Александр Мазин - Утро Судного Дня
— Нет! — Даша отодвинулась. Но слишком недалеко, поскольку Артём все еще обнимал ее.
— Почему — нет?
Он чувствовал ее желание.
А это «нет»… Может быть, это просто формальность… Обычай…
— Нельзя! — произнесла она твердо. — Мы с тобой не должны соединяться. Я — не та, кто… Не тот, кто проводит внутрь.
— Но ты же хочешь меня! — ласково проговорил Артём. — Хочешь… соединиться со мной? — произнес Грива, удерживая ее руку.
— Да, — просто ответила девушка. — Хочу.
— Тогда почему ты меня отталкиваешь? Боишься, что твои родичи тебя не одобрят? — Артём хотел сказать «осудят», но не знал, есть ли в местном языке вообще такое слово.
— Нельзя! — Даша погладила его по руке, смягчая резкость ответа. — Ты — чужой, Артём. Ты не знаешь. Ты не входил в…
— Куда не входил? — Грива не понял слова.
— В то, что не здесь. В то, которое внутри. Ты… Ты помнишь, как Архо попросил меня ввести тебя в круг стойбища?
— Да, конечно.
— Так же тебя должно ввести в то, что не здесь.
— Так введи меня! — улыбнулся Грива.
Даша вздрогнула, как будто ее ударили.
— Что ты говоришь! — воскликнула она.
— Солнце мое, — Артём коснулся ее щеки. — Не сердись. Я ведь не знаю, о чем речь. А ты не хочешь мне рассказать.
— Я не могу, — тихо ответила Даша. — Я ведь не мужчина. Я не прохлада, я только тропка.
— Прохлада? — Грива не сразу сообразил, что под «прохладой» в здешнем климате подразумевается нечто позитивное.
— Я — тропка, которой еще никто не ходил, — еще тише проговорила она. — Если ты пойдешь — ты не вернешься.
«Ну что за дурацкие предрассудки!» — подумал Грива.
— Уверяю тебя, мой ангел («ангел» он сказал по-русски), что я уже ходил по этой тропке. И ничего дурного не случилось ни со мной, ни с… тропкой.
— Ты не знаешь, — грустно проговорила девушка. — Это… Это… — Она пыталась подыскать подходящее слово, понятное Артёму, но не смогла, поэтому просто повторила: — Ты не вернешься. Нет, не спрашивай меня больше! Я не мужчина. Я не могу тебе объяснить…
— А кто может?
— Никто! — Ее рука выскользнула из пальцев Гривы — он не стал ее удерживать.
«Не знаешь — не лезь!» — сказал он сам себе. Этак можно запросто поломать жизнь девушке. И самому огрести мешок неприятностей. Сначала надо разобраться в здешних моральных устоях. Действовать по принципу: «Пусть мне будет хорошо, а не то вам всем будет плохо!» — не подобает русскому офицеру.
Он разжал пальцы. Миг — и ее грациозная фигурка исчезла в зарослях. Грива бросился за ней, но вскоре безнадежно отстал. Колючие ветки, которые словно бы расступались перед девушкой, Артёма пропускать не желали. Цеплялись иголками-крючками почище колючей проволоки. Мистика какая-то…
Артём нашел Дашу через полчаса. Она снимала с дерева полоски коры и как ни в чем не бывало приветствовала тяжело дышащего и порядочно ободравшегося о колючки Артёма. На ней самой не было ни царапины.
Глава девятая
Оружие калек и пришельцев
Пока Артём с Дашей отсутствовали, в селение пожаловали гости. Охотничий отряд из соседнего стойбища.
— Это кто? — спросил Артём у Даши.
— Вабу. Их поселок выше по реке. В двух днях пути. Оттуда никто не приходил уже три луны. Будет праздник. Пройдем, я назову им твое имя. Расскажешь, как ты убивал г’ши. Пойдем же!
Грива не стал противиться.
На пустом пространстве между хижинами собралось человек сорок. В основном, мужчины. Пришельцев было семеро, и представлять им Гриву не понадобилось. Гостям уже поведали и о Гриве, и о том, как была убита полуторатонная зверюга. Еще бы: вот ее череп красуется на самом видном месте. «Интересно, — подумал Артём, — как удалось так тщательно отчистить кости от плоти?»
Пока Пута последовательно представлял каждого гостя Артёму, Даша тихонько удалилась.
Гости-вабу были похожи друг на друга, как братья. Поджарые мускулистые юноши лет шестнадцати-семнадцати. Исключение составлял их предводитель. Этот был лет на пять постарше. Предводителя звали Ва-Баган. Это имя безусловно что-то означало, но что именно, Грива не знал. Зато когда предводитель вабу встал, то оказался настоящим гигантом. Глядя сверху вниз на Гриву, он произнес:
— Вот ты какой, взобравшийся на г’ши. Такой маленький. Наверное, г’ши тебя не заметил, принял за муху.
Это была не добродушная шутка вроде тех, что адресовал Гриве Пута. Прищуренные глаза Ва-Багана смотрели холодно и недружелюбно.
