Игорь Поль - Знакомьтесь — Юджин Уэллс, Капитан
А наутро снова приходит Мишель. Я ей в глаза смотреть стесняюсь, так мне стыдно.
— Наплюй и забудь, — говорит она. И легонько обнимает меня. Прижимает к себе. Ее тепло проникает в меня через тонкую ткань. И я, наконец, выхожу на свободу.
Глава 10
Издержки славы
Я замечаю среди телохранителей Мариуса. Одного из тех, что сопровождал нас из космопорта. Я рад, что он снова в строю.
— Привет, Мариус!
Он смотрит на протянутую руку недоуменно. Косится на Мишель. Потом осторожно пожимает мне ладонь.
— Здравствуйте, сэр! — вежливо басит он.
— Я рад, что ты выкарабкался. Давай без этих “сэров”. Я Юджин.
— Хорошо, сэр. То есть Юджин.
Я улыбаюсь до тех пор, пока ответная улыбка не трогает крепкое, будто вытесанное топором лицо и в глазах Мариуса не появляется осмысленное выражение. Пока он не начинает понимать, что это не блажь богатенького придурка — поздороваться за руку с одним из обслуживающего персонала.
— Спасибо, Юджин. Вы хорошо держались, — говорит он. И снова становится непроницаемым. Напряженно вслушивается в себя, оглядываясь вокруг. Триста двадцатый обнаруживает у него внутри слабенький чип. Полное барахло, а не чип, скажу я вам. Даже у наших аэродромных водителей и то мощнее. Решаю при первой же возможности посоветовать Мишель улучшить оснащение ее охраны.
Мы топаем к машине, припаркованной неподалеку от центрального входа. Яркое солнышко приветствует меня. Немного слепит глаза. Душноватый запах цветов как волна. Тут повсюду цветы. Целые поляны цветов между каменных дорожек. И люди. Вокруг множество людей, и полиция сдерживает толпу, и все возбужденно топчутся на месте. Я решил, что они кого-то встречают. И приготовился к тому, что мы быстренько проскочим по краешку аллеи. Сядем в машину и уедем из этой чертовой стерильной больницы.
Мишель хитро улыбается, отвернувшись в сторону. Чтобы я не заметил. Но меня трудно провести, с моим-то мощным ментосканером. Я чувствую, как она ожидает моего удивления. И она получает его. Неприятная догадка посещает меня.
— Это что, нас встречают? — недоверчиво спрашиваю я.
— Ага. Должна же я позаботится о твоей карьере, — она больше не сдерживает смех. — Пойдем же. Народ встречает своего героя.
— Героя? Нас же облили грязью с ног до головы!
— Ну и что? Это и есть слава.
— Кто эти люди?
— Никто. Богатые бездельники. Рантье, папины наследники, прожигатели жизни и прочий мусор. Улыбайся. Молчи, кивай и улыбайся.
И она подталкивает меня к прозрачному пузырю входа. Еще пара телохранителей охватывают нас с боков. И как только мы появляемся на широкой белоснежной лестнице, толпа подается навстречу. Люди начинают улыбаться и махать мне руками. Каждый норовит дотронуться до меня. Не верят, что я настоящий? Телохранители стараются как могут, отталкивая самых ретивых. Но все равно десятки рук тянутся ко мне, словно щупальца странного животного. Вежливые копы с трудом удерживают коридор.
— Привет, Юджин! Как дела? Нравится у нас? Сколько народу ты уложил? Я хочу тебя! Научи меня стрелять! — несется со всех сторон.
Люди тут разные. Есть молодые. Есть не очень. Есть даже откровенно в возрасте. Вся улыбаются мне, как лучшему другу, хотя, богом клянусь — никого из них я до сих пор не встречал. И внутри у них — вакуум. Как если бы они разглядывали диковинного малахитового скорпиона с Ориона. Того самого, чей яд стекло разъедает. И осторожный страх — вдруг плюнет? — и любопытство, и желание ткнуть пальцем. Просто так, чтобы рассказать друзьям за коктейлем. И еще я замечаю странность. Женщины раскрашены и разодеты в пух и в прах. От шикарных платьев до полупрозрачного новомодного рванья. А мужчины — ну, ей-богу! — все, как один, с короткими стрижками, и все в армейских комбинезонах и высоких ботинках на магнитных липучках. Как у меня. Будто я попал на вечеринку по случаю дня рождения аэродромного начальства. И я улыбаюсь, как приказала Мишель. Чтобы ее не огорчать. И чтобы скрыть то, как я ошарашен. Осторожно уворачиваюсь от жадных рук, норовящих разорвать меня на кусочки.
А у самой машины нас атакуют жужжащие штуки. Камеры. Пикируют сверху, крутятся перед глазами, мешая обзору. Едва в рот не залезают.
— Чем вы собираетесь заняться, капитан? Баронесса, вы берете вашего спасителя под свой патронаж? Вы собираетесь жить на Зеленом Шаре, капитан? Как вы относитесь к однополым бракам? Есть ли у вас домашний аллигатор? — наперебой кричат нам со всех сторон.
