Сергей Калашников - Последний полёт «Баклана»
Главное – он имеет ход, и это надолго. А чуть погодя, когда вступит в дело еще пара движков, ускорение удвоится. Еще важен тот момент, что преследователи пока направляются внутрь Золнечной системы – успели набрать скорость, а авианосец вышел из боя с заметным компонентом вектора в противоположную сторону. Эту разность неприятелю придется преодолевать. Ну и, наконец, впереди находится пояс астероидов. Нет, это вовсе не плотная масса роящихся тел – между ними миллионы и сотни миллионов километров. Но все-таки это достаточно много для космоса. И маршрут выбирает тот, кто убегает.
Баллистик уже прикинула траекторию, по которой они трижды пролетят прямо, а те, кто догоняет, – по кривой. Возможно – притормаживая. Или отклоняясь в сторону, а потом возвращаясь к нормальному полету. Поскольку на их пути окажутся разные твердые тела. Так или иначе, пусть крошечный, призрачный, но шанс на выигрыш малой толики так нужного им времени. И потом, в этой зоне нередки микрометеороиды, вероятность встречи которых со многими кораблями больше, чем с одним. Если начнутся «прострелы», возможно, кому-то захочется прекратить погоню. Или «золотое» попадание создаст преследователям проблемы.
Кстати, жилые и учебные секции авианосца, располагающиеся в носовой части, пострадали так, что вакуумированы, и ремонтники попросту снимают с них часть неповрежденного оборудования, чтобы восстановить те зоны, без нормального функционирования которых нет ни малейшего шанса унести ноги.
Глава 6
Вираж
Погоня в безмерных просторах космоса – процесс длительный. Удирающий старается лететь прямо, а догоняющие пытаются его перехватить, сократив расстояние «наискосок». Естественно, для того, чтобы лишить погоню возможности слишком заметно выиграть при этом, тот, кто «рвет когти», должен направить выхлоп в их сторону. Вот это сейчас не вполне разумно. Раомина просчитала расхождение с малой планетой, а для того, чтобы выполнить этот маневр с пользой для себя, приходится отклониться от классического подхода.
Небольшой козырь в рукаве припасен и включен баллистиком в расчет. Завершение ремонта четвертого двигателя и ввод его в действие приведет к удвоению тяги. Это собьет с толку эсминцы. Расстояние до них будет велико, угловые смещения ничтожны, а радиолокационная оценка расстояний на таких удалениях еще не слишком надежна. Пусть выигрыш крошечный, но пренебрегать не стоит ничем.
Теснота запасного командного пункта, надоевшие скафандры стесняют движения, но системы воздухоочистки и климатконтроля работают хорошо. Автоматы постепенно заменяют наружные камеры, и картинка на обзорных экранах становится все более и более полной. А вот и радар правого борта ожил. Носовые инфракрасные датчики отчитались в том, что приступили к работе, гамма-спектрометр подает первые признаки жизни – идет его калибровка. По перспективам восстановления рентгеновского дифрактометра и ультрафиолетовых детекторов прогноз неутешительный. ЗИП уничтожен в кладовой. Телескоп-рефрактор тоже безнадежен, а рефлектор с частично поврежденной поверхностью монтируют в бывшей ходовой рубке, направив в проем выбитого иллюминатора. Наводить его теперь будет можно только поворотами всего «Баклана». Это если удастся все как следует отъюстировать.
Хранилища провианта уничтожены, так что у экипажа имеется на три-четыре месяца картофельных чипсов, шоколадных батончиков и вяленых ананасов. Запивать это им предстоит сухими винами из капитанского погребца и минералкой «Тюбо», что сохранилась в запасах старшего механика. Стальные плиты биологической защиты реактора выдержали все попадания, так что с энергией дела обстоят неплохо, только вот радиаторы охлаждения разбиты, из-за чего большинство внутренних трубопроводов включено в циркуляцию теплоносителя второго контура, и муммики освобождают их от термоизоляции, а где могут, снабжают импровизированными радиаторами, превращая в ершики.
Штатно функционируют только центральный ствол – средоточие основных коммуникаций и процессоров, а также четыре «трубы» вдоль продольных ребер корабля. В них расположены двигатели и там все равно должен быть вакуум, так что наличие некоторого количества пробоин в обшивке ситуацию не меняет.
Пробоина в отделении заряжания одной из четырех пушек главного калибра привела к ударной декомпрессии, из-за чего погиб боезапас – репки полопались. Их бренные останки муммики срочно соскребают со стенок и смораживают в цилиндры, нанизанные на все те же обшивочные болты. В Вире с каждой минутой крепнет уверенность, что в экипаже «Баклана» не три разумных существа, а четыре. Сам корабль, а точнее, его система управления со всеми входящими в нее контроллерами, процессорами и вычислителями тоже ведет себя, как субъект, заинтересованный в решении той же задачи, что и люди.
