Михаил Михеев - Песец подкрался незамеченным
Все то время, пока чужой корабль приближался к точке рандеву, Ковалев просидел в рубке, у панели управления огнем. Здесь не было такой эффективной системы виртуального управления, как на имперских кораблях, но и яхта - не линкор. Хотя это уже - как сказать.
Дело в том, что Ковалев наотрез отказался лететь хоть куда-то безоружным, поэтому "Мечту" перед стартом подвергли серьезной модернизации. Если раньше на яхте была лишь легкая зенитная артиллерия, то теперь ее усилили, добавив к тому же два торпедных аппарата. Точнее, не совсем добавив - по первоначальному проекту яхта была оснащена четырьмя стандартными спасательными капсулами. Прелесть ситуации была в том, что пусковые установки капсул в девичестве были пусковыми установками как раз торпед - просто конструкторы, которым в незапамятные, еще имперские времена необходимо было создать систему спасения для пассажиров и экипажей, не стали изобретать велосипед, а просто воспользовались надежной и проверенной временем конструкцией, подогнав под нее размеры индивидуальных капсул. Капсулы, кстати, пришлось увеличивать - торпеды оказались по размеру чуть больше них, но, так как сами капсулы на тот момент еще только проектировались, это не было проблемой. Конструкция без изменений сохранилась до нынешних времен и поставить вместо двух капсул торпеды имперского образца оказалось совсем несложно. В результате этой переделки "Мечта" теперь хотя и не являлась сколь либо серьезной боевой единицей по имперским меркам, но для местных увальней, вздумай они пощупать ее на прочность, несомненно стала бы крепким орешком.
Конечно, трудно было сказать, насколько силен приближающийся к "Мечте" корабль. Навскидку (несовершенные радары и масс-детекторы яхты не могли на такой дистанции выдать точный результат) корабль по размерам был примерно равен имперскому крейсеру. Но иметь одинаковые размеры и одинаковые возможности - это, как говорят в Одессе, две большие разницы. К тому же масса корабля была меньше, чем у крейсера, и причиной этого, скорее всего, было слабое бронирование. Во всяком случае, Ковалев был уверен, что при нужде он со своими двумя торпедами в два счета заставит капитана чужого корабля забыть о самой мысли поохотиться за яхтой, а если повезет, то и вообще поставит жирную точку как на карьере капитана, так и на самом существовании этой летающей жестянки.
К счастью, стрелять не пришлось - это были те, кого ожидала встретить здесь Дайяна, и когда корабль подошел на дистанцию визуального наблюдения, то с него был получен пароль и, соответственно, в ответ был отправлен отзыв. После этого корабль вышел на связь, на экране появилось чье-то породистое лицо, и этому самому лицу Дайяна высказала все то, что думает о мужчинах, которые даже на свидание вовремя явиться не могут. Все это она говорила с каменно-холодным и презрительным выражением лица потомственной аристократки, а ее собеседник, тут же растеряв всю спесь, оправдывался перед ней, как дворник перед управдомом...
В то время, как девушка занималась утрясанием вопросов этикета (а что, очень выгодно иногда, чтобы собеседник чувствовал себя виноватым), Ковалев с интересом рассматривал то чудо корабельной архитектуры, с которым был намерен состыковаться. Корабль больше всего был похож на старый школьный пенал - приплюснутый параллелепипед без особых изысков и с минимумом настроек. Привыкшему к изящно-стремительным формам имперских кораблей, равно как и к внешне похожим на них силуэтам других человеческих государств, адмиралу эти формы буквально резали глаза. Возможно, корабль был и функционален, но вид был убогий. Словом, не понравился Ковалеву этот корабль, хотя, конечно, это было лишь его субъективное мнение.
Впрочем, нельзя было не оценить удобства конструкции этого то ли крейсера то ли фиг знает чего - во всяком случае, сложных стыковочных маневров не потребовалось. Как оказалось, на корабле имелся ангар, точнее, причал, отделенный от космоса прозрачным пузырем силового поля. Требовалось просто уравнять скорости кораблей, после чего включался силовой захват - и оп-па, яхту уже втянуло практически внутрь чужого корабля. Защитное поле, очевидно, рассчитанное на противодействие объектам, движущимся с высокой скоростью, пропустило "Мечту" без проблем. Все, можно выходить и обходиться без скафандров. Действительно удобно, но говорит это, в первую очередь, о том, что корабль этот не военный, а, скорее, дипломатический или пассажирский - на боевом корабле такая конструкция причала скорее проблема, да и места много занимает. А ведь место - это и броня, и орудия, и запасы топлива, и много чего еще. Словом, для военного корабля построено слишком расточительно, а вот для круизного лайнера - самое то. Плюс это или минус пока не ясно, но можно надеяться хотя бы на то, что в случае нужды будет шанс отступить. Хотя, конечно, и на пассажирских кораблях бывает немало орудий - пираты не дремлют, поэтому опытные капитаны на пушках обычно не экономят.
