Александр Козин - Истории Выживших (сборник)
– В одном уха, точно, – Коваль потянул носом. – Впереди хлопцев пустим. Они даже кроликов не спугнут. Гена, веди сюда рекрутов.
Артему на миг стало не по себе, но одолеть страх помогла, как ни странно, усталость. В таком состоянии было уже плевать, что там кроется за очередным поворотом серпантина судьбы. Может, широкая и светлая прямая, а может, тупик. Грела только надежда, что Коваль прав и люди у костерка не испугаются скаутов, а значит, не станут с перепугу по ним палить.
Все так и вышло. Даже лучше. Бродяги не испугались, не сбежали и не открыли огонь, хотя оружие у них имелось: два пожилых, но еще вполне годных «АКМ» лежали поверх одинаковых рюкзаков. Но применять оружие и даже прикасаться к нему вольные странники не собирались. Они вообще были настолько погружены в свои нехитрые дела и разговоры, что обнаружили прибытие гостей в самый последний момент, когда Артем уже сгрузил Серегу, а Коваль и Гена присели к костру. Еще два бойца заняли позиции позади бродяг, а проводник, как бы подчеркивая свою индивидуальность, остался на приличном удалении и сделал вид, что следит за пустырем. Лишь в тот момент, когда Коваль протянул руки к костру, а Гена сунул любопытный нос в котелок с ухой, бродяги прервали беседу и уставились на гостей.
Особого удивления у них во взглядах не было. Также не было и страха или элементарной настороженности. Казалось, что появление вооруженных гостей не стало для хозяев серьезным событием или хотя бы поводом изменить ближайшие планы. Один, крепкий, коротко стриженный, с приличной дозой азиатской крови в жилах, одетый в армейский камуфляж, но в гражданском брезентовом плаще поверх униформы, бросил на гостей несколько коротких взглядов и продолжил невозмутимо помешивать в котелке уху. Другой, обросший недельной щетиной, худощавый блондинистый красавчик с печальными синими глазами, был одет как лесной человек, только без дурацких меховых оторочек на манжетах и вязанки амулетов на шее. Он вовсе скользнул взглядом только по Артему и Сереге и вновь уставился на тлеющие под котелком угли.
– Так что пересмотр моральных принципов не имеет значения, – вздохнув, закончил красавчик прерванную появлением гостей фразу. – Мы проиграли природе, она загнала нас в банку, как пауков или крыс, и теперь нам приходится выживать всеми доступными способами. В том числе пожирая друг друга. Но верни природа все назад, мы тут же вспомним прежние законы, принципы и негласные договоренности. Это как на войне. Пока ты на передовой, имеешь лицензию на убийство, а отойди в тыл, и все, ты не можешь никого тронуть даже пальцем. А в чем разница? Люди по ту линию фронтовой полосы лучше или хуже людей в своем тылу? Две руки у всех, две ноги, голова, туловище, душа.
– Те чужаки, однако, – заметил азиат-таежник.
– А если гражданская война?
– А если нет никаких тылов? – попытался вклиниться в беседу Коваль. – Вот ты говоришь, мы, как крысы в банке, но ведь это не так. Крыса – она сама за себя, а мы можем объединяться в отряды. Какой сильнее, в том люди имеют хорошие шансы, а какой слабее, тот на закуску сильным пойдет. С одиночками такая же фигня, все сгинут рано или поздно. Я о чем толкую…
– Гражданская – это как раз, когда запутано все в мозгах, пожалуй, – будто бы не услышав развернутую реплику Коваля, сказал азиат. – Свои-чужие… все кувырком, однако. Как сейчас, да.
– Вот я и говорю… – предпринял новую попытку Коваль.
Бродяги снова не отреагировали. Они вообще вели себя так, словно ничегошеньки не изменилось. Как сидели они вдвоем у костерка на берегу реки, встречая рассвет и готовя себе завтрак в виде ухи из дюжины красноперых окуньков, так и сидели. А гости для них словно были ночными призраками, которые должны развеяться, как утренний туман, едва их коснутся первые лучи восходящего солнца.
– Упоротые, что ли? – по обыкновению предварительно хмыкнув, проронил Гена. – Слышь, выжившие, привет! Алло, гараж, вы на связи?
– И тебе алло, добрый человек, – даже не взглянув на Гену, ответил азиат. – Погодите пять минут, однако, рыба еще сырая.
– На связи, – сделал вывод Гена. – Выеживаются просто. Знакомое дело.
– Пусть повыеживаются. – Коваль пожал плечами, потом вдруг скинул рюкзак и достал из него банку рыбных консервов. – Наш вклад. Кошевой, держи для навара.
– Дело доброе, да, – азиат кивнул и взял у лидера группы банку. – Чего твои бойцы в сторонке топчутся? Пусть подсаживаются. Места, пожалуй, хватит. Костерок хилый, однако греет и сушит. Пока солнце взойдет, совсем продрогнут ребята.
