Сергей Симонов - Древний свет
— Готов? — Лугарев вопросительно взглянул на Р8. — Гвиндор, давай! Гвиндор ударом ноги высадил двери. Резные половинки рухнули внутрь в облаке пыли, Р8 первым метнулся в проем, громовым голосом рявкнув:
— Всем стоять! Руки за голову! Лугарев прыгнул вслед за ним, на лету переходя в более мощную и меткую конфигурацию пушки. На этот раз вместо плазменного орудия он поставил сильмарилловый лазер, закрепленный на левой руке. Он успел увидеть, как Р8 плашмя упал на пол слева от двери и тут же с грохотом и лязгом перекатился в сторону, а в то место, где он только что лежал, с треском врезалась синяя молния. Затем гусеницы Лугарева протестующе лязгнули, встретив каменный пол, он оттолкнулся правой станиной, доворачиваясь, и поймал в прицел поднявшегося во весь рост балрога, сжимающего над головой драгоценное драконье яйцо. Т20 начал стрелять между ногами машины Гвиндора по игрокам в центре зала. Ему удалось разбрызгать двоих, Р8 залпом обоих бластеров свалил еще одного, и тут балрог с яйцом заревел:
— Не стрелять, или я его разобью!!! В зале произошла немая сцена. Ростом балрог был метров этак десять. Пол каменный. Даже если его застрелить, яйцо при падении наверняка разобьется. Лугарев поймал в прицел голову демона, но не стрелял, не представляя, что делать. Стена над дверным проемом с грохотом обрушилась, и в зал шагнула чудовищная фигура машины Гвиндора, поднимая и разводя в стороны гротескно тонкие ручки с излучателями.
— Стоять! — завопил балрог. — Я его разобью!!
— Только попробуй, — предупредил Р8. — И твоя смерть будет ужасной.
— Не посмеешь! Яйцо разобьется, дракон погибнет! И тут Лугарев увидел, что на яйце появилась трещинка. Балрог явно не подозревал, что дракончик намерен вылупиться прямо сейчас. «Только этого нам не хватало», — подумал Лугарев. Драконица лежала у стены, парализованная страхом за своего ребенка. Четверо балрогов в центре зала перевернули стол и окопались за ним. Один из охранявших драконицу приставил меч к ее шее, но она, как будто, не заметила этого. Второй демон, охранявший яйцо, нагло поигрывал огненным кнутом. Трещинка расширилась, затем довольно большой кусок скорлупы откололся, и приподнялся над яйцом на тонкой зелено-золотой шейке.
Голова новорожденного, как у цыпленка, была накрыта скорлупой, но это отнюдь не помешало ему сориентироваться в обстановке. Дракончик стряхнул с головы скорлупу, вытянул шейку и ловко тяпнул балрога за палец. Демон взревел от неожиданной боли, широко разинув пасть, и выпустил из рук скорлупу. Дракончик мертвой хваткой вцепился в палец и повис. В этот момент через зал, казалось, сверкнула серебряная молния.
Оказавшись в дверях, Меркюри моментально оценила ситуацию и поняла, что прилетела в нужный момент. Метнувшись через зал по диагонали, отважная дракоша сложила крылья и нырнула прямо в распяленную в истошном вопле пасть балрога!
— Куда ты, девочка?!! — крикнул Лугарев, но Меркюри уже скользила по пищеводу. Ее ртутно-серебристый хвост дернулся, и семиметровое тело дракоши целиком скрылось внутри.
— Огонь! — заорал Р8, стреляя во второго балрога, стоявшего с мечом возле драконицы. Меч полетел в сторону, демон схватился за то, что осталось от его правой руки. Лугарев перенацелился на балрога, игравшего кнутом, и дал импульс. Грозное излучение трех Сильмариллов пронзило демона насквозь. Четверо балрогов набросились на машину Гвиндора, эльф отбивался излучателями, как дубинами, и тут балрог, в которого нырнула Меркюри, схватился за брюхо и завопил так, будто его поджаривали изнутри. Так оно и было. Оказавшись в пищеварительной системе демона, Меркюри извернулась, разорвав острыми спинными шипами его внутренности, а затем пустила в дело ацетилен-кислородную смесь. Лугарев увидел, как брюхо демона между лапами вздулось, затем шкура лопнула, и изнутри брызнул фонтан синего пламени, а потом из обгоревших внутренностей вынырнула перемазанная, но чрезвычайно довольная собой Меркюри. Лугарев возблагодарил судьбу за то, что она даровала ему на это время металлический корпус. Будь он в теле человека или эльфа, его вывернуло бы наизнанку.
