Кристофер Банч - Космос-Риск, Лимитед
— Это шутка? — спросил Грок. — Я вроде читал, что Шиол подобен аду.
— Можно сказать, что это шутка, — согласилась Мичел. — С большой натяжкой, но можно.
— Шиол, — по памяти процитировал Чес Гуднайт. — Население пять тысяч человек на сегодняшний день. Но кто считал, сколько человек тут бывало ночами?
Если кто-то когда-то и планировал строительство Шиола, то он явно был при этом навеселе. Город рос, как ему вздумается, и это никого не заботило, а когда полезных ископаемых в округе не останется, шахтеры отсюда уберутся. И тогда население уменьшится до пяти старых проституток, четырех бармёнов, страдающих белой горячкой, трех шахтеров-склеротиков и одного городского главы.
Вокруг громоздились лавки с призывными надписями: «Продайте ваши образцы», «Хороший аванс за хороший товар», «Ссуда на добычу руды» и; как всегда в шахтерских городках, «Возьмем заботу о ваших ценностях в ваше отсутствие».
Здесь было много космических кораблей, некоторые из них действительно были шахтерскими; продавалось всевозможное снаряжение, прежде принадлежавшее тем, от кого отвернулась удача.
Тут и там виднелись дома горожан, которые сами не бывали на астероидах, но предоставляли различный сервис шахтерам.
Когда арендованный унилет подлетел к центру города, там обнаружились улицы, где поселились всевозможные формы греха.
В самой середине ряда сверкающих рекламами зданий белой вороной приткнулось учреждение с вывеской «Общество помощи шахтерам».
Казалось, что внутри никого не было.
— А теперь, — бодро объявил Бальдур, — настал мой черед. — Он облизнул губы розовым кончиком языка. — Пахнет денежками. Хорошенькими денежками, которые мечтают перекочевать в наши карманы.
Рег Гуднайт смотрел недоверчиво:
— А я думал, что ты…
— Слухи о моей казни, — сухо промолвил Чес, — к счастью, не подтвердились. — Он посмотрел через широченный — впору космические корабли сажать — стол, потом оглядел шикарный кабинет. — Ну что, ты собираешься заключить брата в объятия или предпочтешь убить заблудшую овечку?
Рег обошел стол и обнял брата.
Мичел подумала, что о родственных отношениях этих людей легко догадаться. Оба стройные, худощавые. Но лицо Чеса было обветренным, со складочками у рта. Рег, похоже, мало бывал на свежем воздухе и начинал полнеть. Он также слегка облысел, а ногти были ухожены.
На Чесе были рубашка и брюки, которые мог носить простой техник или клерк, Рег же был одет с иголочки.
Он выглядел именно тем, кем и был на самом деле, — важным бизнесменом, который всегда куда-то спешит.
Он отпустил брата и вытер глаза тыльной стороной ладони.
— Вы говорили, — обратился он к Бальдуру, — что у вас сюрприз, и личного свойства. Но я и мечтать не мог…
— Это самый лучший сюрприз, не так ли? — спросила Рисс.
— О да, конечно, — сказал Рег, едва не заикаясь от волнения. Он снова повернулся к Чесу. — Как тебе удалось выбраться?
— Эти люди были так добры, что помогли мне.
— Что ж, благодарю вас, — с усилием проговорил Рег. — Благодарю вас от всего сердца. Полагаю, вы сделали это не из альтруистических побуждений, и я буду счастлив заплатить вам столько, сколько вы попросите, в пределах моих возможностей, конечно.
— Деньги нам от вас не нужны, — сказал Бальдур. — Только от «Транскотина».
Рег Гуднайт вдруг похолодел, и теперь Мичел хорошо видела разницу между братьями.
— Слушаю вас, — сказал он спокойным, ровные голосом.
— Может, надо было действовать поделикатнее? — спросил Грок.
— Зачем? — сказал Бальдур. — Свидетелей не было, а у меня было устройство против подслушки.
— Я не это имел в виду, — добавил Грок.
— Понимаю, о чем думает наш мохнатый друг, — сказала Мичел. — Нужно было сказать что-то менее грубое, чем «в обмен на задницу вашего брата мы бы хотели оказаться в первом пункте списка ваших охранных фирм».
— Да зачем? — спросил Бальдур. — Мы с ним не виляли и от него никаких уверток не ждали.
Мичел посмотрела на Грока и пожала плечами.
— Черт меня побери, если я понимаю тактику Фредди, — сказала она. — Никогда не занималась такими делами.
— Может, надо было отправить на переговоры его брата? — спросил Грок.
— Ужасная идея, — сказала Мичел. — Мы не знаем, как у Чеса подвешен язык. А если бы мы предоставили ему свободу, он бы, глядишь, сразу взялся за старое, и мы бы от него никакой помощи не дождались.
