"Фантастика 2024-12". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич
— Не торопи меня. Пожалуйста. Я кое-что чувствую.
Он был довольно молод и слишком высок для коренного эннийца. Да и черты лица целителя были непривычно правильными для выходца из низов. Очевидно, кто-то из его предков согрешил с благородными: эннийская знать происходила из другой народности, что некогда пришла на эти земли и захватила весь полуостров. Это могло объяснить и дар, которым обладал Зот: долгое время Магистрат состоял сплошь из магусов, и лишь в последние столетия количество благословенных среди эннийской элиты сильно сократилось.
— Не мешаю. — Симуз принялся задергивать тяжелые шторы. Руки отчаянно чесались, а неведение лишало покоя. Ему нужно было делать хоть что-нибудь, лишь бы занять себя в этом мучительном ожидании.
Целитель скинул видавший лучшие времена плащ и подошел к девочке.
— Не бойтесь, юная госпожа, — мягко сказал он. — Больно не будет.
— Так вы станете меня лечить? Вместо мастера Алоя?
— Пока не могу сказать, — глухо отозвался целитель, сосредоточенный на своих мыслях. — Сначала нужно понять, что у вас за недуг. И недуг ли это…
Он сел на самый краешек кровати Десари и принялся выкладывать на столик содержимое сумки. Девочка следила за каждым его движением, затаив дыхание. Зот достал несколько склянок с разноцветными порошками, выпуклое увеличительное стекло и несколько отполированных шариков из разных пород драгоценных камней.
— Можно посмотреть? — спросила Десари и, получив утвердительный ответ, потянулась к шарикам. — Зачем вам все это?
— Разные камни обладают разными целебными свойствами. У вас уже есть котенок из аметиста — он успокаивает обладателя и дарует ему спокойный сон.
Девочка фыркнула.
— Не так уж и дарует. Если честно, ничего не изменилось с тех пор, как папа его принес. — Она осеклась и виновато взглянула на Симуза. — Ой, прости… Но я как просыпалась по ночам, так и просыпаюсь. И все же котенок очень мне нравится. И он напоминает о тебе.
— Расскажите мне о своих видениях и снах, юная госпожа, — попросил Зот.
Десари посмотрела на отца, словно хотела убедиться, что ей разрешено говорить.
— Все хорошо, синичка. Расскажи Зоту все, что видела, особенно за последнее время.
— Хорошо. — Она набрала в легкие побольше воздуха и начала рассказ. — Я уже не первый год их вижу, но в последнее время они случаются все чаще…
По мере того, как она говорила, описывая в подробностях свои сны и то, что им предшествовало, целитель все пуще мрачнел. Иногда он задавал уточняющие вопросы, но преимущественно молча внимал — из Десари получилась хорошая рассказчица. Как бы Симуз не относился к тому, что по приказу Эсмия учителя и наставники не давали девочке покоя, это дало плоды: соображала она отлично и усваивала знания на лету. Она уже говорила как аристократка, держалась с достоинством высокородной госпожи и, если бы не ее сомнительное происхождение, через несколько лет могла бы считаться одной из самых прелестных невест среди эннийской знати.
— Значит, вы видели отца в ту ночь, когда он гулял по Нижнему городу? — переспросил Зот.
— Я видела не его. Я видела все его глазами, — уточнила Десари. — И не только отца… И недавно я заметила кое-какую странность.
— Кого еще ты видела? — спросил эмиссар.
— В нашем доме живет семья вагранийцев. Не знаю точно, но вроде какие-то знатные люди.
Симуз кивнул:
— Верно, это важные гости Магистра.
— Так вот, их трое: юноша, довольно красивый, — девочка смутилась и, как показалось Симузу, даже покраснела, — его мать и еще одна женщина — самая странная из них. Носит мужское платье и оружие.
— Да, это Толлы: Фештан и его мать Рошана, а женщина с оружием — тетка Фештана Артанна. Ты знакома с ними?
— С юношей и его матерью мы пару раз встречались в саду, когда мне разрешали гулять. И я видела их здесь несколько лет назад — они хорошо мне запомнились, потому что до этого я никогда не встречала вагранийцев, и их внешность меня удивила. Как я поняла, они живут в другом городе, но порой сюда приезжают. С той, другой вагранийкой, мы виделись во дворце, но никогда не заговаривали. Она выглядела очень грустной, грубо со всеми разговаривала, и я не решилась к ней подойти.
