"Фантастика 2025-95". Компиляция. Книги 1-29 (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович

Чувствую, как меня подтягивают спиной к телу и то, как рука Ашера ложится мне на живот.

Я просто ещё раз прикрываю глаза и молчу, как и остальные.

Глава 18

Когда человек умирает, то от него ничего не остается. Тело его со временем полностью разлагается, если он умирает где-то в глуши, подальше от всех пожирателей. Либо его сжигают, а пепел со временем рассеивается и разносится ветром, также исчезая.

Ничего.

Пустота.

Физически он перестает существовать. Но есть только одно единственное, что сохраняется. Воспоминания. Именно в них человек и продолжает жить.

Я вспоминаю всех тех, с кем мои пути сошлись и тех, кого уже больше нет. Начиная с самого раннего воспоминания, нашего с Тоби отца, с которым я так и не знаю, что случилось… Но смерть, вероятно, настигла и его. После – наша мать, после которой и настал переломный момент, что разделил меня на до и после. Заставил измениться уже тогда. Вспоминаю Маркуса, как спас, не требуя ничего взамен. И то, как он жестоко умер. Жестоко и несправедливо. И Зейн… Что не смог убить меня тогда, хотел если не спасти, то помочь. Что, как бы это не звучало, сдержал свое обещание и позаботился о Тоби. Что не умер в самую первую нашу с ним встречу только благодаря Тоби, тому, что я помогла ему. С которым у меня было нечто особенное и хорошее, хоть и недолго, которому я доверяла, а после поплатилась за это. Который теперь тоже остался лишь в воспоминаниях.

Я помню и всех остальных.

Митч, Эн, Астрид, Кэрол, Хант, Рип… И ещё много кого.

Да. Я помню их и буду помнить, все они навсегда останутся в моей памяти. Только там.

Мы уже приземлились и прошли пешком несколько часов, чтобы вновь оказаться там, где я и пришла в себя после убийства Сицилии.

Я стою под струями прохладной воды, стучу зубами, но отказываюсь вылезать отсюда.

Слёзы скатываются по лицу и перемешиваются с каплями воды. Не сдерживаю себя и давлюсь рыданиями, думая о всех тех, кого больше нет.

Вода обжигает кожу, но я не чувствую холода. Вернее, холод проникает куда-то глубоко внутрь, замораживая остатки тепла.

Пытаюсь дышать глубже, но воздух застревает в горле, будто ком. Хочется кричать, но вместо этого вырывается лишь жалкий стон.

Здесь, под этим жалким подобием душа, я могу позволить себе слабость.

Передо мной проносятся лица. Улыбки, смех, боль, страх… Каждое из них – это осколок моей души, вырванный с кровью. Каждое имя – это незаживающая рана. Я помню их голоса, их прикосновения, их взгляды. Я помню все.

Каждая деталь врезается в память, словно заноза. Хочу вернуть хоть мгновение, хоть секунду, чтобы снова увидеть, услышать, почувствовать. Но время неумолимо, оно течет только в одном направлении, забирая с собой всё.

Задыхаюсь и сжимаю одну из рук в кулак, чтобы коснуться им плитки, тем самым облокотившись.

Закрываю глаза, позволяя воде омывать мое лицо.

Сейчас мне снова хочется ничего не чувствовать, как было раньше… Я думала, что боль лучше, чем пустота, но сейчас уже в этом не так уверена.

Чувствую легкий поцелуй в плечо и то, как горячая рука ложится мне на живот, ярко контрастируя со струями воды. Дальше губы Ашера переходят на шею, целуя уже туда и скользят выше, к мочке уха.

Его прикосновения успокаивают.

Я открываю глаза, позволяя ему обнять меня крепче. Его тепло, как спасительный маяк в ледяном океане отчаяния.

Ашер поворачивает меня к себе лицом, не говорит ни слова, просто вытирает мои слезы и целует, параллельно выключая кран.

Смотрю прямо на него и вижу в его глазах собственное отражение.

Мы стоим так до тех пор, пока я вновь не начинаю дрожать, только тогда он на секунды отпускает, чтобы следом достать полотенце и укутать меня им.

Ликтор берет меня на руки и несет в комнату, в которой я остановилась.

Он садится на кровать вместе со мной и просто… прижимает к себе.

Больше не целует, просто держит и молчит, как и я.

Его тепло постепенно возвращает меня к жизни. В его объятиях я чувствую себя в безопасности, как в коконе.

