"Зарубежная фантастика 2024-9". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Геммел Дэвид

Миранда предложила свою помощь, но Алли боялась подвергнуть девушку опасности. Нельзя было допустить, чтобы она тоже оказалась в числе жертв «несчастного случая». Алли нанесла Миранде последний визит во сне и попрощалась: хоть Миранда и не имела ничего против того, чтобы Алли пользовалась её телом, сама Алли считала, что больше не вправе этого делать. Она чувствовала себя нечистой. Ей казалось, что она уподобляется Милосу.

И теперь, в утро пятницы, Алли стояла на посту и наблюдала за местом, где по сообщению Лейси должна состояться следующая жатва. Начался учебный день; и наконец, когда стайка школьников во время перемены высыпала поиграть во дворе, Алли увидела приближающихся послесветов и... остолбенела. Но не от их вида, а от запаха.

В воздухе явственно пахло шоколадом.

А вот и Ник — идёт в одном ряду с Милосом, Лосярой и Хомяком. Последний раз, когда она видела Ника, тот представлял собой пузырящуюся массу расплавленного шоколада — ни формы, ни вида, ни сознания — ничего. Сейчас он выглядел необычно худым, но, по крайней мере, хотя бы отдалённо напоминал человека. Алли захотелось выскочить из своего укрытия и окликнуть его, но она сдержалась. Прежде всего надо помнить о том, зачем она здесь. Она ведь даже не знает, почему Ник теперь с Милосом. Уж конечно не как «подельник» — что бы с ним ни случилось, измениться настолько радикально он не мог. Даже тогда, когда Ник служил Мэри, у него было достаточно здравого смысла, чтобы вовремя перейти на другую сторону, и это несмотря на то, что он был в неё влюблён.

Так что Алли затаилась на углу улицы — там шла распродажа рождественских ёлок, между которыми можно было спрятаться. Она видела, как Милос расставил несколько десятков послесветов по всей школьной детской площадке. Живые двигались прямо сквозь них, не подозревая, что здесь же, рядом, находится почти полсотни невидимых душ — стоят, поджидают... Среди послесветов была и Лейси — девочка озиралась по сторонам, явно ожидая, что сейчас появится Алли и остановит их. Но Алли пока не могла обнаружить себя. Она заметила также, что Ник не присоединился к послесветам на детской площадке — он остался на противоположной стороне улицы.

— Пора, — сказал Милос.

Лосяра покрутил плечами и сделал пару растяжек, словно запасной игрок, собирающийся выйти на поле. Хомяк потёр ладонью о ладонь — жест нервный и одновременно угрожающий; так вор-домушник трёт руки, подступаясь с отмычкой к замку. Затем трое скинджекеров растворились среди пешеходов, забравшись в три живых тела.

Алли поняла, что надо действовать быстро, иначе она потеряет эту троицу из виду, и вскочила в женщину, выбирающую ёлку к Рождеству. И...

— слишком маленькая — слишком высокая — слишком сухая — слишком дорого —

— искусственные ёлки сейчас такие хорошие — выглядят как настоящие —

Алли быстро усыпила её и поспешила уйти с места распродажи. Она осмотрела улицу перед школой — не стоит ли кто с растерянным видом. Так оно и оказалось —трое человек внезапно застыли посреди движущегося потока пешеходов: почтальон, красиво одетая женщина и любитель бега трусцой в спортивных шортах, слишком ярких для его незагорелых ног. Троица кивнула друг другу и разделилась: почтальон и модница направились в школу, а бегун-любитель потрусил к месту, где строился небоскрёб.

Алли не имела понятия, кто есть кто и за кем надо проследить в первую очередь. Она решила отправиться в школу. В случае чего притворится мамашей, пришедшей забрать своё дитя.

Почтальон свернул в коридор, ведущий к приёмной, а женщина пошла дальше. Алли снова приходилось выбирать, за кем идти, но прежде чем она решилась, модницу остановил представительного вида учитель с седой козлиной бородкой.

— Прошу прощения, — сказал он, — но вы должны сначала отметиться в приёмной.

