Иван Косолапов - Мир Мрака 2027
“И что же тогда ты мне предлагаешь?” – всё ещё глядя в сторону могилы Антона, с недовольной издёвкой спросил я, в усталости вздымая грудь при вздохах и выпуская изо рта мелкие облака пара.
“Предлагаю и тебе помочь кому-то,” – серьёзно, даже каким-то жестким тоном, посоветовало мне моя вторая личность.
И в тот же момент я как-то машинально обернулся на сто восемьдесят градусов, уставившись в уже пресловутую молочную белену.
Но это был не конец: спустя мгновение я пошёл к ней навстречу. И чем больше я делал шагов, тем болей она разверзалась предо мной.
Кинув последний взгляд уставших, жалобных, ко многому безразличных глаз в сторону, откуда я и явился, я тут же повернулся голову обратно, завидев перед собой покосившийся, ржавый забор с обломанными штырями на конце.
Он стоял между двумя сложенными из камня столбами… Одного не было, поэтому войти внутрь ранее охраняемого объекта не составило большого труда.
Если верить карте, это место имело отнюдь не маленькие размеры. Но мне пока открывался лишь маленькие участок, который уже был переполнен разбитыми памятниками, поваленными крестами, разрытыми могилами…
Сильно дул, морозя нутро, ветер. Прикрывшись рукой, я медленно пошёл вперёд.
Когда порыв не надолго стих, я понял что окружение будто помутнело.. потемнело. Как-то начало двигаться и зашептало.
А вот это уже было плохо.
“Глаза лучше не закрывай, всё-таки увидеть тебе это придётся… Но по-другому никак,” – вновь в своей обычной шутливой манере, дерзко усмехнувшись в конце фразы, порекомендовало мне Альтер-эго.
На что я, надевая наушники и включая плеер, твёрдо отозвался, теперь вслух:
– Без тебя понял.
А затем, уже в который раз за столь не долгое время, заиграла музыка.
Сначала ударила гитара, к ней вдруг присоединилось, наигрывая некие грустные звуки, пианино. Так продолжалось пару секунд: некто просто бил один раз по струнам, а второй мерно нажимал на клавиши. Затем второго вновь сменял первый и так далее…
Это было красиво, очень. И сказать, что я сразу же узнал песню… Незачем хвастать. Однако тому, что Антон тоже слышал *Korn, я порадовался.
Я, зачем-то вынув из ножен BOLO, двинулся дальше.
Тут же к музыкальной, пока мало насыщенной, но уже прекрасной, картине прибавился и какой-то зловещий, будто шепчущий, бит. А с ним и спокойные слова, произносимые надрывным голосом, чуть отдающем хрипотцой:
Walk awa-ay when you're angry* (Прим. Автора) Обе песни прекрасного американского рок-коллектива KORN, очень почитаемого мною. Название первой композиции написано в книге, второй – Do What They Say.
И мир погрузился во тьму окончательно.
Тогда же я, почти не надеясь на ответ, и мысленно спросил, немного поколебавшись: “Ты говорил, что если я не знаю, что мне делать, стоит лишь взглянуть вперёд. А что если впереди лишь мрак?”
И тут же, пока насыщенный битом и пиано проигрыш не кончился, прозвучал голос второго Я: “Если впереди лишь мрак, иди к нему: любая тьма содержит в себе кусочек света…”.
Я сглотнул, немного усмехнувшись: в эти слова очень хотелось верить.
Смешанный с мелодией голос протяжно, тихо, будто шипя, произнёс: “I-ice”.
За ним последовали слова, чьё произношение на последних двух стало чуть более громким и как будто потратило весь воздух певца:
Brace yourself, there's nothing.. to ga-ainЯ же всё сильнее погружался в чрево чего-то пока мне неизвестного. Вскоре это нечто окутало меня настолько, что ничего кроме приближённых к лицу ладоней я не видел. От этого сердце заколотилось сильнее…
Уже знакомый голос шёпотом протяжно, в такт мелодии, выдохнул: “O-o-o”.
После в привычном отрывистом исполнении прозвучал и текст:
Old enough to know the outcome“Закадровый” голос по старинке прошипел: “Di-ie”.
More blood, it's always the sameИ на этом моменте вдруг нечто прервалось. Композиция перестала течь своим спокойным, предостерегающим звучанием. Потому как будто бы откуда-то издалека начала “бить” заунывным воем, нарастая, сирена. И вот под неё зазвучало два наложенных друг на друга голоса, поющих на пределе высвобождения из лёгких углекислого газа:
Aren't we cool and aren't we calm For facing death we run head-onВ эти же мгновения начал изменятся и мир вокруг меня.