И впервые с тех пор, как Грива попал сюда, у него появилось желание врезать кому-то по физиономии. Но он воздержался. И язвить в ответ тоже не стал. Пока он еще не настолько хорошо знал язык аборигенов, чтобы состязаться в остроумии.
Впрочем, будь рядом Даша, он, скорее всего, не смолчал бы…
— Красивая черепушка, — Ва-Баган кивнул на череп г’ши. Обращался он не к Артёму, а к Путе. — Я тоже хочу такую.
— Думаешь, она поместится на твоих плечах? — ухмыльнулся Пута.
— Она будет лежать перед моим домом, Бегемот, — пробасил Ва-Баган. — Я буду сидеть на ней, размышляя о смысле великого света.
— Сначала тебе придется уговорить г’ши расстаться с головой, — заметил Пута. — Я думаю, г’ши уговорит тебя быстрее, чем ты — его.
— Если сыновья земляного шакала убили г’ши, вабу тоже могут убить его! — высокомерно бросил Ва-Баган.
С каждым произнесенным словом он всё меньше и меньше нравился Артёму. Еще он подумал, что Пута, названный «сыном земляного шакала», сочтет себя оскорбленным, однако Бегемот (а равно и его соплеменники) восприняли слова Ва-Багана как должное.
— Никто прежде не убивал г’ши! — воскликнул Хаала. — И ты тоже, Ва-Баган. Ты достаточно силен, чтобы поймать гну за хвост, но г’ши намного больше гну!
— …А хвост у него намного короче, — вставил Архо. — Так, Артём?
— Ухватить можно, — сказал Грива. — Но удержать я бы не взялся. Но ты, Ва-Баган, выглядишь довольно крепким мужчиной. Может, у тебя и получится. Но я советую: попробуй сначала с носорогом. Он почти такой же сильный, как г’ши, зато у него нет ни зубов, ни когтей. Попробуй удержать за хвост носорога, Ва-Баган. А если не получится, тоже не беда. Глазки у носорога маленькие. Думаю, он тебя просто не заметит. Решит: это муха села ему на хвост.
Вокруг засмеялись. Даже кое-кто из вабу захихикал.
Грива опустился на землю рядом с Архо, и тот протянул Гриве чашку с мутной жидкостью, перебродившим пальмовым соком. Слабеньким, но довольно приятным.
Ва-Багана шутка не развеселила.
— Я найду и убью! — заявил он. — Даже если мне придется пройти через Лес Красных Деревьев, чтобы найти г’ши!
— Не говори о запретном! — укорил его Архо.
— Ты боишься, что Ужас услышит? — ухмыльнулся Ва-Баган. — Не бойся! Все знают, что Ужас не покидает своего леса.
Артём навострил уши. Вот это уже по-настоящему интересно.
— Я не боюсь, — недовольно произнес Архо.
— И я не боюсь! Я пройду через Лес Красных Деревьев к большим озерам, а если Ужас попадется мне навстречу, я проткну его копьем, как бородавочника. Убью его и съем! Верно, братья?
Только один из соплеменников, худощавый юноша с порывистыми движениями поддержал предводителя:
— Я тоже пройду через Лес Красных Деревьев к большим озерам! — воскликнул он. — Для мужчин не должно быть ничего запретного!
— Для мужчин — может быть… — насмешливо произнес Пута. — Только я что-то не вижу на тебе знака Испытания…
Юноша покраснел и стушевался.
— Что это за Лес Красных Деревьев? — вполголоса поинтересовался у Архо Грива. — Где это?
— На первую четверть солнечного пути отсюда. Там растут старые деревья с красной корой. Там — Ужас. Запомни это и не ходи туда, пришедший из саванны.
«Неужели Он там?» — боясь поверить в собственную удачу, подумал Грива.
Определение «Ужас», на взгляд Артёма, идеально подходило родичам трехглазого.
— Почему туда нельзя ходить? — спросил Грива. — Как он выглядит, этот Ужас?
— Я его не видел, — буркнул Архо. — И надеюсь, никогда не увижу. Не хочу об этом говорить. Хочешь узнать больше — спроси Шадакву.
— Спрошу, — сказал Грива. — Непременно.
Предводитель вабу изрек очередную хвастливую тираду и злобно зыркнул на Гриву.
«Интересно, почему он на меня взъелся? — подумал Артём. — Неужели из-за г’ши?»
Он собирался спросить об этом Архо, но не успел.
Прискакал мальчишка от Фопара. Мастер звал пришедшего из саванны взглянуть на выполненный заказ.
На испытания пришли оба «оружейника». Как выяснилось, Макан тоже принимал участие в изготовлении арбалета.
Мастера постарались. Даже приклад обмотали кожей, хотя Грива этого не просил. Тетивы сплели из сухожилий и волос из хвоста зебры. Три штуки. Грива знал, что тетивы будут слабым местом. Машинка получилась тяжелее, чем он ожидал: килограммов двенадцать. Имеет смысл подумать, как ее облегчить. Но это потом.
