Сергей Мясищев - Обреченный на скитания
'Привет!' — отозвался я, — 'Спроси у Первого, или подожди общего рассказа. Не хочу повторяться'.
Когда мы пришли, Саймон уже приготовил ужин. Вот за ужином я и попытался рассказать, что и как прошло, да так, чтобы не сболтнуть лишнего.
Рассказ получился долгим и очень эмоциональным. Про свою сделку с Безликими, я благоразумно опустил. Незачем всем всё знать.
Основной спор разгорелся вокруг решения, касающегося нашего дальнейшего маршрута. Я уже пожалел, что развел такую демократию.
Выходить решили утром. Харитон весь вечер убеждал нас не ходить через Проклятый лес, приводя кучу доводов, один страшней другого. Слушая его, с высоты своего воспитания и образования, я понимал, что все это страшилки для детей. Ни один рассказ при детальном рассмотрении, не выдерживал даже легкой критики. Когда мне надоело слушать эти сказки на ночь, я просто сказал:
— Я иду через лес, кто не согласен, топайте в обход. Встретимся около замка. Саймон, там есть поблизости какая-нибудь таверна?
— Да есть, — кивнул Саймон, — не совсем рядом. На перекрестке дорог к замкам Зибенского и Тургинова.
— Вот в нем и встретимся.
— Алекс, мы, конечно, пойдем с вами! — поспешно за всех ответил Саймон.
— Ну и закончим разговор, давайте спать. Завтра с рассветом вставать, — поставил я точку нашим посиделкам. Зула многообещающе посмотрела на меня. — Вы тут располагайтесь, мне коты ложе под деревом устроили. Рекс, пошли.
Я встал, Зула поднялась тоже:
— Господин, разреши согреть тебя ночью! — без тени улыбки проговорила она, чуть склонив колено. Я смотрел на неё и не мог понять, то ли она придуривается, то ли все 'по-всамделишному'. На всякий случай, я серьезно ответил:
— Идем! — самое интересное, что и на лицах других участников нашей вечери, не было и тени ухмылки. Похоже, я что-то пропустил или недопонимаю. Повернувшись, я пошел в сторону большого, раскидистого дерева, стоявшего на краю леса. Там Арвенды действительно устроили уютное гнездо огромных размеров. Следом шла Зула. Подойдя к дереву, я обернулся, Зула резко остановилась, тревожно смотря на меня.
— И что сей спектакль значит? — спросил я.
— Ты о чем, Алекс? Что такое спектакль? Я тебя обидела? — спросила искренне удивленная девушка. Похоже, она действительно ничего не делала недозволенного, с ее точки зрения.
— Я просто не знаю, зачем ты так сказала и изобразила, — миролюбиво сказал я.
— Это обычный знак почтения, — облегченно ответила Зула, — при посторонних я обязана так обращаться к тебе. Ты ведь не позвал меня с собой.
— Зула, еще раз такое выкинешь, побью! — прошептал я, притягивая девушку к себе и целуя ее в губы, — меня твои обычаи пугают.
— Я твоя, господин, вся… — простонала Зула. Я потянул девушку в берлогу, благо коты предусмотрительно покинули ее. Ночь предстояла очень насыщенная. Я с тревогой посмотрел в сторону избушки, прикидывая расстояние, и то, будут ли нас слышать…
Проснувшись, я блаженствовал несколько минут. Под левым боком мирно посапывала Зула, с другого боку, дремал Первый. Было тепло и уютно. Я поймал себя на мысли, что в той, прошлой жизни, я прибил бы любого, кто сказал бы, что можно выспаться, лежа на земле, под деревом. При этом проспав два часа. Но факт налицо. Я чувствовал себя отдохнувшим и бодрым, и это после того, что мы вытворяли с Зулой ночью!!! Осторожно высвободился из объятий девушки и встал. Кот, как обычно, притворялся спящими. Я уже мог отличить его хитрость. Интересно они вообще спят? Рекса не было видно.
'Первый, я отойду недалеко, спать не хочется. За мной не ходи, через пару часов всеобщий подъем'.
'Была охота!' — Вот ведь языкатый, я все же — вождь.
'Поговори мне!' — пригрозил я, при этом кот усиленно замурлыкал, делая вид, что он тут не причем.
Подхватив свои мечи, отошел на некоторое расстояние в сторону леса, в поисках полянки для разминки. Метрах в пятидесяти было подходящее место, тут решил и размяться. Здесь же нарисовался Рекс, пробежал вокруг меня, что-то вынюхивая, и скрылся за ближайшими кустами.
Разминочный комплекс сам всплыл в голове. Тщательно вспоминая движения, которые разучил в КУЦ, приступил к разминке. Видимо в голову действительно вложили нужную информацию, движения вспоминались легко и через некоторое время я просто отдался танцу боя, уловив его ритм и красоту. Тело просто выполняло движения, было легко, и я ощущал упоительную свободу. Казалось, захоти я летать — полетел бы! Хотя это, с недавних пор, для меня весьма реальная вещь. Нужно быть осторожным в своих желаниях. Перейдя на истинное зрение, увидел вихри и водовороты энергий, которые окутали меня, водопадами стекая с клинков. Было очень красиво, а если к этому прибавить необыкновенную легкость в теле, то вот оно — счастье!!!
Сделав последний выпад, я замер в исходной позе. Распрямился и почувствовал взгляд, именно почувствовал затылком. Повернувшись, увидел Харитона. Мужчина стоял и внимательно меня рассматривал.
— Теперь я верю, что ты — великий воин! Давно я не видел 'Танца со смертью'! Очень давно! — задумчиво проговорил он.
— Ты считаешь, что это был он?
— А разве нет?
— Я не знаю, как он называется, меня этому научили, не давая названий, — смутился я.
— М-да, странный у тебя был наставник, но это — точно он. Я видел этот комплекс, когда мне было лет двадцать, и тогда его называли 'Танец со смертью'.
— Очень может быть, — согласился я, — все уже встали?
— Да, солнце уже взошло, уже все поели. Я вот пошел, тебя звать завтракать.
— Спасибо, сейчас обмоюсь и приду! — ответил я и пошел к большой бочке с водой, стоявшей на дальней стороне поляны, видимо для полива огорода.
Когда я пришел к избушке, все действительно аппетитно ели, сколько же я разминался, если не увидел ни то, как все поднимались, ни то, как готовили завтрак. Просто выпал из действительности! Это мне очень не понравилось.
— Всем привет! — поздоровался я.
— Долго же ты разминаешься, мы почти уехали, — подколола Зула. Я посмотрел на нее. Приятно смотреть на счастливую женщину, вот стоял бы и любовался! — и что ты во мне нового увидел? Я, между прочим, тоже разминку делала, только ты меня, похоже, не заметил!?
— Есть такой грех, — согласился, — увлекся. Что едим?
— Кашу с мясом, — отозвался Саймон, — будешь?
— Давай. А где Пластуны?
— Дядя Варун пошел коней смотреть, — с набитым ртом проговорила Лизавета, — он мне вчера очень красивую сказку на ночь рассказывал. Про Единого, когда тот еще человеком был.