Сильно, одним кратким выдохом, подул ветер. За ним моё окружение в радиусе примерно полуметра приобрело какой-то приглушенно-оранжевый оттенок.
Ar en't we cool and aren't we calm For god we've suffered for so longНа секунду пошатнувшись, я всё-таки двинулся дальше. Пытаясь по большей мере сфокусироваться на музыке.
Aren't we cool and aren't we calm For facing death we run head-onВ это мгновение песня на долю секунды оборвалась и сразу же “ударила” бас-гитара, подначенная обычной, электронной. Они играли отрывками, давая свободу главной хозяйке сцены: звучащей на полную жалобной, холодящей кровь своим воем сирене.
Под это всё певец надрывно и выкрикивал, протягивая окончания:
Dowhattheysa-ayТут прямо передо мной, прямо в облаке бело-апельсинового цвета, из неоткуда образовалась еле различимая бледно-желтая тень, не имеющая кожи, прикрывающей мышцы, обеих ног, с оторванной нижней челюстью и выпученными глазами. Сильно подняв свою единственную челюсть она тут же ринулась в мою сторону, явно что-то вереща.
Если бы я не сходил по своим делам ещё в Цирке, то эта ситуация была бы для меня крайне не ловкой. Но сказать, что испугался – это совершенно ничего не сказать.
Я, отступив, что-то явно вскрикнул, располосовав воздух взмахом мачете. Но, ясное дело, это было бесполезно: дух просто прошёл через меня.
Or they take it a-awayПроследовав осоловелыми глазами за тающей позади меня тенью, я краем глаза заметил, как приближается ещё одна. Но и на этот раз, кроме как чуть не упасть, ничего толкового сделать не смог: резко обернувшись на противника, я в ужасе понял что от страха продолжаю пятиться назад. Пот, выделяемый при помощи невероятно возросшего адреналина, стекал мне на лицо, застилая глаза. Налетающий порывами ветер тоже доброго дела не творил.
В общем, как выглядел этот гость из загробного мира я не увидел, ибо, повалившись наземь, тут же стёр рукавом с глаз солёную жидкость, но было уже поздно…
Зато не было поздно для другого.
I'd rather be dead then carry o-o-onВ песне, поглощённой грохотом инструментов и воем сирены, будто разыгралась буря.
Подобное сейчас разверзлось предо мной: небольшой торнадо будто закрутил оболочку бело-оранжевого цвета вокруг меня, расширяя её.
Сердце билось как бешенное, норовя выскочить из груди. Я, огромными глазами следя за происходящем, нервно задыхался, понимая, что подобного страха никогда раньше не испытывал. Кровь прилила к голове и ушам, поэтому сейчас даже музыка мне казалась неимоверно далёкой. Я чуть было не свалился на бок, закрыв наушники руками и сжавшись как эмбрион от боязни творившегося вокруг кошмара… Как он вдруг кончился.
С ним же “перезагрузилась” песня: бит и гитара вновь были спокойными, иногда подбадриваемые барабанными тарелками. О сирене же и речи теперь не шло… А мир вокруг меня вновь потух.
Я же всё никак не мог встать с невероятно холодной земли, от которой, при легком прикосновении, молниеносно отдёрнул руку, покрывшуюся некой рассыпчатой массой, тут же сошедшей с ладоней. Пытался уговорить себя в том, что это только показалось.. и по истечению пары секунд это даже удалось. Тогда же я, покрутив головой, и встал, вспоминая близких только ради того, чтобы двигаться дальше.
Шепотом голос произнёс: “Wait”.
Bite your lip, don't be cursingОкружающее меня пространство вновь начало недобро светлеть. От страха вновь испытать прежнее, я даже зашагал быстрее… Хоть и очень сильно опасался делать подобное.
“We must” We musn't take God's name in vain“Спокойно, успокойся, всё нормально, всё тебе только кажется,” – говорил я себе, продвигаясь дальше, одной рукой сжав до по беления костяшек рукоять ножа, а другой ухватившись столь же сильной хваткой в лямку рюкзака. При этом где-то на задворках сознания я пытался понять, неужели тот Путь, который мы прошли у Автозаводской, был внутри таким же… Как-то не очень мне хотелось верить в это. Да и там вроде кладбища не было, а тут, наверное, только призраки здесь похороненных.
“Теперь весь Мир – Кладбище,” – подсказал неожиданно голос Альтер-эго и я, принимая эту кошмарную правду, сглотнул.
“In vain” Blunt your knife, pull the curtainСильно сопя от некого сдавливающего грудь чувства, я за каждым новым шагом с большим трудом делал ещё один.
