Андрей Мансуров - Волчица
— Дурёха старая! — Ленайна поторопилась обнять Линду за вздрагивающие плечики. — Никто, конечно, умирать не хочет! Но ты всё-таки подумай: вот заведём мы такую зверушку, вот даже накормим её чёртовыми бамбуковыми листьями… А когда нас — не дай Бог! — за…ят — кто о ней позаботится? Значит — снова в зоопарк?! А если она к нам успеет привыкнуть? Будет, значит, тосковать! Не жалко так расстраивать малыша?!..
Осторожно к ним подобрался Миша — неуклюжий, словно давешний медведь, он, сочувственно сопя, обнял их обеих, прижав к могучей груди. Проворчал:
— Ну хватит, хватит! Вон — девушка снова тащит вам эту хреновину!
Ленайна развернулась. А ведь верно: девушка «снова тащит им эту хреновину»!
— Здравствуйте ещё раз! Я… Я увидела, как вы расстроились — вот! Попробуйте хоть погладить! Он хороший. Смирный. Не укусит!
Линда осторожно высвободилась из объятий Ленайны и Миши, и, даже не утерев слёз, медленно просунула руку… Мишка сидел спокойно. Хоть и косился.
— И правда… Мягонький… Какой хорошка! Жаль, что мне нельзя такого.
— Ничего. У нас есть магазин — там продаются игрушечные. Очень похожие. Правда-правда, похожие! Жаль, конечно, что они не умеют устраивать такие шоу. — девушка снова укоризненно взглянула на питомца. — Бессовестный медведь! Ты зачем так расстроил девушку?! А ну-ка, сделай, что тебе стыдно!
Мишка сморщил мордочку, и принялся тереть нос и глазёнки обеими лапами, и смешно порыкивая, и мыча: ну не дать — не взять, нашкодивший курсант-первогодка!..
Теперь все дружно ржали, но — не слишком громко: чтобы не пугать!
— Чёрт! Он действительно милый. — выговорила, наконец, Ленайна, — Жаль, что они все вымерли. От него становишься… Словно добрее! И на душе как-то спокойней…
— Да, это правда. Когда с ним проводишь много времени, он словно… Привыкает. Ведёт себя, как настоящий маленький человек. Как ребёнок. Нет, правда — он всё понимает! Доверяет. Иногда играет. Иногда — сердится (Ну, это — только когда голоден. Или что-то болит.) А так… Даже улыбается! Говорю же — как маленький человек! Мне с ним очень… Нравится!
— Надо же… Ладно, спасибо вам ещё раз! Пойдём-ка мы отсюда, пока Линда не захотела остаться тут, у вас, жить с ним прямо в вольере! — Ленайна улыбнулась самой обворожительной улыбкой, какая нашлась в арсенале, — Будьте счастливы!
— Спасибо! И вы — будьте счастливы!
* * *В ресторане они заказали не с обычной избалованностью, а самое простое: биг-маки и чизбургеры. Миша заказал себе литр томатного сока — он вообще пил его везде где можно, и со всем, чем можно.
— Нет. — на попытку Миши ткнуть в кнопки горячительных напитков на экране меню Ленайна протестующее подняла ладонь, — Если начнём сейчас, будет уже не до зоопарка. А кто первый сюда захотел?
Миша нехотя убрал руку. Скривился:
— Нет, ты — всё-таки — деспот. Тиран. Вначале Линде обломила, теперь — мне. А если мы «обидимся»? И начнём плакать, и морду себе тереть?
— А если вы «обидитесь», сегодня у вас не будет этого.
— Нет, ну ты видела?! — Миша шутливо-возмущённо развернулся к Линде, — Она нас — нас! — шантажирует сексом! А сама без него недели не может!..
Ленайна сделала под столом неуловимое движение ногой.
Миша зашипел, и согнулся, схватившись обеими руками за левую голень:
— Зар-раза! Хорошо, щитки надел! Как знал!..
Линда хихикнула. Ленайна рассмеялась. Миша и Линда присоединились к ней.
— Нет, ты — точно — деспот. Сатрап. Садистка. Сегодня мы тебя привяжем — чтобы уж самим как следует «отвязаться», и отомстить!..
* * *Остальной зоопарк обходили уже не торопясь, с вялым интересом осматривая уже по-настоящему с нуля смоделированные, «древние» виды — птеранодоны, рапторы, щитни-мечехвосты, (оказавшиеся навроде суповых тарелок, только с хвостами, и волосатыми ножками-члениками) трилобиты… Ни одной твари крупнее пяти-шести килограмм не оказалось: наверное, больших зверей трудней содержать. И кормить.
Линда, нагнувшись, чтобы получше рассмотреть карнораптора размером с курицу, буркнула:
— Надо же. Это его, мелочь пузатую, в честь класса перехватчиков, что ли, назвали?
