Артем Бук - Наместник. Похищенный (СИ)
Их методы меня удивляли. Понятно, что меня хотят повязать кровью. Я под запись убью беззащитного человека, и стану их собственностью. Возможно, тогда меня и просветят относительно настоящей цели моего похищения. Но почему они никогда не угрожают смертью или увечьями мне самому? Перспектива искупаться в чане с кислотой делает моральные принципы очень гибкими.
Вообще-то я чувствовал, что могу это сделать. Убить невиновного гражданского, и даже потом нормально спать по ночам, убедив себя в том, что иного выбора не было. Но у меня был Джим. Если я прав, и один из нас - запасной вариант для миссии, мне нужно лишь подождать, пока черту перейдёт мой двойник. После этого меня наверняка оставят в покое. Не забавы же ради они этим занимаются, похищая народ в округе.
Конечно, есть риск, что тогда я стану просто не нужен генералу. И меня с удовольствием искупают в чане с кислотой. Но он очень хотел именно четверых. А меня утроит и роль дублера дублера. Кровать бы вот ещё раздобыть.
Всё изменилось на восьмой день одиночки. В комнату за стеклом втолкнули человека. Ничем не примечательный белый мужчина, примерно моего возраста, роста и телосложения. С ожидаемо испуганным и растерянным взглядом. Странно, обычно их сначала сажали ко мне, и переводили в пыточную только тогда, когда я отказывался выполнять приказ.
Стекло сделали прозрачным с обеих сторон, и мы могли свободно пялиться друг на дружку. Звук нам не включили. Немного успокоившись, приведённый на убой горемыка решил пообщаться. Жестами. Я немного полюбовался на его кривляния, а потом лег на пол, демонстративно повернувшись спиной. Они решили мне друга привести, что ли? Он теперь всё время будет там жить, в качестве воплощения моей совести? Чёртовы клоуны.
Прожил сосед часов двенадцать. Мне как раз хватило времени, чтобы сладко выспаться. К бетонному полу я уже привык. Когда я проснулся, рядом со мной лежало огромное мачете.
***
Раньше мне оружие не доверяли. Даже такое примитивное. Все жертвы были значительно слабее меня, либо связаны. Мне предлагалось душить их, ломать им шеи, забивать до смерти. Я решил не трогать клинок, чтобы не пугать соседа.
Однако, поднявшись, я обнаружил, что он вертит в руках аналогичный предмет. Очевидно, он занимался этим уже какое-то время, в отличие от меня не будучи в силах уснуть. Увидев, что я за ним наблюдаю, он сделал несколько агрессивных выпадов, и широко улыбнулся, показав мне большой палец.
Господи, где они нашли этого идиота. Его засунули в бетонный бункер, охраняемый сворой убийц, и всучили полуметровый ножик. Он правда думает, что тюремщики добровольно предоставили ему орудие самообороны?
- Доброе утро, господа, - голос эрзац-Макса по интеркому, как обычно, не выражал каких-либо эмоций. - Разрешите вас представить. Капитан Александр Рогожин, специальные службы России. Питер Брайт, младший бухгалтер, Анкоридж, Североамериканские штаты. Всё очень просто, господа. У каждого из вас есть мачете. В соседней комнате находится человек, который должен умереть. Либо вы убьёте его, либо он вас. Если вы оба откажетесь драться, то господина Брайта умертвим мы. Смерть его, как обычно, будет крайне болезненной и неприятной. Начинайте.
Разделяющая комнаты перегородка медленно опустилась. Бухгалтер так и стоял посередине пыточной, судорожно сжимая в руках мачете. Разумеется, он не мог поверить в то, что услышал. Я решил не провоцировать его, и дружелюбно улыбнулся, не делая попытки притронуться к оружию.
- Это такая игра, - непринужденно сообщил я. - Правительство проводит психологические испытания. Кто будет делать то, что они просят - проиграет. Нельзя нарушать закон.
Довольно подло с моей стороны, разумеется. Мне-то бездействие ничем не грозило, и обладатель фиолетовых линз лишний раз дал мне это понять.
- Никаких игр, - недовольно прогудел в микрофон доморощенный ланиста. - Вы слышали меня, Питер. Это русский диверсант. Он хотел взорвать школу в вашем родном Анкоридже. Вы же хотели поступить на работу в Министерство юстиции? Это проверка вашего гражданского мужества. Если вы откажетесь, нам придется вас ликвидировать. Вы теперь слишком много знаете. Или вы с нами, или покойник.
- Да что за бред..., - начал было я, но бухгалтер уже лез через приспущенное стекло, яростно сверкая глазами.
- Проклятая русская свинья...
Теперь понятно, где они его откопали. На каком-нибудь русофобском форуме. Решиться перейти черту легко, если думаешь, что перед тобой объект многолетней ненависти.
