Андрей Астахов - Heaven:Сборщики пепла
— Зачем это все нужно было делать?
— У нас нет точного ответа. Здесь смешались все факторы — научная безответственность, политика, военное соперничество. «Лабиринт» стремится завладеть новым миром, пусть даже едва-едва оправившимся от постигшей его катастрофы. Это война, и она ведется без правил и без пощады.
— Я начинаю жалеть, что сто с лишним лет назад кто-то выжил в Катастрофе. А зачем вам я понадобился?
— За последние годы мы хорошо изучили методы и тактику спецподразделений «Лабиринта», но и они о нас многое знают, больше, чем нам хотелось бы, — ответил за девушку Бескудников-младший. — Когда стало известно о Дроздове и его открытии, командование HEAVEN тут же поставило задачу отыскать его архивы. Мы все понимали, что коммандос «Лабиринта» тоже поставлена такая задача. Но мы опоздали: наша разведка получила информацию, что спецназовцы «Лабиринта» уже проникли в убежище Б90. Оставался только один шанс — найти диск, который был у Дроздова. Он должен быть где-то в руинах Каменного Леса. Вот какую задачу мы должны выполнить.
— Безумие, — Зих обвел взглядом военных. — Найти диск в развалинах огромного города? И вы думаете, что я могу вам в этом помочь?
— Нам был нужен опытный проводник, который провел бы группу в город маршрутом, неизвестным «Лабиринту». Выбор пал на тебя, — сказал Бескудников. — А уж поиски копии архивов Дроздова наша задача.
— Я ненавижу безнадежные предприятия, — сказал Зих. — Вы втянули меня в полное сумасшествие. Уж если рисковать жизнью, то со смыслом. Здесь я не вижу никакого смысла.
— Поверь, он есть. Можешь назвать это чудом, но мы еще до всех этих событий случайно получили важную информацию. Были найдены списки персонала убежища Б90. Там и полная анкета Дроздова есть. И его адрес, и адрес больницы, в которой он когда-то работал. Он жил в городе, развалины которого называют Каменным Лесом.
— Ну и что?
— Спроси себя, Зих — где бы ты спрятал что-то очень важное для себя? Что-то особенно дорогое?
— В тайнике, и заминировал бы его как следует. О чем мы вообще говорим?
— Ты говоришь, нам никогда не найти второй диск Дроздова. А я уверена, что знаю, где он. Дроздов вряд ли стал бы прятать его в случайном месте, среди сплошных руин, где очень легко забыть точное расположение тайника. Я почти уверена, что он выбрал хорошо знакомое место. Например, развалины собственного дома. Или больницы, в которой работал до того, как стал штатным врачом убежища Б90. Нужно только хорошенько поискать, но нам это не впервой.
— Разумно, — Зих окинул взглядом всю троицу. — А если диска не существует? Если все это бред сумасшедшего?
— Тогда мы просто вернемся на базу. Ты поможешь нам вернуться.
— Эх, молодежь! — Охотник тяжело вздохнул. — Все-то у вас просто и легко. Поможешь вернуться! Конечно, помогу. Если только не кокнут меня. Я так понимаю, очень серьезные ребята у нас на хвосте повисли.
— Очень, — кивнула Елена. — Но мы тоже кое-что умеем. Нас так просто не схарчить, подавятся. И Бог нам поможет.
— Был у меня знакомец один, — начал Зих, раскуривая очередную сигарету. — Тоже охотник, мы с ним одногодки. Можно сказать, друзья даже были. Хороший был мужик, только хвастливый малость. Как выпьет, так и хорохорится — я, мол, самый-самый, и мутантов бил десятками, и Диким кровь пускал и еще пущу, потому как на мне Божья милость. А потом исчез он. Никто не знал, куда подевался. Только год или два спустя я одного пленника, который к Диким попал, подрядился вытащить — год тогда обильный на дичь был, так что Дикие пленного не сожрали, как обыкновенно поступают, а предложили обменять его на спирт и табак. Ну, я и пошел за пленником — они в ту пору у Котловины кочевали, аж три клана. Так у вождя Черных Пауков в жилище среди прочих голов — моего дружбана голова на почетном месте. Торчит эдак на колышке и смотрит на меня дырами вместо глаз. Так и хотел я этой башке пустой сказать: «Ну, где твоя Божья милость?» — Зих помолчал. — О каком резервном плане ты говорила в башне?
— После того, как мы достигнем контрольной точки на окраине Каменного Леса, база по нашему запросу вышлет в район объекта четыре мобильных боевых группы, чтобы отвлечь коммандос «Лабиринта». Командование готово пожертвовать двадцатью жизнями ради того, чтобы мы выполнили свою задачу. То же самое они готовы предпринять, если мы натолкнемся на противника раньше запланированного срока. Понимаешь, какова цена нашего успеха или нашего провала?