Ленайна «просветила»:
— Нет. Всё с точностью до наоборот. Тут пишут и говорят, что во времена… э-э… Мелового периода, от них спасу не было — жрали всех подряд!
— Хм. По его виду не скажешь, что он мог кого-то не то, что — съесть, а хотя бы напугать: цыплёнок и цыплёнок!
— Ой, скажите пожалуйста, какие мы храбрые выискались! А теперь представь — такие твари были размером с твоего робо-ли, а млекопитающие тогда размерами не превышали крысу. Ну, то есть — увеличь такого сейчас раз в десять — вот и получишь… Пятиметрового монстра!
— Ладно. Всё равно не страшно. — они прошли дальше. Динозавров размером с пони, и плавающих в огромных аквариумах древних не то — рыб, не то — ящеров, кормить печеньем уже не пытались: те кушали, как выяснила Ленайна, только мясо. Или ту же рыбу.
Часа через два, когда показался край последней аллеи, Линда начала ворчать:
— Знаешь что, Миша. Ты притащил нас сюда, а сам смотришь в клетки даже реже, чем на мою задницу. А уж этого добра тебе дома перепадает с избытком. Так что вот: или едем сейчас же домой, и там …мся, или — оставайся досматривать тут всё сам!
Ленайна уже знала, что выберет Миша, и правда, последние пару километров редко, и без былого энтузиазма, заглядывавший в клетки, вольеры и аквариумы.
* * *Сегодня они всё же перебрались из душа, вымывшись, на свою роскошную шестиспальную кровать.
Мишу Линда буквально повалила на спину, и спустя короткое (Очень короткое!) время уже оседлала. Миша постанывал, прикрыв глаза — боялся «дразнить и злить» Линду, у которой зрачки расширились во всю радужку, и от вожделения и предвкушения она хрипло дышала, и только что не облизывалась…
Ленайна, присев на колени над Мишиным лицом, опустила свою кошечку так, чтобы он мог легко до неё добраться языком. Сама же занялась налившимися грудями Линды. Линда часто дышала, и двигалась в том темпе, который её устраивал всегда — очень быстро, и с большой амплитудой!
Ну правильно: у Миши же — большой! Грех не воспользоваться!..
Ленайна подушечками пальцев, которые буквально покалывало искрами электричества, и подкоркой мозга, как всегда кристально ясно ощущала бурю, царящую сейчас в теле партнёрши: Линда знает, что ради неё они сделают всё возможное! И она для них — всё равно, что малое дитя! Остро всё чувствующая, и немного капризная…
Но — такая, зар-раза, любимая!..
Миша, придерживая Линду за бёдра, наддал и сам… Линда выгнулась, закричала, всхлипывая, замотала прядями парика…
Когда закончились конвульсии, и «малышку» снова уложили отсыпаться, Ленайна занялась Мишей сама. Вплотную.
Потом и Миша забрался сверху. Она знала — ему так приятней и привычней. Да он и правда — любит их обоих! Уж это-то её изощрённый мозг ей показывал чётко.
Их пики как всегда совпали.
Но вот мыться сегодня сил не осталось… Благо, кровать большая — есть где развалиться! Хотя, как знала по опыту Ленайна, к утру все они соберутся в плотный шестиногий и трёхголовый самообнявшийся комок — словно для того, чтобы погреться…
Но — нет.
Не погреться. А испытать чувство единения. Защищённости. Своего негласного Союза против всего остального, злого и враждебного Мира… О, это ощущение — Семьи!
Они проспали до ужина.
* * *— Миша! Не ходи сегодня с нами!
Миша недовольно перевернулся на бок, и приоткрыл на девочек в «боевом облачении» щёлочку одного из опухших глаз:
— Да вы сдурели! Вы же только в прошлом месяце разнесли весь «Золотой фрегат» к такой-то матери!..
— Ну и что? Теперь пойдём разнесём «Звёздного бродягу»!
Миша развернулся опять на спину, и откинул голову обратно на подушку, показывая скорбным вздохом, что не намерен спорить или читать «плохим девочкам» мораль. Он даже глаз обратно закрыл, и отвернул лицо к стенке, сделав вид, что спит, буркнув только:
— Не забудьте бабло обналичить. А то Конь обидится…
Ленайна оглядела себя в зеркало в последний раз.
А что: отлично! В коротенькой кожаной юбочке-шотландке и в обтягивающих лосинах-сапогах её ножки очень даже пикантненьки! А под грудь она сегодня натолкала в лиф старой доброй ваты — и не потеют, и выглядят… Убойно!
Линда тоже смотрится ничего себе — натуральная высококлассная шлюха! Особенно усиливает это впечатление огромная копна чёрно-смоляных волос очередного парика.
Они переглянулись — да, привыкли «разговаривать» без слов. Вот сейчас сказали друг другу — Ленайна изящным загибом тоненько выщипанной брови, а Линда — хитроватой полуулыбкой: «Вау! Ну ты и с-сучка! Отбою от „клиентов“ точно не будет!..»