— Было бы жаль, — сказал Бальдур. — Нам бы, пожалуй, пригодились кое-какие его таланты.
— Кстати, — поинтересовалась Мичел, — а где наш юный супермен болтается этим вечером?
— Гуляет, — сказал Бальдур. — Он спрашивал Жасмин, не знает ли она здесь местечко, где можно посидеть и не отравиться.
— Бедный одинокий ребенок, — сказала Мичел. — И хочет избавить от одиночества бедную одинокую девочку.
Она хихикнула. Чес Гуднайт во время полета с Тормала выказал интерес к Рисс и глаз от нее отвести не мог.
Рисс, будучи по природе вежливым человеком, не сказала, что уже нагулялась с симпатичными мальчиками, а мягко дала понять, что на работе глупостями не занимается.
Она не назвала настоящей причины, которая заключалась в том, что она в полете достаточно наговорилась с Гуднайтом, чтобы ее первоначальный интерес к нему полностью угас. Теперь Гуднайт напоминал ей паука.
— Так он пошел с Жасмин? — спросил Грок. — Тогда это ответ на вопрос, который я хотел задать.
— Что за вопрос?
— Робот она или нет. Я мог ошибаться, когда Гуднайт спрашивал о ее прошлом, а я ответил, что она работала в «Церберусе», откуда ушла, так как ее посчитали роботом.
— А причем тут секс? — спросила Мичел. — Разве нельзя робота — а я сильно сомневаюсь, что Жасмин из этих, — запрограммировать, чтобы она извивалась в постели как угорь?
Они сидели рядом в кабинке ресторанчика. Ужин был неправдоподобно дорогим, но качество еды цене не соответствовало, а вино было еще хуже.
Чес Гуднайт вытянулся и легонько ущипнул Жасмин Кинг за мочку уха.
— Ощущения приятные, Чес, — сказала она своим мелодичным голосом. — Но не думай, что тебе все позволено.
— А почему нет? — чарующим голосом спросил Гуднайт. — Разве ты не хочешь стать первой, кто поможет бедному сиротке освободиться от гнетущих воспоминаний о камере смертников? Чтобы человек пришел в себя, ему лучше всего позаниматься любовью.
— Это точно, — сказала она.
— Не говоря уже о том, что это был бы лучший способ отблагодарить за спасение от гибели.
— Тоже верно, — сказала Жасмин. — Однако все равно — нет.
— Почему же? — вспыхнул Чес, осознав, что он говорит, как прыщавый юнец.
— Потому что причин достаточно, разве не так?
— Ну… наверное, да. — Гуднайт отпил вина и сделал еще одну попытку. — Ты знаешь, я когда-то изучал роботов.
— Должно быть, интересно, — вежливо промолвила Кинг.
— Интересно. Особенно законы роботехники.
— И что же в них такого интересного?
— Помнишь первый закон? — спросил Чес. — Как там? «Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием позволить, чтобы человеку был причинен вред».
— Ну и?
— Ну и! Душа, страдающая от любви, — это больная душа, и, следовательно, ее обладателю причинен вред.
— Ну и? — еще раз спросила Кинг.
— И если робот, скажем, очень обаятельная женщина и она не хочет полюбить симпатичного молодого человека, то, следовательно, причиняет ему вред. А разве это не нарушение первого закона?
— Ха, — хмыкнула Жасмин, глотнув вина и наливая себе еще из оплетенной бутылки. — В любом случае, кто захочет ложиться в койку с роботом?
— Ты не ответила на мой вопрос, — промурлыкал Чес.
— А если у этого робота нет в программе первого закона? — спросила Жасмин. — И двух других?
— Это… это невозможно! В любом государстве в любого робота должны быть заложены основные законы роботехники!
— В любом государстве? — спросила Жасмин.
— Во всех, о которых я слышал, — сказал Гуднайт.
— И ты знаешь все культуры, которым случалось создавать искусственных существ? Все-все?
Гуднайт посмотрел ей прямо в глаза. Они были ясными, абсолютно спокойными. Но по спине у него пробежали мурашки.
Жасмин снова улыбнулась:
— Кроме того, если уж быть честной с тобой, а я не вижу причин быть нечестной, — она похлопала его по руке, — я никогда не ложусь в постель с мужчиной, если он не так же привлекателен, как я сама.
Гуднайт изобразил удивление:
— Но у меня уровень интеллекта, приближенный к гениальному!
— Которым ты не пользуешься.
— А какое это имеет значение?
— Один пример, — сказала Жасмин. — Тебя поймали на воровстве и уволили из армии. Потом снова поймали и едва не удавили. Однако ты намерен идти по той же дорожке, хотя это вряд ли можно назвать удачным выбором.