По трапу они спустились так, как договаривались заранее. Дайяна, одетая в парадную, черную с серебром форму со знаками различия капитана второго ранга шла впереди, адмирал, изображающий телохранителя, чуть сзади. По поводу звания адмиралу пришлось выдержать целое сражение, но он настоял на своем - это было его политикой. Ковалев старался, чтобы все, кто с ним работает, имели соответствующие звания. Такой расклад позволял как придать им официальный статус в глазах подчиненных, так и избавиться от проблем в будущем, ведь звание подразумевает не только права, но и ответственность вплоть до трибунала. Последнее никогда не озвучивалось официально, но умный поймет, а дураков адмирал не держал. Впрочем, Дайяна хоть и долго отбрыкивалась, тем не менее, подобно многим женщинам, делала это скорее для виду. На самом деле ей льстило и само звание, и положение начальника отдела координации взаимодействия с гражданскими службами. Да и форма ей нравилась - когда-то флотское начальство не стало экономить на кутюрье, и результат оказался вполне удачным[76]. К тому же форма выгодно подчеркивала ее фигуру, а не оценить подобное женщине сложно.
На себя Ковалев надел полевую форму диверсионного подразделения. Конечно, он предпочел бы имперский боевой скафандр, но в данной ситуации подобное одеяние было бы неуместно даже для телохранителя, вот и пришлось обходиться полумерами. Впрочем, и форма диверсанта была совсем неплоха - тонкая, но чрезвычайно прочная ткань обладала одним замечательным свойством. Если изнутри мять ее можно было, как угодно, в результате чего она совершенно не стесняла движения, то снаружи ситуация была совсем иной. Любой удар распределялся по всей поверхности ткани, не пробивая ее. Это позволяло не бояться пуль и мелких осколков - удар будет, конечно, неприятным, но, скорее всего, не оставит даже синяков. Опаснее было воздействие из энергетического оружия, хотя и оно заметно ослаблялось. В свое время адмирал был очень удивлен таким раскладами, ведь энергетическое оружие было основным, а кинетическое, напротив, экзотикой, но после он понял, что противники империи, напротив, используют кинетическое оружие куда чаще. Да и потом, не все ли равно, что отражать - пулю или удар камнем-палкой-стрелой-фиг поймешь чем. Для действий на примитивных планетах самое то. Вдобавок, изнутри наиболее уязвимые части организма были прикрыты пластинами из сверхпрочной керамики, что повышало защиту если не в разы, то вполне серьезно. Небольшой генератор защитного поля, подобный тому, который Ковалев в свое время давал дочери, располагался на поясе. Пожалуй, слабым местом были кисти рук и шлем, вернее, его отсутствие. На руки, конечно, было положено надевать перчатки, они и сейчас были надеты, но все равно их площадь была невелика. Возможно, пулю они бы и остановили, но вот кости она могла и переломать. А вот шлем пришлось оставить на корабле - по этикету, видите ли, не положено. Адмирал лишь зубами скрипнул, но подчинился.
Впрочем, на встречающих его массивная фигура все равно произвела должное впечатление. Во всяком случае, когда он посмотрел на них с высоты своего роста (а даже солдат из почетного караула, которые были ребятами, по местным меркам, совсем даже немаленькими, он был выше на полторы головы), по группе собравшихся пронесся испуганный ропот. Кто-то даже шарахнулся назад (людоедский оскал адмирал репетировал перед зеркалом несколько часов), а один, все тот же хлыщ, с которым Дайяна разговаривала перед стыковкой, промямлил что-то о том, что они договаривались о встрече без спутников.
Дайяна лишь рассмеялась в ответ и ответила, что с ней лишь один спутник - ее телохранитель и пилот. Или что же, уважаемый (хе-хе, насчет уважения - это мы еще посмотрим, усмехнулся про себя адмирал) канцлер хочет сказать, что ей свита не положена? Или что она сама будет корабль два дня пилотировать? А не много ли он о себе вообразил? Она и так ему честь сделала, что прибыла на переговоры лично, а не прислала какую-нибудь шестерку или, того пуще, не ограничилась этого самого канцлера допросом после того, как имперские корабли повиснут над его столицей. Впрочем, все ведь еще можно исправить, не так ли?