— Конечно, конечно, — проговорила женщина и... тут оба собеседника словно поменялись местами. Женщина пошатнулась и в растерянности оперлась о стену рукой, а учитель стал вдруг напоминать... суетливого грызуна. Затем он повернулся и быстро зашагал по коридору.

Алли выпрыгнула из своей тушки и вскочила в проходящего мимо школьного сторожа. Быстро сориентировавшись, она последовала за козлобородым учителем, держась на расстоянии. Учитель свернул за угол, но когда Алли нагнала его, тот стоял в полной прострации.

— Странно, — бормотал он. — Очень странно...

Вот уж действительно странно! Хомяк скрылся, а ведь в коридоре никого не было! Куда он мог деться?

— Вот чёрт! — ругнулась Алли, и учитель, позабыв о своих проблемах, неодобрительно уставился на неё.

— Следите за вашим языком, мистер Уэббер, — сказал он сторожу. — Это, как-никак, школа!

Тем временем за стеной, в классной комнате, дверь которой выходила в другой коридор, один из учеников, несколько нервный и дёрганый, попросился в туалет. Но его истинной целью была стоянка для велосипедов.

Началась перемена, и четвероклассники выбежали во двор, а вслед за ними, чуть позже, туда же высыпали и пятиклассники, сразу же захватившие командные посты на пластиковом звездолёте. Смешивать на площадке для игр разновозрастные классы в школе было не принято, поэтому когда вслед за пятиклассниками во двор вышел директор, учительница четвероклашек поинтересовалась у него, что, собственно, происходит.

— Я решил — пусть поиграют подольше, — ответил директор.

Это было довольно необычно. Директор никогда не выходил на детскую площадку, кроме случаев, когда в интересах дела надо было покрасоваться перед богатенькими родителями, собирающимися отдать своё чадо в его школу, и уж тем более он никогда и никому не разрешал поиграть подольше.

Учительница взглянула на «джунгли» космической эпохи, на штурм которых отправилось слишком много «звёздных десантников».

— Вы действительно считаете, что это стоит делать? — спросила она. — В такой толчее недалеко до беды — кто-нибудь того и гляди сорвётся! Посмотрите, сколько их там висит!

— Да ладно, — ответил директор. — Знаете, как говорят: «Чем больше компания, тем висельнéе».

Алли потеряла след Хомяка, поэтому решила вернуться в зону опасности. По-прежнему в теле школьного сторожа, она вышла на площадку для игр, где ребятишки в это время боролись за место на замечательном звездолёте. Справа от Алли учительница что-то горячо обсуждала с человеком в строгом костюме, скорее всего, директором школы.

— Да, именно так вы и сказали, — говорила учительница. — Вы сказали, что пятиклассники могут поиграть подольше и потому вы вывели их сюда.

— Да не говорил я ничего подобного! — настаивал директор. — В меня, должно быть, бес вселился, если я такое сказал! Даже не помню, как я здесь оказался!

Алли заметила, что один из учеников не играет. Мальчик лишь стоял и смотрел вверх. Она проследила за его взглядом — тот не сводил глаз со скелета будущего небоскрёба на другой стороне улицы. Там кипела работа: туда-сюда сновали строители, видны были огоньки сварки, раздавался стук молотков.

Алли взглянула на свою униформу школьного сторожа, чтобы напомнить себе, кто она сейчас, и присела перед мальчиком.

— Что там? — спросила она грубым мужским голосом. — Что ты там видишь?

Но малец на неё и не взглянул.

— Ничего, — ответил он. — Здание строят, вот и всё. — И затем добавил: — Большое, да?

Алли отшатнулась. Это был Милос! Наверно, он сначала скинджекил директора, а теперь перепрыгнул в этого мальчика, но, поглощённый своей задачей, не заметил, что и сторож тоже не совсем сторож.

Милос убежал к звездолёту, затерялся среди многочисленных переходов и труб. И в то же мгновение на площадку упала зловещая тень.

Алли подняла голову и увидела, как высоченный башенный кран около небоскрёба поднимает связку тяжёлых стальных балок. Девушка с ужасом поняла, что стрела у крана очень длинная и её вполне можно повернуть так, чтобы груз завис над детской площадкой — если это именно то, что крановщик (или тот, кто контролирует крановщика) намерен сделать.