Мишель улыбается так, словно вокруг собрались ее лучшие друзья. Хотя внутри у нее — лед. Я поражаюсь ее выдержке. И вслед за ней проваливаюсь в синеватый полумрак лимузина. Дверь-плита отсекает от меня рев за бортом. Совсем как в самолете.
— Фу-у-у, — выдыхает Мишель, и с облегчением вытягивает ноги. — Пробились.
Кожа ее просвечивает сквозь полупрозрачную ткань. Я смущенно отвожу глаза. Она смеется, заметив мою неловкость.
— Ну же, выше нос, спаситель Земли и покоритель женщин! Мариус, вперед!
И мы трогаемся. Ощущение, будто едем в вагоне, так тяжела машина.
— Папа настоял, чтобы я сменила транспорт, — поясняет Мишель.
— Понятно, — отвечаю я, хотя мне ни черта не понятно. — Куда ты меня везешь?
— Для начала мы, как следует, отдохнем. Закрепим твой успех. А потом вместе подумаем, куда тебя пристроить. С такой известностью ты можешь легко претендовать на место исполнительного директора в любой оружейной фирме.
— Я в этом ничего не смыслю. В бизнесе.
— Никто из исполнительных директоров ничего не смыслит в бизнесе. Что с того? А пить коктейль и давать универсальные ответы на деловых раутах я тебя научу. Идет?
— Мишель, мне очень неловко. Мне приятно, что ты со мной возишься. Но я бы хотел...
Она легонько целует меня в щеку. Я послушно умолкаю.
— Юджин, прошу тебя.
— Хорошо, Мишель. Как скажешь, — отвечаю я автоматически. Ладони мои предательски вспотели. — Позже поговорим.
— Сейчас мы едем на концерт. Джаз новой волны. Какой-то напыщенный индюк с мировым именем. Ты, кажется, любишь музыку? Вот и расслабимся. Потом я найду тебе гнездышко. Прошу тебя — не нужно возражать.
Я и не возражаю. Так уж она устроена, эта странная женщина. Может из меня веревки вить. Наверное, не только из меня. Наверное, из других мужчин тоже. Кто же перед ней устоит. И настроение почему-то начинает улетучиваться. Некстати вспоминаю, что она замужем. И еще — этого холеного банкира. Друга семьи. Готлиба.
— Ты просто ревнуешь, чувак, — панибратски извещает меня Триста двадцатый.
— Заткнись, кусок железа, — огрызаюсь я.
Глава 11
Дружба из соображений целесообразности
— Зачем нам такая охрана? Ты всегда так передвигаешься? — интересуюсь я.
— Нет, не всегда, — смеется Мишель. — Только на планетах.
— А без этого никак не обойтись?
— Понимаешь, — скучнеет она. — Есть такая скотина по имени Жак Кролл. Помнишь его?
— Конечно. Я разбил ему морду, когда он к тебе приставал, — с удовольствием вспоминаю я.
— Так вот, теперь из-за моей ветрености и твоей отчаянной глупости тебе постоянно угрожает опасность. Этот человек не может остановиться. По рангу не положено. Кроме того, он очень мстителен. Просто патологически.
— Ничего себе... И долго он будет на меня злиться?
— Пока не убьет. Или...
— Или — что?
— Или пока ты не убьешь его.
— Ты так спокойно об этом говоришь.
— Не мне тебе объяснять, что такое война. Я считаю тебя человеком, способным убить ради выживания.
— С чего ты взяла?
— Ты ведь выжил, верно? Для большинства людей любое из твоих приключений давно бы закончилось фатально.
— Мне просто повезло.
— Везение — это да. Этого у тебя не отнять. Я отношу его к дополнительным твоим достоинствам, повышающим шансы выпутаться. Ты смог выжить не только на Йорке, но и на Земле. В настоящем аду.
— Не говори так про Землю.
— Ладно. Есть еще один момент.
— Какой?
— Опасность угрожает не только тебе. Я тоже определенным образом стою у него на пути.
— Вот черт!
— Именно. Черт, черт, и еще раз черт. В моем гараже уже находили бомбу. Программа автоповара оказалась расстроена и в пудинге откуда-то оказался яд. Если бы не невоспитанная собака моего дворецкого, все могло бы кончиться печально. Во время демонстрации нового автоматического танка снаряд попал вместо мишени в бункер, где я находилась с гостями. По чистой случайности кассету с плазменными зарядами перед стрельбами заменили на учебные болванки. Про мелочи вроде нейтрализованных полицией киллеров, я уже не говорю. Так что я теперь много путешествую, — спокойно сообщает Мишель.
— Ну и скотина! — задыхаюсь я от возмущения. — Неужели ничего нельзя сделать?
— Можно. Конечно, можно. За нами наблюдают. Эта охрана, что ты видишь — только внешняя сторона. На самом деле, ее гораздо больше. Просто она держится вне пределов видимости. Нашу, мою и твою еду, проверяют на предмет ядов. Всех, с кем мы контактируем, предварительно просвечивают. Мой дедушка включил все свои связи. Над этой проблемой сейчас работает прорва народу. Полиция, специальные службы. Нам нужно затаиться на время. Не дать себя прикончить. Подождать, пока зарвавшемуся мафиозо укажут его место.
