Безбашенный - Античная наркомафия 4
— А как же тогда господство Рима над всем Внутренним морем — ты ведь о нём говорил? — удивилась Аглея.
— Рима, но уже не Республики.
— Ты считаешь, что в Рим вернутся цари?
— Ну, НАЗЫВАТЬСЯ царями им, думаю, никто в Риме не позволит, да и сами они не захотят. Но разве в названии суть? Так или иначе, установится монархия, иногда довольно тираническая, и привычным вам свободолюбивым людям жить при ней будет неуютно. Такова цена государственного величия…
— Но ведь то же самое было и в Спарте! — тут же уловила суть Хития, — Лисандр, Агис, Клеомен, Набис — почему у них не получилось?
— Думаю, что из-за масштабов, — прикинул я, принимая предложенную мне задачу, — У них были бы куда лучшие шансы, будь под их властью — и признавай её добровольно — вся Эллада или хотя бы уж весь Пелопоннес, как вся Италия сейчас под властью Рима. Но у них был только ваш маленький Лакедемон, и их враги всякий раз оказывались сильнее их.
— Но какие-то шансы у Набиса всё-таки были? — не сдавалась спартанка.
— Ну, смотря на что. На гегемонию во всей Элладе у него не было ни единого шанса — этого не позволили бы ему ни Филипп, ни Антиох, ни Рим. А вот удержаться и основать свою династию в Лакедемоне, даже расширив владения Спарты, допустим, до половины Пелопоннеса — какие-то шансы у него, пожалуй, были. Не наживи он себе столько врагов, не напугай ахейских аристократов своими кровавыми расправами и не ошибись в выборе друзей и союзников — возможно, Рим и признал бы его захваты. Ведь числится же у Рима в друзьях нумидийский разбойник Масинисса, а чем Набис хуже его?
— Как можно сравнивать эллина с каким-то варваром?!
— МНЕ — можно.
— Ну да, ты ведь и сам… прости, не хотела обидеть…
— Пустяки, мне правда в глаза не колет. Да, я — варвар, и для меня нет особой разницы между спартанским тираном и нумидийским, да и римским тоже, если совсем уж начистоту. Но разве в этом суть? Допустим на миг, что вашему Набису повезло, и он ни в чём не ошибся. Но дальше-то что? Ну, восстановил былую численность спартиатов за счёт приёма в их число части илотов и периеков. Ну, поделил между ними отнятую у богатеев землю. Ну, возродил законы Ликурга. Ну, удержал власть и передал её потомкам, которые продолжат ту же политику. Но ведь всё это — устранение ПОСЛЕДСТВИЙ спартанских бед, а не их ПРИЧИН. Причину я тебе назвал, она — в ваших законах, в том числе и в тех самых законах Ликурга. Не может земля оставаться навечно в руках многих, если она — единственный дозволенный законами и одобряемый общественным мнением источник доходов благородного человека. Спустя полвека или век, пускай даже и два, но все беды Спарты возродились бы вновь…
— И это же, ты считаешь, ждёт и Рим?
— Да, думаю, что то же самое ждёт и Рим. Не так скоро — за счёт масштабов, но тоже неизбежно. Поэтому я и, невзирая на всё его грядущее величие, не хочу жить в Риме сам и уж точно не посоветую этого своим потомкам.
— Ты рассчитываешь, что ваше государство в Испании избежит той же участи? — спросила массилийка.
— Да, если наши потомки сумеют сохранить его независимость от Рима. Друг и союзник Рима, неизменно помогающий ему в Испании, но при этом отдельный от него и живущий по своим собственным законам. Государство только-только создано, законы только вырабатываются, и традицией в нём станет то, что будет установлено сейчас, вот в эти ближайшие годы. И если мы знаем главные ошибки и Спарты, и Рима — зачем же мы будем повторять их у себя? Нам такого не надо. Наш царь с самого начала ограничен в своих властных полномочиях и один, по собственному произволу, не может почти ничего. Поэтому нам не грозит тирания, и нет необходимости устанавливать республиканский идиотизм с ежегодно сменяемыми правителями. В небольшое по численности постоянное правительство легче набрать неглупых людей, дурные амбиции которых не повредят народу и государству, а о царском троне никто из них даже мечтать не будет, ведь трон — наследственный царский. Не будет у наших аристократов и стремления отобрать землю у крестьян — ведь у нас не будут презираемы ни торговля, ни ремесло, и не с малодоходного земледелия будут основные прибыли аристократии. А соседство с заведомо сильнейшим Римом избавит наших правителей от несбыточных великодержавных амбиций, и никто не пошлёт наших солдат-ополченцев воевать за пределами Испании. Ведь если нам нельзя завоевать окрестные страны для себя — зачем нам напрягаться, завоевывая их для Рима? Римские крестьяне не разорялись, пока воевали в пределах Италии — не то, что теперь, когда попав на службу в заморские провинции, они годами не видят дома, семьи и своего надела. Не разорятся, думаю, и наши крестьяне, проходя военную службу недалеко от дома и возвращаясь домой в тот же год. А положенный семьям убитых и тяжелораненых государственный раб — хороший стимул для государства беречь солдат, не жертвуя ими понапрасну в не обдуманных как следует и не очень-то нужных ему военных авантюрах.