- Успокойся, - на самом деле я не слишком рассчитывал на слова, тем более, с русским акцентом. Пальцы уже легли на рукоять мачете. Вслед за ощущением холодного пластика пришел и страх. Я же не умею драться. Тем более, этим. Вдруг ботаник передо мной - местный чемпион по фехтованию? Большие мышцы для этого не нужны. Но даже если он полный неумеха, это значит лишь, что наши шансы равны.
Наверное, он тоже ошалел от страха. Реакция на опасность может быть разной. Кто-то замирает. Кто-то бежит. Кто-то включает берсерка, и бросается на противника. Мне не повезло. А может, выбор оппонента вовсе не был случаен.
Собственно, схватки не получилось. Гуру фехтования и ножевого боя наверняка попадали бы на пол от смеха, увидев подобное шоу. Не было ни хитрых выпадов, ни уклонов, ни звона скрещивающихся клинков. Питер просто подбежал ко мне с высоко поднятым мачете, рассчитывая раскроить череп первым же ударом, когда я схватил своё, и ткнул им в живот противника.
***
- На вас пришлось потратить очень много времени, - генерал брезгливо поджал губы, давая понять, насколько он недоволен поведением заключенного. - С вашими друзьями было проще. Особенно с девушкой. Это притом, что вы не отличаетесь ни храбростью, ни принципиальностью, ни сообразительностью. Одно бессмысленное упрямство, и нежелание принять на себя ответственность даже тогда, когда это необходимо. Наглядный пример того, как социальные императивы подавляют самые изысканные генетические новации.
- Я тоже много чем недоволен, - не преминул сообщить я. - Начиналось всё с того, что нас обещали не портить. Но портили, и очень сильно. Вы не собираетесь нас убивать? Уже закончили зачищать округу от детей, секретарш и бухгалтеров? Тогда может расскажете, зачем всё это?
Собственно, недоволен я был не только этим. Мне даже не дали отмыться от крови бедняги Брайта. Он ещё не испустил дух, когда в комнату ворвался десяток солдат в масках. Ко мне они приблизились лишь после того, как по их приказу я отбросил оба мачете в другой конец комнаты, и лег лицом вниз с заложенными за головой руками. На меня надели две пары кандалов - причем не только ручных, но и ножных, и поволокли на другой этаж.
Теперь я удостоился чести пообщаться с генералом. Прикованный к припаянному к полу стулу, под прицелом шокера фальшь-Макса. Ясное дело, я же опасный убийца, только что доказавший свою кровожадность.
- Прежде всего вам хорошо бы понять, что моё решение привлечь вас в свою... организацию - это просто один из вариантов развития событий. Ваше уничтожение также является вполне приемлемым. Вот Саан считал, что именно так и нужно было поступить.
- И до сих пор так считаю, хозяин, - пробормотал мой мучитель. Наконец-то я знаю его кличку. Макс был мне симпатичен. Жаль, если они родственники. Не "генерал" и не "босс". "Хозяин", подумать только.
- Я не люблю повторяться, - высокомерно отрезал Кастор. - Расскажу всем троим. Завтра. Пока отдыхайте. И отмойтесь получше. От вас разит.
Мне не стали завязывать глаза, когда тащили в уже знакомый стальной бункер. Два этажа вниз от кабинета генерала. Сейфовая дверь, перед ней - полдюжины бойцов в полной боевой выкладке. Знаки различия американской армии. Интересно, они все действительно солдаты? Вряд ли, скорее какая-то спецгруппа, подчиненная непосредственно хозяину цитадели. На базе, должно быть, сотни военных. Не думаю, что большинство из них одобрили бы сожжение детей, или даже убийство бухгалтеров.
Франческа и Джим уже ждали внутри. Дом, милый дом. Мой двойник, как обычно, выглядел решительным и сосредоточенным. Только почему-то всё время прятал глаза. Девушка больше ничем не напоминала ту, что так яростно вещала мне о вселенской справедливости несколько дней назад. Еле слышно ответив на моё приветствие, она отвернулась к стенке, и никакого интереса к общению не проявляла.
Я не стал спрашивать у них, что они сделали, чтобы оказаться в камере раньше меня. Подвергали ли нас одним и тем же испытаниям? На какой стадии они решили, что с них хватит? Большим моралистом я не был. И уж тем более не был готов кого-либо осуждать за такую малость, как убийство.
Глава 9
Выспался я просто отлично. Настоящий горячий душ, шикарный ужин со стейком, показавшаяся невероятно удобной после бетонного пола койка. Утром я с удовольствием уплел двойную порцию завтрака - Франческа и Джим едва притронулись к омлету, а тосты достались мне безраздельно.