Там, позади, произошел интенсивный радиообмен, поддавшийся частичной расшифровке. Слов «дисколет», «тарелка» или «блюдце» уловить не удалось. Зато изо всей своры на хвосте явно просматриваются только четыре отметки, а остальные летят в другие стороны. Поскольку смысла сохранять радиомолчание больше нет, а антенны уже налажены, запросили станцию наведения Зяпета об окружающей обстановке.
Сообщение о необходимости всем космическим кораблям срочно покинуть окрестности Затурна пришло вне очереди, правда, без комментариев. Потом было доставлено уведомление о необходимости выполнять распоряжения адмирала Макартура, назначенного комендантом Золнечной системы. Опять же не указывалось, по чьему приказанию произошло назначение. И, наконец, как завершающий штрих, прозвучал приказ вышеуказанного адмирала всем кораблям, услышавшим данное уведомление, проследовать на орбиту вокруг Зитана – спутника Затурна, и дожидаться досмотра кораблями имперского космического флота.
Вывод – беспорядок, наведенный в результате действий мятежников, нарастает.
Потом Вир вступил в переговоры с командирами преследующих его кораблей. Все они оказались истинными джентльменами, и на сообщение, что с ними имеет честь общаться командир учебного авианосца «Баклан» подрядовой Цикловир Канарейко, отрекомендовались по полной форме. Так что стало ясно – их преследуют четыре самых ходких эсминца флота: «Загребущий», «Забирающий», «Загоняющий» и «Заставляющий». Для всех паспортное крейсерское ускорение шесть метров в секунду за секунду. На форсаже вдвое больше.
К чести этих офицеров надо сказать, что склонить Вира к сдаче они не пытались и вообще не позволили себе ничего лишнего. Обе стороны, кроме неискреннего выражения радости по поводу знакомства, постарались не слишком распространяться. Чувствовалась напряженность.
На вопрос о возможности перенаправить выстрел двух из четырех орудий главного калибра в сторону кормы процессор управления артиллерийским огнем ответил неуверенно.
* * *Шли часы. Отметки преследователей визуально сблизились и стали отчетливей. Радар показывал, что расстояние до них бесконечно, а оптическая дальнометрия предлагала оценку погрешности, соизмеримую с рассчитанной дальностью. Тем не менее их уже догоняли. Более того, речь шла о считаных часах, необходимых для сближения на дистанцию пуска торпед.
С первым из астероидов, к которым подгадывала императрица, они сблизились в момент, когда преследователи висели на хвосте в каком-то миллионе километров. «Баклан» проскочил буквально под самым носом у каменного сфероида диаметром вчетверо меньше Емли. Женщины маневрировали, варьируя тягу и направление реактивных струй, а Вир не вмешивался. Раз люди что-то делают, значит, соображают.
Действительно соображают. После прохождения в опасной близости от космического скитальца курс изменился на добрых двенадцать градусов.
– Зет-Ар-Ша девятнадцатый на удивление массивен, – улыбнулась Раомина. – А прошли мы от него очень близко. Правда, забавно? Нас швырнуло с ускорением два «же», а мы чувствовали только тягу собственных движков.
– Забавно. – Понятно, что их поворот был похож на тот, который получается, если на бегу схватишься за что-нибудь рукой. – Но ведь эсминцы не проскочили мимо и по-прежнему приближаются к нам. А теперь еще и расстояние срежут.
– Геометрически мы, несомненно, потеряли. А вот насчет времени сближения дела обстоят иначе, – баллистик выглядит ужасно довольной. – Скорость, которую преследователи набрали вдоль вектора первоначальной погони, им придется гасить примерно столько же времени, сколько они ее набирали, а гравитация нашего помощника будет мешать им разгоняться в новом направлении. Тут всего по чуть-чуть, но исключительно к нашей пользе.
Замыкающий группы, «Заставляющий», оказался в наилучшем положении. Прогноз взаимного расположения к одному из моментов проводил его всего в трех мегаметрах от «Баклана». Правда, пуск торпеды оставался малоперспективным из-за того, что запасов хода этого снаряда на уверенное поражение цели оказывалось недостаточно. Тем не менее пуски были отмечены в момент, когда до достижения минимальной дистанции оставалось, по крайней мере, полчаса. Баллистически это давало солидный выигрыш, но при двадцатиминутном пассивном участке полета ракет.
![Сергей Калашников - Последний полёт Баклана [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
