Сергей Недоруб - Признаки жизни
Шептун подозревал, что Грач никогда не видел ничего подобного. Но уже вполне понимал, почему шеф рассказал о выдуманном случае как об имевшем место в действительности. Старик умел творить историю.
Двинувшись дальше, Шептун пустил Маркуса перед собой. Он знал, что ему не остается ничего другого, кроме как позволить коту самому выбирать направление и решать, где остановиться. Среди ночи Маркус пойдет туда, где безопасно. Это может быть заброшенный сарай, пустой на эту ночь, пещера, скопление ржавого хлама или старые развалины. Маркус не попадет ни в какую переделку, обойдет любого мутанта за сто человеческих шагов и не выдаст себя ни малейшим звуком. Ну а если усатому проводнику взбредет мысль улечься прямо в центре равнины или на дороге, сладко зевнуть и накрыться на редкость пушистым хвостом, почти равным размерам самого кота, то это значит, что Шептуну тоже следует заночевать прямо здесь.
В этот раз Маркус шел на север. Это значило, что не было никакой возможности вернуться в Коготь этой ночью.
— Хорошие ребята всегда идут в обход? — спросил Шептун немного уныло. Он старался философски относиться к потере вещей, хотя бы потому, что они все равно были потеряны навсегда.
Вокруг стояла тишина, дул прохладный ветер, более теплый, чем можно было ожидать от такой ночи. Полумесяц светил в небе подобно ломтику апельсина. Шептун любил апельсины. Потому ему нравился и месяц. Сталкер постоянно искал во всем светлую сторону. Он не отрицал факта, что в мире полно зла, — наоборот, был убежден, что только в царствующей ненависти и равнодушии могли родиться все существующие нравственные понятия.
— А ведь, как ни посмотри, мир — это всего лишь составная часть войны, — решил Шептун, ориентируясь на серый кошачий хвост. — Согласен?
Маркус мяукнул. Он умел ловить интонацию сталкера и отвечать в той же тональности. Так односложные звуки превращались в нечто большее. Пусть даже сам Маркус никакого особого смысла в свои «слова» не вкладывал. Хотя Шептун бы с этим не согласился.
Он усматривал горькую иронию в том, что рыжебородый дядька, отнявший у него автомат — типичное средство для умерщвления людей, — оставил его в живых и больше ничего не взял, а неизвестный тип сразил его камнем наповал, даже не думая о том, что будет со сталкером. Почему-то Шептун верил, что грабителями были совсем разные люди, друг с другом не связанные. Он от души пожелал метателю камней встречи с «ирландцем». Это уже попахивало какой-то мелкой местью, и Шептун в очередной раз велел себе не думать об этом.
Вдалеке показалось пламя костра. Шептун осторожно затаился в кустах и напряг слух. Рукой он придерживал кота, совсем некстати начавшего мурлыкать. Урчал кот довольно громко, а во сне это и вовсе напоминало храп целого взвода десантуры.
— Тихо, трактор, — цыкнул на него Шептун. Со стороны костра раздавались звуки беседы и временами смех. Именно на смех сталкер и обратил внимание. Люди, замыслившие недоброе, смеются совсем не так, как те, от кого не приходится ждать удара в спину. Но эти вроде производили впечатление нормальных. Их было только двое.
Сталкер размышлял. Попадать в переплет в третий раз подряд не просто не хотелось, а было бы уже совсем стыдно. Лучше уж тогда сразу повеситься на ближайшем суку. Однако ему становилось уже нехорошо. Даже если он переживет эту ночь, к утру он будет разбит и болен с головы до ног.
Подняв кота, он пошел прямо на костер. Ему пришлось намеренно шуметь, чтобы не создавать впечатления крадущегося пришельца. Метров за двадцать люди у костра наконец услышали его, но на ноги вскочил только один из них.
— Кто здесь? — спросил взбудораженный незнакомец.
— Доброй ночи, — пожелал Шептун и обнаружил, что его голос звучит более хрипло и слабо, чем он думал. — Меня зовут Шептун, со мной мой кот Маркус. Я из клана «Набат» и пришел к вам с миром.
— «Набат»? — прозвучал баритон другого, неторопливо швыряющего тонкие веточки в огонь. — В самом деле?
Сталкер не делал попыток что-либо доказывать. Кроме слов, у него ничего не было.
— Позволите ненадолго присоединиться? — спросил он. — У меня ничего нет, и… мне нужно перевязать голову. Я буду очень благодарен за любую помощь.
— Так тебе нехорошо? — нахмурился стоявший. В его речи не было и намека на сарказм. — Садись, конечно. Если обещаешь ничего… это… не вытворять.
— Спасибо, — сказал Шептун и сел на землю, поближе к костру. Он дал хорошенько себя оглядеть, прежде чем оценивать путников самому.
