"Мир Карика" компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич

– Не боишься конкурентов? Их будет много, – Карик не удержался от подколки.

– Не боюсь, – просто пожала плечами Старуха. – Пусть их будет сколько угодно. В себе я уверена, справлюсь. Но такой мир, как мне кажется, был бы чуточку справедливее.

Повисла пауза, и я долго смотрел на повелительницу Смерти, пытаясь понять, как она дошла до таких мыслей. Если Тень после ее речи предстала передо мной в роли какого-то бандита, то Старуха – идеалиста-революционера. Хотя нет, точно не идеалиста. Как повелительница Смерти она прекрасно понимала, что в новом мире, который она описала, ей будет сложнее, но все равно была на него согласна. Почему? То ли ее стихия, которая, как известно, уравнивает и королей, и нищих, помогла, то ли… Я задумался о том, не старается ли Старуха таким образом ради будущего, ради того, что будет дальше. Не пытается ли создать условия, чтобы сделать следующий шаг по пути силы, и готовит для этого подходящие условия.

– У меня все немного проще, – заговорил Карик, решив, что пришел его черед. – Если ты свободен – ты можешь сражаться. За то, за что хочешь. Если мир вокруг тебя убеждает, что сражаться неправильно или, и того больше, не дает такой возможности – это отсутствие свободы.

На этот раз у меня в голове не появилось никаких посторонних образов. Я сразу представлял только самого Карика – как он сидит на троне демиурга и вынужден сражаться именно за те цели, которые предписаны его ролью. Забавно. В картине мира Тени сила определяла свободу, а у Карика, наоборот, стала тем, что ее больше всего ограничивает.

– А для тебя, Кот? – демиург первым напомнил, что я еще ничего не говорил.

На мгновение мелькнула мысль, что можно просто промолчать. Клятв мы не давали, все остальные уже высказались. И если я не стану ничего говорить, то ничего не потеряю. Вот только мне на самом деле хотелось поделиться. Хотя бы немного, крупными мазками, как остальные. Возможно, прежде всего, для самого себя.

– Когда я слушал Тень, то подумал, что сгладить противоречия абсолютной свободы для каждого смогли бы таланты. Не все и всегда можно, а только то и тогда, когда это важно для развития таланта. Того, в чем человек или бог будет лучше всех и сможет помочь стать сильнее не только себе, а всему миру вокруг…

– Хм, – Старуха поймала меня на паузе. – Мы же не хотели спорить.

– А я не против, – возразила Тень. – Все эти мысли – это же не план, просто отражение нашего разума, которое будет иметь смысл, разве только мы сможем стать истинными повелителями мироздания. Единственными в своем роде. А пока этого не случилось, я не возражаю, если меня кто-то дополнит. Как Кот, с уважением, ясное дело.

– Спасибо, – я кивнул Тени. – На самом деле я не просто хотел судить ваши идеи. Эти мысли – способ объяснить то, как я вижу мир.

– Хорошо, – Старуха кивнула. – Можешь тогда и по мне пройтись.

– А тебе мне почти нечего сказать, – честно ответил я. – Очень красивая идея. Не менее красивая, чем готовность отказаться от части власти, сделав ее доступной для всех. Вот только эта идея строится на осознании всех. Если та же Тень, например, победит нас и станет повелительницей трех великих стихий, то она свою идею сможет воплотить с помощью силы. Просто заставив всех следовать ее правилам.

– Вообще-то, у меня никаких правил, – Король Вечных равнин наслаждался болтовней.

– И это самые сложные правила из возможных, – я улыбнулся в ответ, а потом снова посмотрел на Старуху. – Так вот, встав с остальными в один ряд, ты делаешь их частью равновесия системы. И с того самого момента она будет зависеть и от них тоже. А пока ни одно общество, по крайней мере из тех, что мне известно, не смогло добиться того, чтобы все работали на общее благо. А то как обычно начинается… Один возьмет мелочь для себя или семьи. Другой подгребет под себя чуть больше, никому же не жалко. Третьему станет обидно, и он тоже нарушит равновесие. И вся система рухнет.

