Антон Текшин - День Десантника
— Извините, он не снимается, — вежливо ответил Запад и коснулся пальцем виска.
Мгновение спустя его индивидуальность исчезла. Сейчас перед парковой бандой стоял не субтильный, безобидного вида паренёк, а ромб — элитное боевое подразделение космического десанта.
Накачанный бородач, по всей видимости главарь, дёрнулся, нутром почуяв опасность. Определить её источник главарь, впрочем, не сумел.
«Тянуть время, оружия не применять», — осознал Запад коллективный приказ. Приказ не исходил ни от кого из напарников, да и напарников больше не было. Их место занял единый организм названием ромб. Именно он оценил шансы и нашёл их недостаточными.
— Б-бумажник, — запинаясь, промямлил Запад. — П-пожалуйста, без проблем, н-не волнуйтесь.
Он сунул руку за пазуху и завозился там, неразборчиво бормоча себе под нос.
— Быстрее, гнида! — вызверился на Запада главарь.
— Да-да, секундочку. Куда же он запропастился?
Троица за спиной приблизилась и дышала теперь в затылок. Потеряв терпение, шагнул вперёд главарь.
— Вот, пожалуйста. — Запад извлёк, наконец, из-за пазухи бумажник и протянул главарю. — Вам ещё часики, да? Подождите, сейчас сниму.
Сзади метнулась тень.
«Бей!» — взревел ромб у Запада в голове.
Он мотнулся в сторону, рывком ушёл от удара в затылок и, крутанувшись на месте, всадил ногой главарю в живот, левой рукой снизу в челюсть, а правой — в солнечное сплетение.
Юга слияние застало за рулеточным столом в казино, где он играл по маленькой, перебрасываясь ленивыми шутками с крупье. Юг вскочил. Посетители шарахнулись в стороны: на их глазах добродушный увалень и весельчак исчез — на его месте материализовался боец и воин. Юг отшвырнул крупье и бросился к ближайшему выходу. Ногой вышиб дверь, вырвался из казино наружу. В десяти метрах дожидался клиентов пассажирский аэрокар. Юг покрыл это расстояние в четыре прыжка, за ворот выдернул из кабины пилота и пятым прыжком замахнул на его место. Аэрокар свечой рванул в небо и, наращивая скорость, устремился на зюйд-вест.
Боль от страшного удара в лицо настигла Юга на полпути к цели. Следом сгусток боли взорвался в животе и пошёл гулять по рёбрам. Юг, стиснув зубы, терпел. Понизить уровень пси-связи никому в ромбе даже в голову не пришло — сейчас избиваемому Западу было необходимо и бесстрашие Юга, и отчаянная злость Востока, и дерзкое хладнокровие Севера.
Аэрокар на бреющем прошёл над опушкой парка, взревел двигателем и, цепляя днищем за верхушки деревьев, сбросил скорость. Юг вырвал штурвал на себя. Ломая ветки парковых сосен, аэрокар пошёл вниз. Он ещё не коснулся земли, когда Юг выскочил, перекатился и вымахнул на аллею.
Семеро молодчиков разом бросили месить ногами катающегося по земле Запада и развернулись к Югу, тем самым дав ромбу передышку от терзающей тела боли. Юг на мгновение замер. Этого мгновения ромбу хватило, чтобы оценить обстановку.
Восток был уже на подлёте, до его появления оставалось минуты полторы. Север запаздывал. А рослый бородач вместо ожидаемого бандитского ножа или кастета сжимал в кулаке воронёную рукоятку от шестнадцатизарядной «Осы».
— Чего надо, черножопый? — наведя на Юга ствол, ухмыльнулся бородач.
Юг не ответил. Он даже не осознал, что вопрос обращён к нему. Вместо него оскорбление принял на себя ромб, хладнокровно оценил опасность, взвесил шансы и отдал приказ:
«Гаси!»
Юг качнулся вправо и вскинул руку. Сработавшая пружина вышвырнула портативный игольник из подмышечной кобуры и подала его вдоль предплечья в кулак.
Юг спустил триггер. Калёный металлический стержень вошёл бородачу в лоб.
Пять секунд спустя парковая аллея опустела. Ещё через две минуты Юг с подоспевшим Востоком погрузили Запада в аэрокар. Вкололи ампулу с обезболивающим, и ромб, наконец, распался.
К вечеру четвёрка в полном составе прибыла на космодром. Погрузилась на ближайший рейсовый транспланетник и убралась прочь. Запад так и не пришёл в себя — на борт его внесли на руках.
— Накрылся отпуск, — посетовал Север.
— Похрен, — философски отозвался Восток. — Бывает.
Юг кивнул, соглашаясь. Бывает, не о чем говорить.
2. База
Дюжий десантник звероватого вида отхлебнул из кофейной чашечки, поморщился и толкнул локтем соседа.
