Алексей Изверин - Русская зима
«Понятно».
Понятно что ничего не понятно.
На всякий случай проверил уровень излучения. Нет, нормально все, человеку можно находиться без защиты. Не то, что в больницах и институтах, но все равно хорошо.
Ладно.
Перевесив АСВ поближе, я пошел дальше. Вот тут где-то, судя по комму, должен был быть центр деревни.
Если уж «Варан»-то тут проехал, так и я пройду, в любом случае. Ничего тут опасного не осталось. Опасное отсюда или по снегам чешет, или в подвале дома угорело, или валяется куском мяса и шкуры в холмах.
Стало как-то тихо и просто.
Тихая деревня, тихие дома, тихие дороги, лишь по комму доходит переговоры мобильных групп.
АСВ в моих руках лежал удобно и ладно, ствол быстро перенацеливался в направлении любого подозрительного шевеления. Но таких шевелений было слишком мало, чтобы я мог всерьез обеспокоиться. В конце концов я повесил оружие на место, чтобы не мешало. Пистолет все равно выхвачу быстрее.
Деревню выжгли не то чтобы дотла, но достаточно основательно. Самые большие строения взорвали, все двери в домах были открыты, все окна выбиты. Просели крыши. Потом, по правилам, тут должна поработать команда чистильщиков. С взрывчаткой, огнеметами, генераторами, и прочим. Взорвать и сжечь все уцелевшее, залить все норы-дыры-щели газом, установить сонарные генераторы на пару дней, а после строителями сроет все до основания на полметра вглубь, и оставит пару мин-ловушек длительностью на пару лет. После тут можно будет ходить хоть босиком, ничего опасного для человека не останется.
Чтобы не водились и никогда не завелись тут больше мутанты! Чтобы не жил тут никто, кто отличается от нас, людей…
Ближе к центру поселения большинство домиков стояли как всегда, только вот стены немного обгорели. Совсем немного, да и дырок понатыкано везде изрядно, дерево выщеплено, испятнано сажей и углями. Некоторые дома провалились внутрь себя после особо мощных взрывов гранат и мин. Большая черная полоса огнемета причудливым зигзагом пролегла поперек дорожки, в ней застыли несколько черных обгорелых силуэтов, горки угля в форме тел, уже вморозившиеся в лед. Какие уж тут лица, даже не понять, что это. Мясом горелым чуть пахнет, да и все, пожалуй.
Первые мертвяки. Дальше они уже валялись повсюду, вповалку.
Я шел, осматриваясь, поворачивая детекторы по кругу. И не чувствовал нигде жизни. Нет тепла, нет шевеления в этих обгорелых домах… Многие дома так и не сгорели, хотя стреляли тут изрядно.
У мутантов тоже было оружие. Вообще, практически каждый тут полег с оружием в руках. Так с этим оружием они и умерли. Стрелковое оружие обычно плохой аргумент в споре с АСВ. Тем более, если АСВ держат в руках люди, которым уже нечего терять. Семью уже потеряли, или родственников, любимых. За много лет счет к мутантам накопился практически у каждого, а уж после посещения Ачинска…
Ничего им не помогло. Против выучки и ярости наших солдат они ничего не смогли противопоставить. Ибо у нас в счетах стояли и Ачинск, и сожженная мутантами Пермь, и их кровавые рейды в наши города, и множество уничтоженных наших поселков, чьи жители даже не могли сопротивляться им. Миллионы убитых и сотни тысяч нормальных людей, зверски замученных мутантами только за то, что мы им мешали жить дальше.
А из оружия — и чего тут только не было! Старые русские автоматы Калашникова, английские «энфилды», американские М-16 и даже старинные русские «Сайги», охотничьи ружья, потом переделанные в боевые. И не в любом музее найдешь…
Но были и мужчины, которые держали в руках оружие.
Н-да. Слишком уж тут все…
Тут были все, не только мужчины, но и женщины, и дети.
Как-то навалилось дурнота.
Система не стала предлагать провести коррекцию, да я и сам не чувствовал в ней нужды. Просто какое-то странное оцепенение. Как будто мороз снаружи проник ко мне внутрь, и заморозил там все. Заморозил, затормозил меня, сделал спокойным и простым в ощущениях и в решениях.
Это мутанты?
Конечно, мутанты!
Не люди?
Какие ж они люди? Нелюдь! Те же крысаки или змеи.
Они первые начали?
Еще бы!
Так и не фига было начинать-то. Никто их в Ачинск не звал. И в Пермь не звал. Да и вообще, они тут, в разваливающемся доме этом, который планета Земля — явно лишние! И не надо было хватать за руки тех, кто латает этому дому крышу, ой не надо!
Но даже идя так и повторяя, как заведенный — они первые начали, сволочи! — идти было совсем тяжело. Гадко как-то. Неужели нельзя было как-то иначе-то, а?
Я старался не глядеть в лица, хотя поначалу жадно хотел посмотреть, кто же это такие. Чем же они, такие гады, от нас отличаются, что нас им надо обязательно вырезать до последнего человечка?
Да вот только как-то уже не хотелось мне на них глядеть.
Тем более что АСВ, пулемет вездехода, лазерный луч или огнемет оставляет мало что от куска мяса весом в семьдесят килограмм. А морозец тут как тут, стоило снегу потаять, как водичка схватывается прямо на телах, калеча их еще больше и куроча.
Фигуры-то примерно ясны.
Ниже нас, средний рост метр семьдесят, выше почти и не видно. В кости тоньше, меньше они вообще. Причем по росту практически все одинаковы, что мужчины, что женщины. Подростков и стариков…
А да ну их на фиг, разглядывать еще.
Я почему-то вспомнил ту девчонку-оборотня. Что с ней? Умерла тут, в деревне, или успела убежать? Наверное, успела. Если даже мутанты умудряются прорываться через блокаду, то оборотни…
Теперь, после той погани на полянке, я вряд ли позволил бы ей уйти. Ленка была права. Такое не должно существовать, а девушка вырастет именно в такое уродство. Или еще в более страшное.
Хотя что именно страшнее этого, я не мог себе представить. Может, это она и была? Да нет, не может такого быть, даже оборотни вырастают не сразу, это вылазит примерно лет в восемнадцать… По слухам-то.
Попавшиеся по пути трое солдат отсалютовали мне, я поднял руку в ответном приветствии.
Наши отвернулись, один из них отделил сонарную гранату от пояса и закатил в открытую дверь дома. Двое других прикрывали с оружием наизготовку.
Визгнуло, вздрогнули стены и осыпался снег с крыши. На полной мощности, даже мне передалась небольшая дрожь. Что-то теплое было в доме, сейчас стремительно остывало. Три не очень больших пятна, весом кило в тридцать, ростом тоже небольшим, в подвале.
Дети.
Отвернулся, и сразу увидел адаптантку, с простреленным насквозь животом. Прикололи ее к стенке, к которой она прижалась спиной незадолго до смерти. Чуть дальше, по двору, выводок детишек, их постреляли в спины длинной большой очередью.
