Василий Головачев - Поле боя
– Что вы еще успели рассмотреть?
Панкрат вспомнил их спешное отступление, когда они наткнулись на патруль, обходивший секретную зону, и покачал головой. После захвата Крутова охрана предприняла прочесывание острова, и надо было срочно уходить. Они еле успели вплавь добраться до лодки, Панкрат лег на дно, а Ираклий начал грести к материковому берегу, ожидая очереди вдогон. Но все обошлось. «Рыбак» охрану если и заинтересовал, то догнать его можно было только на катере, которого в данный момент под рукой не оказалось.
– Еще мы рассмотрели бывший пионерлагерь, – сказал Ираклий, видя, что Воробьев молчит. – С виду он заброшен, однако эта «заброшенность» запросто может оказаться наведенной с помощью излучений, искажающих восприятие. Но если Легион достиг таких высот воздействия на подсознание людей…
– То что? – посмотрел на него Панкрат.
– То Россия обречена. Реввоенсовет приберет власть к рукам, а Легион подавит любые попытки народа сопротивляться поголовному зомбированию.
– Не преувеличивай, – слегка поморщилась Мария.– Если посмотреть в исторически реальное прошлое России, то можно убедиться, что на протяжении последней как минимум тысячи лет на ее территории действует скрытый российский фактор, придающий исключительную устойчивость этнической системе, который можно назвать Сопротивлением. Его деятельность менее эффектна, чем деятельность западных систем посвящения от масонства до розенкрейцеров, но более эффективна и результативна.
– Это не то ли Сопротивление, о котором ты говорила и адептом которого является дед Спиридон?
– Разница есть, но небольшая. Сопротивление деда Спиридона можно считать «народным ополчением», Сопротивление же, «встроенное» в Россию, является корректором русского пространства. Кто приходил на Русь как завоеватель, в результате Сопротивления чаще всего оставался в ней в качестве жителя, иные же, как, например, хазары, сгинули вовсе. Так что, полковник, не стоит быть таким пессимистом. Россия – единственная исторически устойчивая система, ну или одна из самых устойчивых, если принять в этот «клуб» азиатские страны: Китай, Индию, Японию. Помнишь, у Пушкина?
…Сильна ли Русь? – Война, и мор,
и бунт, и внешних волн напор
ее, беснуясь, потрясали –
смотрите ж: все стоит она.
– Тогда почему вы все так всполошились? – пробормотал Панкрат, с тревогой поглядывающий на жену.
– Кто – все?
– Вы, дед Спиридон, весь ваш Предиктор…
– Потому что Русь требует постоянной заботы и защиты. Потому что Сопротивление – фактор не только военно-прикладной, но и духовный – также требует подпитки. Потому что Сатана существует, действует, и печать его, которой отмечен путь России последнее десятилетие, не видна разве что слепому.
Помолчали. Потом Ираклий упрямо качнул головой.
– Я не пессимист, я реалист и вижу, что происходит, но, ей-богу, не вижу силы, способной реально изменить ситуацию. Раньше в ходу была поговорка: красота спасет мир. Да не спасет она никого!
Мария подняла бровь, удивленная его горячностью.
– Красота, конечно, гораздо более устойчивое и постоянное понятие, чем сила, но ты, к сожалению, прав. Одной красоте не справиться с «печатью Сатаны», нужна еще и сила, причем сила светлая, и желание бороться. Сейчас баланс сил в мире нарушен. К древнейшим системам и методам зомбирования – курению, алкоголю, наркотикам – добавились новейшие и более быстродействующие – радио и телевидение, средства массовой информации, компьютерные сети и аппаратура прямого кодирования, и все это уже переводит влияние Сатаны на качественно иной уровень. Вот почему забеспокоился Предиктор, вот почему нам предложили выйти на поле боя в составе рати Сопротивления.
В комнате снова повисло молчание. Каждый думал о своем. Потом Панкрат сунул в рот мятную жевательную таблетку и хмуро проговорил:
– Ну и что мы можем противопоставить Сатане на этом уровне? Чем, кроме людских ресурсов, обладает ваше Сопротивление?
– Я могла бы ответить так: решающим фактором всех войн всегда были люди, а не техника и вооружение. Но я отвечу вопросом на вопрос: на основе чего можно закодировать все население страны и вообще всего мира и превратить людей в рабов?
Ираклий и Панкрат переглянулись.
– На основе искажения информации? – предположил Федотов, заинтересованный речью Марии: он вдруг открыл, насколько велик запас знаний у этой красивой и сильной женщины.
– Браво, полковник, – благосклонно посмотрела на него Мария. – Метод прост и эффективен: надо дать всем такое изначальное представление о Вселенной, о человеке, о законах социальных отношений, которое только внешне кажется правдоподобным, на деле же скрывает действительный реальный ключ познания мира. Что и проводится в жизнь воинством Сатаны последние две тысячи лет. Так вот я возвращаюсь к твоему вопросу, Панкрат Кондратович, – что мы можем противопоставить этому. Необходим катарсис, то есть очищение истории от привнесенной в нее лжи. Голоса правды пробиваются сквозь толстый слой лжи воинства Сатаны, как травинки из-под снега, они еще немногочисленны, но именно они – провозвестники весны и торжества света над тьмой. Кстати, мы – тоже «травинки» Сопротивления и должны «прорасти», то есть хорошо исполнить свой долг перед детьми и внуками.
Все невольно посмотрели на стиснувшую кулачки Лиду, которая тут же встала и торопливо вышла из залы, вытирая слезы. Всхлипнула вдруг и Елизавета, отвернулась. Панкрат посидел немного и вышел вслед за женой. Ираклий посмотрел на оставшихся женщин, встретил взгляд Марии, кивнул:
– Да, пора от общих проблем переходить к частным. Хотя Егор что-то и говорил насчет того, что свяжется с нами, надежды на это мало. Надо предпринимать свои шаги к его освобождению и возвращению детей.
– Я плохо представляю местность вокруг озера, где расположена база, – сказала Мария. – Есть ли какие-то подходы, хотя бы теоретически не предусмотренные охраной?
Лиза встрепенулась, с надеждой посмотрела на Ираклия. Тот сдержал отрицательный ответ, чтобы не пугать жену Крутова, ответил уклончиво:
– С легальных позиций проникнуть на ее территорию вряд ли возможно. Охрана уже наверняка «стоит на ушах» и ждет нас, даже если Егор ничего им не сказал. Лично я вижу всего два варианта. Первый – ночной десант, то есть прямая атака, тщательно подготовленная и спланированная. Но этот вариант требует наличия команды и соответствующей экипировки, чего у нас нет. Второй путь – проникновение на базу под видом какого-нибудь агента по специальным поручениям от командующего Легионом, везущего сообщение лично директору объекта. Но и этот путь требует подготовки и знания значительного объема необходимой информации: имен, должностей, званий, субординации, расположения резиденции Легиона и так далее. А главное – времени, которого у нас тоже нет.
