Мертвый космос. Падение (СИ) - "Red Lotus Alchemist"

— Но не бойся. Теперь эта штука будет в безопасности. Подальше от этого проклятого места. — Она проводила взглядом уже подъехавший к грузовому шлюзу Обелиск и поспешила следом, только бросив через плечо: — Прощай, Айзек.

Ему не было до нее никакого дела. Едва Кендра исчезла из поля зрения, Айзек бессильно осел на пол, привалившись к стеклянной стене. Все в один момент стало совсем неважным — даже необходимость как можно быстрее улетать прочь. Близость собственной смерти не вызывала страха — точнее, о ней Айзек вовсе не думал в этот момент.

Правда оказалась слишком страшной, слишком жестокой и болезненной. Неужели Кендра права… он сошел с ума? Николь мертва, она погибла еще до того, как он получил ее последнее сообщение. Но Айзек готов был поклясться, что она была реальной! Он видел ее, слышал ее голос, чувствовал тепло ее кожи! Неужели галлюцинации могут быть настолько реалистичными?

И Кендра все знала — но подыгрывала ему, чтобы добиться своих целей.

Боль и гнев слились воедино, и Айзек с яростью ударил кулаком в пол. Все было зря. Он не спас Николь, он никого не спас, а Кендра с Обелиском вот-вот уберется восвояси…

Эта единственная мысль отрезвила не хуже пощечины.

Айзек заставил себя рывком подняться. Еще ничего не кончено. Он не смог помочь любимой и не сумел сберечь товарищей, но если не остановить Кендру, если она увезет этот Обелиск куда угодно — и кошмар повторится, только уже в другом месте. Тогда вся боль, все отчаяние и страшные смерти окажутся напрасными. Ее нужно остановить — или хотя бы задержать до того, как попытаться улететь не станет слишком поздно. И пусть. Айзеку было уже нечего терять.

Горе, боль и бессильная злость застилали разум, но они — плохие советчики. Если Кларк хочет покончить со всем, ему нужно отринуть эмоции и сосредоточиться на деле. И для начала — постараться опередить Кендру. Да, она возвращалась по уже расчищенному им пути, но он в любом случае гораздо длиннее той дороги, что наметил себе для возвращения Айзек. Только… Разве процесс обеззараживания не должен был уже давно закончиться?

Айзек метнулся к консоли. Ту пересекала оранжевая голограмма. Проклятье! Кендра сбила систему, чтобы запереть его в этом сраном шлюзе!

«Спокойнее. Нет такой системы, которую нельзя было бы обойти».

В другой момент он сам бы удивился тому, насколько успокоила его эта мысль. Но вместе с ней ушла и большая часть эмоций, так что Айзек просто без лишних размышлений взялся за дело. Подобная работа не была его коньком, но иногда, когда автоматику заедало насмерть, приходилось прибегать к разным методам…

Он не засекал время, потраченное на взлом консоли, просто перестав следить за ним.

— Обеззараживание завершено. Спасибо за ожидание.

Айзек только кивнул сам себе и, сверившись снова со схемой, вышел через разблокированную внутреннюю дверь. Эта стерва Кендра все-таки выиграла для себя достаточно времени — но его вряд ли бы хватило, чтобы преодолеть весь путь до корабля целиком.

Инженер не собирался больше тащить Обелиск обратно на пьедестал — он больше не верил иллюзиям этой штуки. Обелиск порождал потрясающе реалистичные галлюцинации и пытался заставить Айзека вернуть его на планету. Как будто обладал разумом… жизнью. И теперь он опять был у Кендры. Нельзя дать ей покинуть планету — и пусть чертов Обелиск разнесет на куски, когда в это место влетит астероид. Сам Кларк сейчас не слишком волновался о том, успеет ли он сам покинуть планету. Он должен помешать Кендре и уничтожить Обелиск — и, если понадобится, Айзек сделает это ценой собственной жизни.

Темный прямой коридор, частично заросший биомассой, он почти пробежал. Он должен добраться до стартовой площадки раньше Кендры. Улететь, оставив ее здесь вместе с Обелиском — это было бы лишком хорошо, но на такой вариант Айзек не рассчитывал. С мыслями о челноке вспомнилась Николь и их полет к планете… Кларк остановился и прерывисто вздохнул. С трудом возвращенный самоконтроль дал трещину. Николь мертва. Он видел иллюзию Обелиска и поверил в нее.