— Не нравятся мне психари, — сказал он и кивнул на потягивающего апельсиновый сок Севера. — Носы шибко дерут.
— Брось, Задира, не связывайся, — подначил собеседник и потянулся за десертом. — Их лучше обходить стороной.
— Стороной? — привычно завёлся Задира. — Этих хилков?
В кафетерии было людно, как обычно в обеденные часы, когда военные действия в секторе не ведутся, революции и восстания подавлены и воякам настала пора безделья.
База боевой космической эскадры «Конунг» дрейфовала в межзвёздном пространстве, полностью укомплектованная персоналом. Это означало, что на базе бьют баклуши пять тысяч человек всех связанных с космосом военных профессий. Пятьсот десантников столовались отдельно, в спец-кафетерии. Группе «Пси» в спец-кафетерии выделялись спец-столы. Вот они, как правило, пустовали — «психарей» было ничтожно мало.
Десантник, которого сосед по столику назвал Задирой, поднялся. Прокосолапил через зал и опустился на телескопический табурет напротив Севера.
— Здорово, урод, — сказал Задира, прищурившись и вывалив на стол кулаки. — Шибко мне твоя рожа не нравится.
Север поперхнулся соком. Закашлялся. Явственно задрожали руки. В юности он считал себя трусом оттого, что не умел скрывать страх. Пытаясь его преодолеть, Север дрался на кулаках и ножах, один выходил против троих, его резали, били, уродовали…
— Мне она самому не нравится, — не сумев преодолеть дрожь в голосе, сказал Север.
Задира осклабился.
— Сдрейфил?
Север коснулся пальцем виска.
«Проблемы?» — коротко спросил Юг.
«Пока ещё нет. Но возможны».
Юг довёл уровень пси-связи до максимального. Дрожь в руках у Севера унялась. Страх ушёл.
«Уже на подходе», — подключился Восток.
Запад отлёживался после отпускной драки в госпитале и сейчас спал. Ромб перестроился в режим «треугольник» — с пониженным общим уровнем интеллекта и замедленной реакцией. Тем не менее, чтобы справиться с одиночкой, треугольника хватало с лихвой. Независимо от того, что из себя представлял этот одиночка.
— Так что, сучонок, сдрейфил? — повторил Задира. — Козёл…
Он осёкся. Что-то вдруг изменилось в облике визави. Задира, спроси его, вряд ли сказал бы, что именно. Но то, что этот уродливый, с косым шрамом на щеке и перебитым носом блондин внезапно стал опасен, десантник ощутил шкурой.
— Ладно, хрен с ним, — примирительно сказал Задира. — Пойду.
О «психарях» он был наслышан, но задирался с ними впервые и потому не знал, что сдавать назад уже поздно. Конфликты ромб решал кардинально — так, чтобы у них не осталось шанса вспыхнуть по новой.
— Не спеши, — глядя Задире в глаза, попросил Север и хладнокровно добавил: — Мешок с говном.
Задира, наливаясь кровью, поднялся из-за стола. Север встал на ноги вслед. Он был на полголовы ниже и раза в полтора уже в плечах.
Трое десантников за общим столом вскочили на ноги.
— А ну, дайте им место! — метнулся от дверного проёма в центр зала Восток.
Ощущение опасности, которое секунду назад поймал Задира, обрушилось теперь на его приятелей.
— Ладно, парень, — буркнул тот, что стоял к Востоку ближе других. Он опустил глаза и шагнул назад. — Пускай схлестнутся.
Задира без замаха саданул кулаком снизу вверх. Такой удар, придись он человеку с комплекцией Севера в подбородок, отправил бы того в глубокий нокаут. Кулак, однако, поразил пустоту. Задире показалось, что противник попросту исчез с того места, где мгновение назад находился. Больше Задире не удалось осознать ничего. «Психарь» высоко выпрыгнул, и Задиру смело. Его никогда не били четырьмя конечностями одновременно, он даже не подозревал, что такое возможно. Север опустился, спружинив, на ноги и в ту же секунду крутанулся на месте. Новый шквал ударов поднял Задиру в воздух и опрокинул навзничь, приложив затылком об пол.
Север застыл, коснулся пальцем виска. Он даже не запыхался.
— Уносите, — хладнокровно бросил Север ошеломлённым приятелям нокаутированного.
— Кэсомун!
Восток вздрогнул, медленно обернулся. Именем, которое дала при рождении мать, его не называли вот уже восемь лет. С тех пор, как вступил в ромб.
— Чжан, — едва слышно прошептал Восток.
Чжан был ему братом, младшим. Когда тринадцатилетний Кэсомун сбежал из дома, тому ещё не сравнялось одиннадцати.
Они обнялись, с минуту стояли недвижно.