– Они закаленные. – Коваль смерил повара взглядом. – Кругами ходите или по цели? Не видал вас раньше в этих местах.
– Однако, видал бы, давно познакомились бы, разве нет? – азиат хитро посмотрел на Коваля.
– В точку, – лидер группы одобрительно кивнул. – И не здесь разговаривали бы, а в нашем лагере. Сидели бы сейчас за нормальным столом, угощались свининой на ребрышках да борщом и хорошим чаем все запивали бы, а то и пивком. Совсем другие беседы вели бы.
– Под ребрышки с пивком? – азиат хмыкнул. – Аж слюна пошла. Верно говоришь, совсем другой разговор под такую закуску, однако. Да, Егор?
Он покосился на красавчика.
– Заманчиво звучит. – Красавчик Егор не отвел взгляда от угольков. – Как сказка.
– Ошибочка, граждане выжившие, – спокойно возразил Коваль. – Есть такое место, где сказку делают былью. Хотите проверить?
– И что нам за это будет? – Егор наконец оторвал взгляд от углей, но посмотрел не на Коваля, а опять на Артема и Серегу.
– Вот, ребят у волков отбили, они с нами теперь идут, – перехватив взгляд красавчика, поспешил прояснить ситуацию Гена. – Добровольно!
– Понятно. – Тон у Егора остался ровным, практически безучастным. Поверил он Гене или нет, было неясно.
– Решайтесь, – вернулся к теме Коваль. – Чего без толку по свету мотаться? С нами будете всегда сыты, одеты, обуты, а главное – при деле.
– Дело – это хорошо, это важно, в этом есть смысл, а смысл это главное, да, – азиат кивнул несколько раз подряд. – Хорошее предложение, пожалуй. Только… вы сами кто будете? Под кем себя числите? В зависимости от вашего ответа и мой ответ. Кто стоит за вами, выжившие, какая сила?
– За нами правильная сила стоит. – Коваль сменил вечно хмурое выражение лица на торжественное, словно собрался произносить слова присяги или петь гимн. – Черный рынок. А мы его лучшая ударная сила, Клан Справедливых. И кем бы ты ни был раньше, выживший, теперь выбор у тебя простой. Либо отрекаешься от прошлого и становишься бойцом группы, либо смерть. Такой у нас принцип.
– Это сейчас окончательное предложение было, да? – Азиат поинтересовался спокойно, продолжая одновременно помешивать уху в котелке. – Ультиматум?
– Он самый. – Коваль на миг обернулся и кивнул.
Два бойца подошли вплотную и приставили стволы автоматов к затылкам повару и его приятелю.
– Клан Справедливых, – негромко повторил Егор. – Звучит красиво, да только с Черным рынком нам не по пути. У нас на торгашей аллергия.
– С бродягами вам вообще пути не будет, – Коваль покачал головой. – Скоро всех передавим… кто к нам не перейдет. А вояки или егеря сами вас не примут. Ну, чего решаете, выжившие? Шевелите извилинами поскорее, солнце скоро взойдет, надо укрытие искать от патрулей армейских.
– Значит, клан ваш или смерть? – Азиат вздохнул: – Альтернатива, однако, понятна. Предложение принимается.
– Молодец, – Коваль кивнул.
– Выбираю смерть.
Все, что случилось в следующие три секунды, Артем запомнил хорошо, но осознал гораздо позже. Такой вот фокус. В первый момент вообще почти никто, кроме азиата и его приятеля, не понял, что происходит. Коваль сказал азиату «молодец» и кивнул, но кивок у него получился странный, двойной. Сначала вниз, затем резко назад и снова вниз, словно он зацепился подбородком за невидимый крючок на резинке. На самом деле это хозяин костерка неуловимо быстрым апперкотом – прямо так, сидя, – заставил лидера боевой группы «справедливых» дернуть головой, а после вырубиться. Коваль отключился, но поначалу не упал, лишь обмяк и остался сидеть, словно ничего не произошло. Разве что свесил голову на грудь, да, видимо, прикусил язык, поскольку из уголка перекошенного рта у него потекла кровь. Ее капли зашипели на углях и вспенили бурлящую уху.
К середине второй секунды Коваль все-таки рухнул на бок, и все остальные, наконец, сообразили, что происходит.
Гена проявил завидную прыть и успел отпрянуть от азиата, но отпрыгнуть на безопасную дистанцию ему помешал печальный красавчик Егор. Он будто бы небрежно махнул рукой, зацепил бойца за ногу, и Гена растянулся в полный рост. Рядом с ним тотчас упал все тот же Егор. Упал навзничь, а в последний момент ударил Гену локтем в затылок. Локоть врезался в затылок «серому» со скоростью резиновой пули, и Гена вырубился всерьез, и, видимо, надолго.