— Позавчера мы с Кевином смотрели фильм «Чужой», — жизнерадостно объявила дракоша, — и с тех пор мне ужасно хотелось это сделать. «Этого пацана я просто убью», — подумал Лугарев. Балроги все же повалили машину Гвиндора, и тут мать Меркюри вышла из оцепенения. Лугарев думал, что в недавнем бою уже видел все, на что способен разъяренный дракон. Но по сравнению с тем, что последовало… Раненого киберноидом балрога, все еще державшегося за обрубок руки, драконица схватила зубами за ноги и с размаху шмякнула башкой о стену. Голова демона раскололась как арбуз, мозги брызнули во все стороны. Длинный серебристый хвост просвистел в воздухе, со всей силы хлестнув по балрогам, лупцующим мечами и кнутами поверженный шагоход Гвиндора. Демоны разлетелись по залу как мячики для пинг-понга. Лугарев успел подняться на ноги, чтобы получше рассмотреть представление, и, приняв летевшего в него демона на грудь, отфутболил его Р8. Киберноид ловко принял подачу и швырнул оглушенного балрога драконице. Она схватила демона зубами, подняв высоко в воздух, и принялась дубасить его шипастым хвостом. С балрога клочьями полетела чешуя.
— Даже будь у нее выбивалка для ковров, и то лучше не получилось бы, — пробормотал Лугарев. Трое других демонов окутались дымом и пламенем, и бросились на драконицу, размахивая огненными кнутами. Длинные хвосты кнутов обвились вокруг гибкого серебряного тела, драконица швырнула тело балрога в остальных трех демонов, а затем выдохнула в них длинную желтую струю огня. Стоявшего в паре десятков метров Лугарева опалило волной жара, но балрогам пламя было нипочем. Они схватились за мечи.
В драконицу ударили сразу три ослепительно-синие молнии. Она издала вопль боли и ответила сокрушительным ударом хвоста. Балроги снова кубарем полетели кто куда. Демонам было не занимать силы и опыта. Поднявшись на ноги, они теперь наступали на драконицу с трех сторон, безжалостно избивая ее молниями. Под потолком зала клубился дым, прорезаемый синими вспышками. Мать Меркюри отвечала невероятной силы ударами хвоста.
Одному демону она уже перебила руку; поврежденная конечность висела, как плеть. Другого она швырнула в потолок с такой силой, что сверху посыпалась алебастровая лепка и отдельные детали люстры. Ее большая часть была запрессована в потолок задницей балрога. Третий демон сообразил, что остался в меньшинстве, ибо бой один на один со взбешенной драконицей для него был явным сумасшествием. Демон выстрелил в драконицу последней молнией и кинулся к разнесенному пролому двери. Там его встретили два 12Н75 из отряда Гвиндора. Один из шагоходов пинком отправил балрога обратно в зал: Драконица взялась за балрога с перебитой рукой. Она прижала его к полу лапой и сосредоточенно мочила хвостом. Демон пытался отбиваться, но у него плохо получалось с уже перебитыми руками и ногами. Второй балрог, увидев это, вновь кинулся к дверям, но дверной проем уже заполнила туша отца Меркюри.
— Дорогая, — прорычал дракон. — Как я рад тебя видеть! Тебе помочь?
— Спасибо, милый, — ответила драконица. — Жаль, что тебя не было.
Я так развлекаюсь! Шагающая машина Гвиндора поднялась на ноги. Р8 и Лугарев уже оттеснили последнего балрога в угол. Демон отчаянно сопротивлялся, но к ним уже присоединился 12Н75. Огненный кнут обвил ноги Лугарева, балрог дернул, Лугарев почувствовал, что падает, и с грохотом рухнул на пол. Гвиндор поднял излучатели, но тут отец Меркюри проревел:
— Оставьте-ка его мне, ребята. Он — мой. Дракон, не спеша, подполз к балрогу, зажатому в углу, повернул голову и позвал драконицу:
— Помоги мне, пожалуйста, дорогая. Балрог метнул в него молнию, но дракон и бровью не повел.
Драконица подползла к ним.
— Бери за ноги, дорогая, а я возьму за голову. Голова дракона на гибкой шее сделала стремительный бросок вперед, схватив балрога за верхнюю часть туловища. Драконица поймала отчаянно дрыгающиеся ноги демона.
— А теперь — раз, два, взяли! — промычал дракон сквозь сжатые зубы. Они одновременно потянули балрога в разные стороны. Демон жутко завыл, затем послышался громкий хруст, вой достиг невероятной силы и внезапно оборвался. Дракон выплюнул половинку балрога и сказал:
— А теперь, дорогая, покажи мне нашего малыша, — он повернулся к Лугареву и добавил. — Спасибо, что помогли. Идите, я скоро вас догоню, только разберусь с семейными делами. Выходя из зала, Лугарев услышал слова драконицы:
— Ты только взгляни на нашего малыша, дорогой! Ну разве он не прелесть?
— Да, дорогая, я так счастлив, — ответил дракон. — Только вот…
— Что-нибудь не так, милый?
— Гм… Я не уверен… Скажи-ка, дорогая, почему он совсем не похож на меня, зато очень напоминает нашего соседа?