Айзек с криком врезал кулаком в стену так, что заболели костяшки пальцев.

Нет. Нельзя давать волю эмоциям. Слишком рано. Но как теперь верить своим глазам и ушам? Некроморфы оказались и вполовину не так страшны, как воздействие Обелиска на разум. Некроморфы хотя бы материальны… Но как отличить от реальности галлюцинации, особенно когда последние так реальны?

И… Только сейчас Айзек подумал о том, что многие его схватки с некроморфами выглядели слишком… одинаково. Но сейчас он мог только гадать, сколько из них на самом деле были настоящими. И как теперь он мог верить всему, что видел и слышал? Айзек вспомнил человека, пропавшего в коридоре. Все ли люди, которых встречал инженер, и их голоса, которые он слышал, были реальными?

Тревожные мысли осыпались, словно шелуха: впереди раскинулся огромный зал. Сложно было сказать, для чего он служил, настолько здесь все было загажено биомассой. Но, судя по рядам массивных стеллажей, прежде это был какой-то склад. В другой раз Айзек предпочел бы обойти это помещение, но время поджимало, так что пришлось рискнуть и идти напрямик. Тем не менее, он старался держаться в стороне от стеллажей и всего, что могло бы послужить укрытием для некроморфов. Он не имеет права сдохнуть раньше, чем остановит Кендру.

Из прохода между рядами стеллажей донесся до боли знакомый вой — голосок зверя Айзек теперь бы ни с чем не спутал. Инженер резко обернулся на звук, сжав в руке резак, хотя сейчас больше надежды было на стазис-модуль. Вой сменился низким глухим рычанием и грохотом, когда заметивший чужака некроморф ринулся в атаку. Вскоре зверь показался Айзеку на глаза — крупный, покрытый черными шипастыми наростами. Совсем как та гадина, прикончившая Хэммонда.

Одна эта мысль разожгла дикую всепоглощающую ненависть к приближающемуся некроморфу: на собрата убийцы друга Айзек невольно переносил ту же ярость, что испытывал в адрес монстра с «Вейлора» — вместе с желанием разорвать его на части. Жаль, нормально применить стазис сразу мешали залежи какого-то обросшего заражением барахла… Зверь-то плевать на него хотел, расшвыривая препятствия в стороны с такой легкостью, будто те ничего не весили, а вот для заряда стазис-модуля они могли стать помехой.

Пришлось спешно отскочить в сторону с дороги монстра, благо, тот не отличался маневренностью и не мог изменить направления движения сразу. Так и вышло: зверь проскочил мимо и разочарованно взревел. Айзек не медлил: как только монстр открылся, он поймал его в стазис-поле и несколько раз выстрелил в плечо, где шкура была тоньше. Увы, но даже там она оказалась очень крепкой: Кларк не смог с ходу отсечь некроморфу конечность — только нанес ему глубокую рану, на которую зверь не слишком обращал внимание. Плохо, чертовски плохо! Так инженер провозится с этой тварью непозволительно долго… А дальше время действия заряда стазиса закончилось, и Айзеку снова пришлось уворачиваться. Зверь с грохотом врезался в свободную от биомассы стену. Пол вздрогнул, металл угрожающе заскрежетал: стену украсила здоровенная вмятина.

И в эту секунду в голове Айзека созрел план, как поскорее отделаться от этой бронированной туши.

«Стеллажи!»

Они не выглядели такими же монументальными, как стены. Если зверь врежется с разгону в один из них, стеллаж, скорее всего, упадет… по крайней мере, попытаться стоило!

Айзек быстро огляделся. Один из стеллажей, хоть и тяжелый, но уже порядком накренившийся, привлек его внимание. Справа заревел зверь. Кларк чертыхнулся. Играть с такой тварью в салочки — дело небезопасное. Еще бы она бежала куда надо… И хотя бы чуть-чуть помедленнее!

В очередной раз проскочив мимо, зверь до обидного быстро развернулся и издал приглушенный свирепый рык. Айзек попятился, внимательно наблюдая за тварью. Теперь за его спиной находился тот самый стеллаж, еще бы рассчитать все так, чтобы некроморф точно в него врезался… Он продолжал пятиться. Зверь, не сводивший взгляда маленьких злобных глазок с инженера, заворчал, склонив башку чуть набок…