— Это был твой план, Елена, так ведь? — Зих впервые назвал девушку по имени.
— Да, мой, — ответила она с некоторым вызовом в голосе. — Я несу ответственность за успех операции. И я доведу ее до конца, с тобой или без тебя.
— Что скажешь, Зих? — спросил Бескудников. Он выглядел осунувшимся, и у него был взгляд маленького мальчика, которого сильно испугали.
— А что тут скажешь? — Охотник бросил на землю окурок, смял его носком ботинка. — Пропадете вы без меня, молокососы. И люди из-за нас погибнут. Так что два часа на отдых, и топаем дальше. Авось, кривая куда-нибудь и вывезет…
3. Петр
Впервые Зих побывал в месте под названием Котловина еще юношей, вместе с отцом, промышлявшим добычей мутапсов. В ту пору Дикие еще не так часто забредали в эти края, так что молодой Зих смог провести в окрестностях Котловины несколько дней и вдосталь побродить по здешним местам.
Котловина была странным местом. Огромная, чуть ли не в километр в радиусе, почти коническая впадина посреди гладкой равнины — будто гигантская лапа выхватила из ровного тела земли громадный кусок, оставив зияющий шрам. Котловина была глубокой, и на ее склонах многометровая толща снега и тяжелого синеватого льда никогда не таяла даже летом. Спускаться в Котловину отец ему тогда строго-настрого запретил — у ее края счетчики радиации начинали торопливо щелкать, фиксируя вполне реальные рентгены. Зиху потом часто снилась эта картина — исполинская впадина под серым облачным небом, полная вечного снега и льда, из которого торчат бетонные и металлические обломки, оплавленные и обезображенные.
Вокруг Котловины на километры тянулись поля обломков — сплошные нагромождения обломков все того же серого бетона, потрескавшегося то ли от полыхнувшей тут когда-то адской вспышки, то ли от пришедшего позже лютого мороза, смерзшийся в причудливые глыбы щебень, бесформенные конструкции из спекшегося и насквозь проржавевшего железа. Сквозь руины в изобилии проросла жесткая бурая трава с пышными метелками — ее называли сурчиной травой. Было время, когда здесь жили люди, но даже их останков не сохранилось — они давно рассыпались в прах. Их имен никто никогда не узнает, осталось лишь название этого места, сохранившееся на одном из дорожных указателей — «Шахта «Благодатная»». Юному Зиху было важно другое — в этом месте, некогда сметенном до основания невиданной силой, редко, но попадались под ногами всякие забавные и причудливые вещи, большей частью из металла, и совершенно ни на что не полезные, разве только для коллекции годившиеся. Зих бродил по развалинам, иногда находил знакомые ему предметы, вроде пуговиц или пряжек от ремней, но чаще не знал, для чего когда-то служили попавшиеся ему среди каменного мусора мелкие предметы — маленькие почерневшие кругляшки, на которых еще можно было разобрать надписи и символы, странные круглые коробочки со сложным механизмом внутри, штуковины в виде двух колец, соединенные дужкой и снабженные двумя изогнутыми ручками — в некоторых из них были стеклышки, треснувшие или целые, — металлические пластинки сложной конфигурации с фигурными зубцами на продолговатых выступах, странные изделия из темного металла, напоминавшие спаянные друг с другом крошечные ячейки. Отец просто пожимал плечами, когда Зих показывал ему эти предметы и спрашивал, что это такое. После возвращения с Котловины в городок Љ13 Зих показал свои находки старому Снигирю, но тот повел себя очень странно — велел парню все это где-нибудь тихонько закопать. Зих поступил по-другому, он предложил все это добро странствующему торговцу. Это был просто никчемный хлам, и торговец дал ему за всю кучу этого барахла три патрона к охотничьему ружью и пять сигарет. Прошло время, и Зих узнал, что находил тогда в развалинах вокруг Котловины все, что осталось от их хозяев в день Катастрофы — старые монеты, разбитые очки, давным-давно остановившиеся наручные часы, дверные ключи и зубные протезы. И думал, что Снигирь был прав.
Все это было очень давно, почти тридцать лет назад. Отец умер через год после их похода в эти места. С тех пор Зих еще несколько раз бывал у Котловины, и здесь ровным счетом ничего не менялось — небо в дни его появления тут всегда было пасмурным, вечный снег продолжал покрывать стены впадины, и зловещие щелчки детекторов излучения все так же предупреждали его о том, что этот снег вобрал в себя не только холод Великой Зимы, но и кое-что похуже. В развалинах не осталось больше ничего ценного — тут было только забвение.