– Это мило, – к моему удовлетворению Старуха ни капли не обиделась. – Вижу, что моя идея тебя сильно зацепила, раз ты столько думал, как сделать ее более реальной. И да, пока у меня тоже нет ответа. Только мечта.

– Смерть – мечтательница, кто бы мог подумать, – фыркнул Карик.

А я неожиданно осознал, что этот простой разговор с мыслями о том, как мог быть устроен мир, словно забрал у каждого из нас наши силы. Не по-настоящему. Просто сейчас тут сидели не Тень, Старуха, демиург и повелитель башни Грани, а просто четыре бога. Может, даже четыре человека, которым было на самом деле интересно, что думают другие.

– Все так, – я ответил Старухе, а заодно согласился с Кариком. Мысли Старухи действительно оказались удивительными.

– Тогда переходим ко мне, – демиург сосредоточился, ожидая реакции на свои мысли. – Пока у Тени свобода слишком общая, у Старухи – таинственная…

– А у тебя героическая, – я невольно улыбнулся. – Было много книжек у меня на Земле, где люди мечтали о том, что их борьба приведет к свободе. О том же, что свобода позволит им вечно сражаться, возможно, кто-то и размышлял, но точно редко говорил вслух. Хотя, если подумать, идея вечного боя после смерти – некоторым это казалось идеальным концом.

– То есть моя свобода – безумная? – Карик ответил мне улыбкой. Не злой, довольной.

– И все равно красивая, – я кивнул.

– И что же ты сам? – Тень ждала продолжения. – Какая свобода у тебя?

Именно в этот момент я смог окончательно признаться самому себе, почему меня так заинтересовал этот разговор. Так вышло, что все эти годы в Каррии я жил только одним. Желанием прорваться дальше по линии времени, найти семью – все остальное казалось не важным. Я пер вперед, не оглядываясь по сторонам, оправдывая себя тем, что потом вернусь и все исправлю. Но не терял ли я при этом себя? Да, стремление найти Майю и Кейси было важной частью моей жизни и личности. Но не единственной.

– Может ли инквизитор сжечь всю деревню, если считает, что там живет ведьма? – я продолжил свои мысли вслух. Немного неожиданно получилось, но сейчас я все объясню.

– Что? – растерялась Тень.

Глава 15. Конец

– Я про то, что у инквизитора есть призвание – бороться с порождениями тьмы, и в то же время он не перестает быть человеком и слугой своего бога. И вот вопрос, может ли он жечь обычных людей ради того, чтобы уничтожить ведьму, может ли он одну часть своего призвания и судьбы поставить выше других?

– Ты выбрал пример, где доминирующая часть личности делает что-то плохое. Некорректное сравнение получается, – сразу понял, куда я веду, Карик. – Возьмем другую ситуацию. Твой человек любит семью, лечит людей – он врач. Но на его страну напал враг, хочет уничтожить его близких, развеять память о предках… Будет ли то, что он пойдет сражаться с врагом, уничтожением другой части его души? Той, что отвечала за семью и спасение жизней? Или, если он останется в стороне, не будет ли это опять же отказом от самого себя?

– Хороший пример, – я кивнул Карику, который только что сделал для меня то, что я делал для других. Добавил взгляд со стороны. – И это будет самой яркой иллюстрацией к тому, что я хотел сказать о свободе. Для меня это гармония тех желаний и личностей, что живут внутри нас. Чтобы каждая из них могла получить то, что хочет. И если для этого наш привычный мир будет слишком узок, так не надо загонять людей в рамки обыденности, надо просто расширить горизонты доступного. Чтобы всему нашлось место, чтобы все имело смысл и не мешало другим.

– То есть отдельный мир для инквизиторов и ведьм, отдельный – для врачей и их больных? – хмыкнула Старуха.

– Не на всю же жизнь, – встала на мою защиту Тень. Ей идея менять мир, а не личность, явно пришлась по душе. – Захотел – живешь в одном месте, захотел – перешел в другое.

– Главное, чтобы это была не фикция, не испытание ради испытания, а чтобы в каждом таком мире любой гость – неважно, человек он или бог – был нужен, – добавил со своей стороны Карик.