:
— Сейчас, для беседы с вами, пригласят господина Бернара Тюржи… — клерк ещё хотел что-то добавить, но раздумал. По военному, на каблуках, развернулся и, почти строевым шагом, вышел.
Через пару минут зеркальная дверь вновь распахнулась и на веранду, быстрым шагом, вошёл пожилой улыбающийся человек − полная противоположность клерку. На нём была лишь лёгкая ковбойка с короткими рукавами и светлые холщовые брюки. Под мышкой он держал толстую папку.
— Здравствуйте, здравствуйте, — заговорил он с порога. — Я — Бернар Тюржи. О, сидите, сидите, — остановил инспектора, когда тот попытался встать. — А вы инспектор Бор Харрис. Очень рад, очень рад, — он долго тряс руку Бора, не давая тому вставить слово. — Вы знаете, я предчувствовал, что этим делом ещё заинтересуются, — он положил на колени инспектора чёрную кожаную папку. — Слишком много здесь белых пятен. Материал этот я собирал в течение нескольких лет. Здесь вы найдёте всё: от заметки из бульварной газетёнки, до публикаций солидных изданий, и даже карты, составленных вашим покорным слугой.
Бор открыл папку, так и не сумев вставить хоть слово в монолог господина Тюржи. Сверху лежала статья Александра Краймера, дальше — вырезки из газет и журналов, фотографии и карта, сделанная кустарным способом. Словом всё, что его интересовало и что должно быть в архивах полиции, но почему-то не было.
Кроме того, там находилось несколько страничек, исписанных мелким почерком. Бор пробежал начало и вопросительно взглянул на Бернара Тюржи.
— О, я позволил себе изложить здесь кое-какие свои соображения, — словно бы извиняясь, вновь заговорил Тюржи, — сделать кое-какие выводы, возможно, вам это пригодится. Вас, наверное, удивляет моё увлечение этим делом, или, как бы это сказать, моя ретивость? Инспектор, вы видели этого юношу? — указал он на дверь. — Так вот, я был тогда точно таким, если не моложе, полным сил и энергии. Я даже порывался на тот островок, где развивались основные события, но, увы, тогда, да и сейчас, насколько я знаю, туда не ходят рейсовые пароходы, а собственной яхты у меня, увы, нет.
Да, Бор Харрис представлял молодого Бернара Тюржи. Если уж сейчас в этом человеке, преклонных лет, энергия бьёт ключом, то, что говорить о том времени! Вслух он же сказал:
— Хорошо, господин Тюржи, мы вам очень благодарны. Ваши материалы очень помогут.
— Я рад, чрезмерно рад, — с довольным видом проговорил старый дипломат.
— А теперь, господин Тюржи, позвольте мне ознакомиться с вашими соображениями.
— Конечно-конечно, простите старика за излишнюю болтливость, — он замолчал, хотя сделать это, по всей видимости, ему было нелегко.
На несколько минут воцарилась тишина, прерываемая лишь шорохом переворачиваемых страниц. Наконец, перевернув последнюю, Бор вскинул на дипломата глаза:
— Позвольте ещё раз поблагодарить вас за эту информацию, господин Тюржи. Но у меня возникло несколько вопросов.
— Конечно, конечно, — с готовностью откликнулся тот. — Я слушаю, по мере сил, постараюсь ответить.
— Во-первых, бывший хозяин прииска?..
— О, это одно из тех белых пятен, о которых я вам говорил. Но я думаю, у прииска не было хозяина… Вернее, им владело несколько человек, группа людей, так называемый концерн, возможно, их имена даже где-то всплывали.
— Может быть. Я об этом не задумывался. Я бы хотел нанести визит нынешним его владельцам.
— О, боюсь это невозможно.
Бор удивлённо посмотрел на старика.
— Прииска больше не существует — запасы истощились. Да, так иногда бывает. Месторождение действительно было очень богатым − почти сплошное золото, но оно быстро закончилось. Это оказалась, так называемая «банка», как называют её сами старатели.
— Понятно. И ещё одно, господин Тюржи. Нет ли здесь ещё кого-нибудь, кто в курсе этого дела?
— Иных уж нет, а те далече, — продекламировал Тюржи. — Слишком много лет прошло, молодой человек. Не знаю, может быть, за стенами посольства…
— Я могу взять эти документы?
— Вообще-то за пределы посольства не положено, но для вас мы сделали исключение. О да, забирайте.
— Благодарю.
Глава 4 СОН ИЛИ ЯВЬ?
Слова раздавались глухо, как сквозь вату. Постепенно они стали приобретать более отчётливые очертания, однако смысл всё ещё не доходил до сознания. Вместе со способностью слышать к Жану возвращались и все остальные чувства. В воздухе резко пахло йодом и спиртом, кажется, этот запах и пробудил его. Болела голова. Мальчик застонал и разлепил глаза. Сначала перед взором стоял сплошной туман, потом из него стала выплывать человеческая фигура. Первое что он различил — лысый череп и большие очки в чёрной оправе. Мысли с трудом ворочались в голове. «Это, наверное, врач, — почему он так подумал? — Ах, да, — белый халат». Человек пристально смотрел на него.
