Д Димитрюк - Бремя лишних (За горизонт 2)
«Преследовать меня ночью?»
А если я иду ночью, вполне может найтись другой, такой же отморозок.
Скорректирую–ка я курс и….
Левой–правой.
Левой–правой.
В любом случае — если у наших не случилось форс–мажора, их уже не догнать.
— Б…..! (тут слово нехорошее).
Определенно собака лает. И уже ближе.
Где там сигареты?
Еще перчику добавим. Для остроты.
Левой–правой.
Светает. Пока едва заметно, но уже определённо рассвет.
Левой–правой.
Не, не айс, четыре версты в час меня решительно не устраивают.
Не останавливаясь, достаю флягу с ромом и склянку «вещества».
Придется взбодриться.
Чайком.
Балтийским.
«Балтийский чай» огромной сосулькой студит пищевод.
Тихая ночь полупустыни наполняется красками и звуками невероятной сочности. А какое тут небо…… обалдеть. И как я этого раньше не замечал.
Усталость смывает без остатка, я готов действовать.
Я хочу действовать!
Мне просто п…ц, как нужно действовать!
«Ты трахался под кокаином, Ник?» — томно интересуется Шэрон Стоун.
«Какаинум», — отвечает ей Арни.
«А правильно ли я смешал ингредиенты коктейля? Надо у Ольги уточнить, ей положено разбираться в веществах».
Хи–хи………
«Чайку» хватило на пару часов с хвостиком, я пер вперед и вперед не хуже скаковой лошади. Потом пришлось забадяжить еще порцайку «чая».
Еще час и я, предварительно выкинув оттуда дохлую змеюку с желтым брюшком, забиваюсь в щель между камнями.
Сознание разом отключается.
Чик — сплю.
Просыпаюсь от того, что мне нестерпимо хочется пить и догнаться «чайком».
— Ага, счаз–з–з.
Вот только наркоманов в нашем маленьком, но дружном отряде не хватало.
— Твою дивизию! Да у меня натуральная ломка!
Холодный, как у матерого чекиста, рассудок требует, — Со словами «Скажи коксу нет», — недрогнувшей рукой пустить по ветру содержимое заветной скляночки.
Откровенно грязная, «чистая и недрогнувшая» рука ощутимо подрагивает. Да что там подрагивает, в руках откровенная трясучка.
А в груди пламенным мотором заходится форсажем горячее сердце.
— П….ц, приплыли.
Стимуляторов мне жалко, до скрипа зубов. Могут еще пригодиться.
Вот только еще доза и уже я никому не пригожусь.
«Папка — нарик моим детям не нужен», — это я вам ответственно заявляю.
Есть еще запасец ганджубаса, но это совсем не то.
А пока вскрываю ИРП.
«Чего изволите»?
Рис с курицей, греча с говядиной. Супец, галетки, повидло.
Изволю суп, гречу с говядиной, и кофе. Где–то пакетик сухого молока должен быть.
О! Даже сливки, совсем хорошо.
Можно ли мне полста грамм рома?
Нужно!
Закончив с обедом, пакую остатки рациона и весь мусор.
Ага, понесу его с собой, в моей ситуации лишнего картона или пластика не бывает.
Теперь определиться с текущей дислокацией.
С востока до горизонта тянется изрядно надоевший пейзаж холмистой полупустынной равнины. Север — та же саванна, но с еще более развитым рельефом. На юге и западе грузная стена гор.
Дороги на Демидовск не наблюдается.
Похоже, употребив допинг, я сильно уклонился к горам на западе. Вроде была у меня такая мысль. Ночной марш–бросок помню как–то фрагментарно, как будто бы это было не со мной.
Сколько я преодолел за ночной марафон?
Верст тридцать — точно. Возможно больше.
Признаков присутствия человека не наблюдается. Впрочем, и живности особо не наблюдается. Как–то пустовато вокруг.
Я не против.
Поспать больше не получится, так что….
Приняв дозу «Балтийского чая», с дурацким хихиканьем развеиваю по ветру содержимое заветной склянки.
Ох, и будет же меня ломать. Но не сразу, а через пару часов.
А пока….
Левой–правой.
Вдыхаю знойный, пыльный воздух. Щурюсь на солнце. Смахиваю со лба соленую влагу.
Голова пустая, как открытый космос. В мышцы спины и ног словно забиты гвозди. Ноги сбиты о камни и шагать откровенно тяжко. Однако, усталость, теперь я не тороплюсь. Некуда.
Пятнадцать минут отдыха и глоток воды на час хода.
Времени на отдых хватает.
Глотка воды нет.
Левой — правой.
Левой — правой.
Как–то не нравится мне окрестный пейзаж.
Стой, раз–два.
Стою.
Смотрю.
Как там у Высоцкого:
Лучше гор могут только горы
На которых еще не бывал.
Так вот у меня с этим не пересказать как хорошо. Лучше, пожалуй, и быть не может — со всех сторон горы. Причем с севера и запада тянется хороший такой кряж с острыми пиками вершин.
И дороги на юг нет. Только в западном направлении, тянется постепенно повышающаяся долина. В дешёвую китайскую оптику видимость верст на десять. И на протяжении этих десяти верст ничего непроходимого не наблюдается. Местность постепенно повышается, но ничего экстраординарного.
Собственно при всем богатстве выбора вариантов продолжения маршрута ровно два:
— вернуться назад и поискать другую дорогу.
— продолжить движение по долине, с весьма вероятными шансами упереться в непроходимый перевал.
За первый вариант — только простота маршрута и знание того, что идя вдоль гор я упрусь в трасу Москва — Демидовск.
Против этого варианта — мизерный запас воды, которой осталось меньше литра. Поверни я назад, еще полдня воды я точно не встречу. В то время как горы сулят в вопросе водоснабжения большие перспективы. Теоретически.
К тому же пока долина идет строго в направлении Дмидовска. Это не навсегда, но десять километров это десять километров.
С сомнениями покончили хищные силуэты, вставшие на мой след.
Местность постепенно повышается, по мере продвижения распадок становится все уже. Крупной живности не наблюдается, птицы, змеи, ящерицы, черные жуки–землерои. О том, что сюда забредает крупная живность, свидетельствуют лишь полузасыпанные песком белые костяки.
Однако если есть костяки жертв, найдется и охотник.
Воды я пока не нашел, зато наткнулся на знакомые фиолетовые метелки побегов.
«Как Грета эту травку называла?»
«Кажись Лампа Тиля. Нет — Колба Тиля».
Кто такой Тиль и почему растение называется именно так, мне не рассказали. Однако рискну предположить, Тиль — ботаник из первых ученых, заброшенных сюда Орденом. Скорее всего, уже покойный.
Скинув рюкзак и пристроив на него СВД, пускаю в ход фашистский тесак. Ссохшийся до твердости цемента грунт поддаётся с трудом, однако через десять минут я извлекаю из земли корнеплод похожий на морковку–переростка.
![Д Димитрюк - За горизонт. [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