Мои слёзы сходят на нет, и я прижимаюсь к нему, смотря в одну точку на стене перед собой.

– Что он тебе тогда сказал? – спрашиваю совсем тихо и сглатываю, зная, что Ашер точно поймет, о чем я.

Зейн ему что-то сказал.

Он молчит, хотя точно услышал мой вопрос. И это единственное, что ликтор отказывается сообщать.

Прикрываю глаза и просто… дышу.

Мысли исчезают, и остается только этот момент.

***

Я стучусь прежде, чем зайти в комнату, где находится мой брат и только после его разрешения захожу.

Вижу, что он уже собрал небольшой рюкзак, чтобы вместе отправиться обратно к вертолету, на котором мы улетим туда, где сейчас Ноа. Вещей у него, как и у меня практически нет.

Сейчас на брате самая обычная одежда, а форма ликтора, вероятно, в рюкзаке. Не знаю, зачем он ее решил сохранить, но понимаю, что это что-то для него значит.

Я сажусь на край кровати рядом и не знаю, как начать диалог.

– Просто говори, Эйви.

Он понимает меня без слов, как и обычно.

– Мне жаль, – да, это слишком банально и не выразит всего, но это правда.

Брат кивает и смотрит на меня.

– Мне тоже. Ты ведь тоже когда-то к нему что-то чувствовала…

– Да, – соглашаюсь с ним. – Но я провела намного меньше времени, по всей видимости, чем ты с ним.

– После того, как меня увели, то почти сразу же доставили в какую-то лабораторию, – голос Тоби ровный, спокойный, – там появился и Зейн, у которого я спрашивал, что с тобой случилось. Он не мог мне сказать тогда всего, лишь сообщил О'Нилу, что ты сбежала и пытался убедить не убивать тебя, а просто дать сбежать. Мне ввели какую-то сыворотку, а дальше всё было, как в тумане… Уже плохо помню. Кажется, я то приходил в себя, то отключался, и Зейн всё время был рядом. В таком состоянии я провел несколько недель, у меня поднималась температура, но всё закончилось нормально, – Тоби замолкает на секунды и опускает взгляд на свои руки. – Позже я узнал, что тебе удалось сбежать из Анклава, что Ашер помог. Зейн тогда хотел отправиться за тобой, но он боялся оставить меня… потому что на твои поиски ушло бы слишком много времени, да и он мог больше не вернуться, если бы ушел.

Не знаю, что чувствую. Вновь смятение? Или нечто похожее. Но понимаю, что ликтор был рядом с Тоби.

– Дальше меня начали обучать. О'Нил хотел лично заняться мной, но понимал, что из-за способностей не справится, поэтому был и Зейн, и ещё несколько других. Я верил в то, что ты жива и однажды придешь. Я тренировался и желал сбежать оттуда, отомстить О'Нилу, что он тогда поступил так с тобой, но… знал, что в таком случае мне не поможет даже Зейн. С каждым новым днем моя надежда таяла. Когда мы начали выбираться на первые задания, то Зейн специально удалялся со мной от остальных, и мы пытались выйти на твой след, но нам нужно было возвращаться, иначе бы за нами послали людей, Эйви… Он рассказал мне всё, как и то, что не убил Ашера.

– Почему он его не убил?

– Не знаю. Кажется, Зейн тоже этого не знал, он не решался, поэтому просто ушел, думая, что всё-таки тому ликтору не удалось выжить.

Пауза, продлившаяся минуту.

– Время прошло слишком незаметно. А после О'Нил неожиданно для всех нас послал туда, говоря, что это очередное задание и проверка на выносливость и много ещё чего… А оказалась – верная смерть.

Голос брата срывается на последних словах, а его взгляд находит мой.

– Но я нашел тебя, вернее, это ты нашла меня, сестра. И я не знаю, Эйви, не знаю, что делать дальше… Раньше мы с тобой хотели добраться до Фрейзхола, чтобы вести нормальную жизнь, но после всего… этого, я не уверен, что мы на такое способны. Я точно. Они заставляли меня делать много плохих вещей, Эйви, – я обнимаю Тоби, чувствуя, как он склоняется и носом утыкается мне в плечо.

Прошлое оставило на нем такие же глубокие шрамы, и я понимаю, что простое "все будет хорошо" здесь не поможет. Нам обоим нужно время, чтобы переварить пережитое, чтобы понять, как жить дальше с этой ношей. Фрейзхол… когда-то это слово звучало как обещание лучшей жизни. Сейчас же оно кажется просто ещё одним самым обычным словом.