Симуз хмыкнул.
— Правильно сделала. Она не самая приятная собеседница.
— Обычно, когда какие-то люди врезаются мне в память, потом я обязательно вижу из в своих снах — то, что они делают, куда идут, с кем говорят… Тогда, давно, когда я увидела тех вагранийцев, позже видела их и в своих снах. Юноша, тогда еще мальчик, допоздна сидел над книгами, написанными на непонятном языке, и знания очень трудно ему давались — я чувствовала, что он был в отчаянии и даже плакал от беспомощности и злости. И матушку его я тоже видела — она делала вышивку на их с сыном одеждах. Очень красивую! Я чувствовала, что ее это успокаивало. Поэтому, когда я увидела третью вагранийку, была уверена, что обязательно увижу сон и про нее. Но этого не случилось.
— Быть может, прошло мало времени? — предположил Зот.
— Год прошел! — пискнула Десари. — Обычно я вижу сны о людях всего через несколько дней. Больше того, иногда у меня получалось увидеть сон про того, кого захочу. А тут, как я ни старалась, сколько ни пыталась пробраться в сон про ту… Атану?
— Артанну, — поправил Симуз. — Не вышло, так ведь?
— Ни в какую. Я много раз пыталась, честное слово. Уж очень было интересно, понять, почему она всегда такая печальная. Но как только я закрывала глаза и тянулась к ней, передо мной словно возникала невидимая стена. И с этим ничего нельзя было сделать.
По лицу эмиссара пробежала судорога.
— Проклятье.
Зот забеспокоился.
— В чем дело?
— Женщина, о которой говорит моя дочь — фхетуш, — пояснил эмиссар. — Так вагранийцы называют тех немногих, кто неподвластен никакому колдовскому воздействию. На них не работает никакая магия — ни разрушительная, ни целительная. Они просто не замечают ее и проходят сквозь любое колдовство, как нож сквозь воду. Они словно…
— Словно отгорожены от всего мира невидимой стеной, так? — добавил Зотикус, повторяя слова Десари. — Подозреваю, такие люди очень несчастны. Согласно теории великого магуса Ихиса, всякий предмет в нашем мире в той или иной степени подвергается воздействию эфира или магии, если угодно. Согласно Ихису, каждый человек связан с эфиром в той или иной степени. Тех, у кого эта связь выражена сильнее, мы называем магусами. Большинство же людей способны лишь реагировать на вибрации этих эфиров и поддаваться их воздейстию. Но есть и те, кто по каким-то причинам не подвластен этому закону.
— А еще это наследуется, — добавил Симуз. — Толлы, например, потомственные фхетуши, хотя, как и магусы, в последние столетия они рождались все реже.
— Как бы то ни было, — подумав, заключил Зот, — это наблюдение молодой госпожи окончательно убедило меня в том, что она наделена чувствительностью к эфиру куда больше прочих. Провидец может узреть душу всякого, кроме фхетуша. В какой-то степени нам очень повезло, что ей удалось встретиться со столь редким человеком, зато теперь сомнений быть не может. — Он повернулся к Десари и вложил прозрачный шарик в ее ладонь. — Вы никогда не сможете узнать, почему та женщина так печальна. Но она же помогла нам понять, что с вами происходит. Вы — будущий магус, молодая госпожа. Полагаю, через некоторое время ваш дар окончательно проявит себя, и вы станете провидицей. Редкий дар. Ценный дар. Дар, что более прочих требует от владельца мудрости, ибо, оказавшись не в тех руках, может многим навредить.
Словно подтверждая слова Зотикуса, шар вспыхнул в руке девочки, и она, вскрикнув, уронила его на кровать. Симуз молча сполз по стене и прислонился затылком к прохладной неровности мозаичного изразца. Он знал, в глубине души все понимал и знал — сам обладал хоть и скромным, но все же талантом отводить людям глаза и порой мог чувствовать таких же, как он сам. Симуз лишь боялся признаться себе и пытался найти лазейки, чтобы не встречаться с этой правдой лицом к лицу. Не вышло. Зот повидал многих одаренных людей и ошибиться не мог.