— У вас, получается, всё продумано, — поразилась гетера, — И если это удастся, то выходит, что в какой-то момент, когда Рим, как ты считаешь, надорвётся и ослабеет…
— Очень нескоро, Аглея. Мы — уж точно не доживём.
— Но когда-нибудь это ведь случится? И ваше государство в Испании, сохранив свои силы, окажется сильнее Рима?
— Рим очень велик и ещё ОЧЕНЬ долго будет силён. А мы — не враги Рима, мы — его друзья и союзники, — напомнил я, назидательно воздев кверху палец, но ухмыляясь при этом как можно лицемернее.
— И все ваши расчёты — только на эту хорошо продуманную политику?
— В основном, но не только. Ещё — на механику, — на сей раз я ухмыльнулся хитро, а Володя и вовсе расхохотался, и причина у него на то была достаточно веская…
Я ведь упоминал уже, что выяснив причастность к инциденту с «нашими» гетерами Федры Александрийской, мы пришли к выводу, что так этого дела оставлять нельзя? Естественно, мы его так и не оставили. Разузнать, где эта стерва обитает, было нетрудно. Поздно вечером мы со спецназером, оставив пару наших испанцев на шухере, перемахнули через забор снятого ею шикарного особнячка. Забрехавшая было собака брехала недолго — револьверная пуля угомонила её, а глушак обеспечил приемлемый для приличной улицы уровень шума. Мы ведь люди воспитанные, правила хорошего тона понимаем и без необходимости не шумим. В саду пришлось, правда, подзадержаться, дабы расширить пулевую дыру в собачьем трупе купленным специально для этого обыкновенным греческим ножом — нехрен оставлять после себя слишком уж характерные следы. Точнее — слишком нехарактерные для местных коринфских хулиганов. Я вам уже все ухи, кажется, прожужжал, как я не люблю этих открытых греческих портиков при входе? А хрен ли делать, когда как раз тот случай — входи, кто хочешь, и твори всё, что хочешь? Именно это мы и сделали. Входим, дюжемго раба-привратника Володя вырубил рукояткой по кумполу, я рабыне-служанке рот зажал и припугнул, чтоб не вякала, пока спецназер привратника вязал и кляпом пасть ему затыкал, затем и эту так же упаковали. По голосам обнаружили и вырубили двух других мордоворотов — тех самых, что на том давешнем симпосионе сатиров ейных изображали, и на их аналогичной упаковке силовая часть акции, собственно, и закончилась. Заявляемся в собственно ейные апартаменты, где эта сучка как раз вечернюю ванну принимать изволила — ага, типа сюрприз. Две ейных служанки, что мыться ей помогали, едва не обгадились, одна чуть в обморок не рухнула — пришлось спасать от вполне возможного утопления. Ну и сама Федра, конечно, изрядно перебздела, когда я повернул барабан той помеченной каморой, в которой у меня заряд с фугасной пулей был, навёл пушку на какую-то ейную склянку с какой-то хренью, да и шмальнул, разнеся её вдребезги, после чего с самой любезной улыбочкой предложил александрийке помозговать над интереснейшим и познавательнейшим вопросом, что было бы с её несравненной черепушкой, окажись она на месте той злополучной склянки, гы-гы!
В общем, продемонстрировали сучке нагляднейшим образом, как легко могли бы спровадить её в ихний греческий Аид, если бы вдруг по какой-то причине задались такой целью. Причём, не сами, а исключительно по воле могущественнейшего божества. Разве она не знала, что такое «молния Амона»? Нет? Ну, это совсем уж ни в какие ворота! Жить в Египте и таких элементарных вещей не знать — где ж это такое видано? Мы вот там не живём, а ведь знаем же! Вот как раз это самое и есть, что склянку разнесло — пока только склянку. И кстати, хоть мы в Египте и не живём, но Александрию знаем — я перечислил ей запомнившиеся по своей давней гребипетской командировке названия нескольких городских кварталов, включая и пару тех, в одном из которых и она должна была там постоянно проживать — и найти в городе заинтересовавшего нас по какой-нибудь надобности хоть мало-мальски известного там человечка для нас абсолютно не проблема. А молний у Амона много, и не стоит, пожалуй, гневить столь могучего бога без крайней в том нужды…