Стоявший на ногах человек имел широкое лицо, кучерявые волосы и внимательно-скромный вид. Такое выражение появляется, если несколько часов стоять в очереди и обнаружить, что перед тобой осталась всего пара человек. Он был одет в дутую, отдизайненную красными квадратами куртку, которые зачастую можно достать у польских челночников, и джинсы, бывшие в моде лет десять назад. Шептун мог составить его послужной список, не особо напрягаясь. Наверняка хозяин костра и сам приторговывал заграничным шмотьем в девяностые, затем попытал счастья в чуть более крупном, но все равно малом бизнесе, попробовал реализовывать что попало, от магнитиков на холодильник до китайского фаянса производства ближайшего поселка. Попал пару раз у налоговиков, разок у братков, кое-как выкрутился и теперь ищет удачу в Зоне. Типичная история.
Второй, жгущий ветки почем зря, производил впечатление работника с математическим складом ума, волею судьбы вынужденного заниматься чем-то очень далеким от своего призвания. Координация движений наводила на мысль о неврозе. Хотя кто сейчас может похвастаться здоровыми нервами? Даже если они железные, то это уже болезнь.
— Меня зовут Донецк, — представился «челнок», протянувший сталкеру зеленую двухлитровую флягу.
— Спасибо. — Шептун принял подношение, отвинтил крышку и немного плеснул себе на рану. Голова тут же заныла от холода. — А тебя как?
— Семен, — безучастно ответил сидящий на корточках.
Донецк и Семен. Шептун и вспомнить не мог таких несочетающихся друг с другом имен… кличек. Но имена и не должны сочетаться друг с другом. Сам виноват — привык мыслить клановыми категориями…
— Мужики, можно мне бинтик? — попросил Шептун. — Мне нечего дать взамен, но…
— Да перестань. — Донецк, уже сидевший напротив Семена, перебросил ему аптечку. — Бери, что тебе нужно. Мы ж не звери, чтобы в помощи в беде отказывать.
Сталкер даже не нашел слов благодарности. В кои-то веки ему повезло.
Аптечка оказалась автомобильной, в пластиковом чехле. Не иначе как с военного джипа. Открыв защелки, сталкер увидел стандартный набор, который и следовало ожидать: таблетки, неиспользованный жгут, перекись со стаканчиком и даже инструкцию. Все было просрочено, но не настолько, чтобы привередничать.
Через пять минут Шептун уже сидел с перевязкой, вытянув ноги к костру. Флягу он вернул. Теперь отсутствие снаряжения чувствовалось особенно остро. Сталкер старался понять, не были ли двое его новых знакомых в ссоре на момент его прибытия. Если были, то они должны быть заинтересованы в присутствии третьего человека, разряжающего обстановку, а Шептун очень хотел найти повод остаться у костра до утра. С другой стороны, раньше они смеялись, зато теперь нет. Его стремление к анализу снова взяло верх. Больше заниматься было нечем.
— Говорят, в Зоне орудует новая группировка, — сообщил он.
— Вот как? — Донецк с интересом почесал шею.
— Называют себя «Лезвия». Серьезные ребята.
— Никогда не слышал.
— Я ищу их.
— Зачем?
Шептун неопределенно повел рукой.
— Скажем так, они кое-чего не поделили с «Набатом». На почве крови.
Только после окончания фразы сталкер понял, до чего пафосно она звучит. Но на Донецка это, похоже, произвело впечатление.
— Все грызетесь, — пробормотал он. — Вечный бой…
Огонь размеренно поедал поленья.
— Извини, что есть нечего, — опомнился Донецк с немного виноватым видом. — Мы и сами второй день не жрамши.
— Ничего, — успокоил Шептун. — Тоже простите, что ничего к костру не принес. Я все потерял.
— Все что-то теряют, — неожиданно встрял Семен.
Шептун долго смотрел на него и внезапно понял, что делает это с нескрываемым подозрением. Спохватившись, он сменил позу и стал греть руки у играющего пламени.
— Кем ты работаешь, Семен? — спросил сталкер.
— Бухгалтером, — последовал ответ.
Шептун себе чуть пальцы не опалил от неожиданности.
— И как, все устраивало? — поинтересовался он. Ему и в самом деле стало интересно.
Семен двинул ногой в огонь охапку прутьев, явно предназначенных для следующего, утреннего костра. Тяжело вздохнул.
— Никому мы не нужны теперь, — признался он. — Я хорошо знал свое дело. Но мир не стоит на месте. Сейчас профессия бухгалтера с позиции голых цифр не нужна как класс — все умеет делать компьютер, просто купить бухгалтера на год дешевле, чем приобрести лицензированный софт на это же время. У живого человека основное преимущество лишь одно — умение свести баланс не единственно верным способом, а множеством альтернативных.
