Корпоратка. Искушения Мередит Стаут (СИ) - Каргин Андрей Геннадьевич

— Привет, педики.

Висевшую нервную тишину прервало показавшееся во входных дверях лицо ее босса, Люка Осабандоса, красное, толстое, седое. Люк Особандос, бывший генерал, ветеран войны, половина туловища из железа (нет, Мередит не проверяла сама), все еще в неплохой форме для своих лет, и здорово смотрится в мундире Милитеха. Впрочем, черный идет всем. В роду, судя по носу и глазам, есть индейцы. В крови, судя по былым подвигам, ненависть к японцам.

Но, все же, военная выправка, жесткие требования и твердые принципы внушали почтение. Пожалуй, это был единственный человек, к которому Мередит испытывала положительные чувства. Ей почти нравился ее босс.

Осабандос головой показал ей: надо покумекать. Мередит легко оставила педиков и двинула из комнаты ожидания.

Они встали в углу, в коридоре. Старинная привычка босса, он ведь старикан из тех времен, когда еще не изобрели системы прослушивания объемного звучания и пользовались направленными микрофонами. Проще говоря, тогда «встать подальше» работало. И говорил в таких случаях Осабандос на пониженных тонах.

— Мередит. Как тебе удалось остаться одним куском?

— Не знаю, сэр. Повезло.

Не надо думать, что он завел эту тему, потому что беспокоится обо мне. Обыкновенная раскрутка на показания. Впрочем, с предварительными ласками он не затягивал.

— Без сэров. Девочка, я не просто так занимаю этот пост столько лет. Тебе не могло повезти. Ты была одна, голышом, только из бассейна, в полностью обезоруженном доме. И я знаю, что ты пошла бы в самоубийственную атаку, потому что защищала свое мелкое чудо, я знаю твой тип, гребаная Солдат Джейн. Мои прилетели через почти три минуты. Все, что хотела сделать с тобой Травма, сделать она успела, и даже беспрепятственно свалила.

Гребаный престарелый краснорожий чингачкук! Ну почему ты не спился и не впал в деменцию как поступает большинство твоих пернатых братьев из вигвамов?! Проницательность — это совсем не то свойство, которое хочется видеть в окружающих меня опасных людях! Провести такого типа будет тяжело. Но и тебе со мной придется несладко.

— Мередит, девочка. Если тебе есть, что сказать мне, лучше говори сейчас.

Да ладно, дружище, попробуй лучше. Смешнее могло бы быть только если бы ты попросил показать сиськи.

Просто выложить тебе все, что ты иначе должен будешь долго и с трудом раскапывать? Низкого же ты мнения обо мне, старик, если думаешь, что меня можно взять на понт.

— Вам, ведь, и так все известно, верно? Просто проверяете на честность.

— Ну, выкладывай.

— Хорошо. Ничего. Как вам прекрасно известно! Травма лоханулась, вот и все.

Она мило пожала плечами и с торжеством увидела, как на лице Осабандоса проскочило раздражение.

— Все играешь в игры, Стаут? Это уже не игра, ставки растут. Ты покидаешь лигу, в которой за плохое поведение только пороли по сраке.

— Блин, сэр, вам не надо было так издалека заходить, если вы хотели поиграть с моей задницей. Всегда можно было просто попросить!

— Ты принимаешь доброту за слабость, Стаут. Это не приведет тебя ни к чему хорошему.

Мередит смотрела ему вслед, пока он не скрылся за углом. После этого она позволила себе улыбку.

ГОСПОДИ! ЕБАНЫЙ! ИИСУСЕ! Эта игра в хорошего копа была таким страшным позорищем! Серьезно, старик, куда делась твоя хватка? Нет, с такими задвигами тебе определенно пора на отдых.

Мередит понимала, с какой целью он это делает. Это было его прямой обязанностью — выявлять и устранять угрозы корпе. Идиотское нападение Травмы на дом Мередит, конечно же, вызывало в нем подозрения. Он не мог знать, что точно произошло, но он знал, что это может так или иначе повлиять на корпу. А вдруг Травма все-таки что-то сделала с Мередит? Ее могли сделать трояном, спрятав в ней скрипт, либо каким-то другим способом получить рычаг давления на нее для последующего шантажа.

Но то, КАК он пытался это делать, не вызывало у Мередит ничего кроме презрительной улыбки.

Нет, в самом деле, он буквально говорил мне: не соизволишь ли, Стаут, сделать так, чтобы тебя грохнули, а мне накинули повышение? Умора.

С другой стороны, думала Мередит, ясно, что он нихрена не знает, иначе пошел бы не ко мне, а к боссу. Если собираешься бить, то ты не сообщаешь противнику об этом. В любом случае, скажем старичку спасибо за то, что дал понять, что ему пора умирать.

Все становилось еще более рискованно.

Мередит прошла через комнату ожидания. На этот раз адвокаты попытались подкатить к ней, заранее договорившись — «мисс Стаут, мисс Стаут». Возможно, надеялись уломать ее дешевыми услугами или сунуть взятку.

Она не обратила на них внимания. Ее интересовал теперь только генеральный.

Она вошла без стука. Это не потревожило его, он уже даже заждался. Вежливо выставил адвоката и пригласил Мередит входить.

Дик Уильямс, мужчина, что называется, в расцвете сил, не Марс, но Юпитер. Не юноша, но отец. Наш любимый папочка. Он занимал должность уже восемь лет. Восемь лет процветания для Милитеха. Он был высок и широк своей комплекцией. В идеально сидящем черном в полоску костюме. Архетип традиционного американского атланта.

— Мисс Стаут, — произнес он дурманящим сознание баритоном. — Так бывает редко, но мы с вами уже знакомы. Прошу вас.

Он указал на кресло. Мередит осталась на месте.

— Не желаю сидеть там после этого вонючего пидораса из Травмы.

Уильямс несколько мгновений молчал. Пробовал на ней силу своей тишины. Мередит была к этому готова. Силу своей тишины она знала тоже, а в произошедших обстоятельствах считала, что ей можно немного постоять в позе.

Уильямс усмехнулся.

— Понимаю вашу антипатию к Травме. Но я рассчитывал на гораздо менее формальный разговор. Вы правда хотите стоять передо мной?

— Не хотелось бы, сэр.

— Тогда почему бы вам не присесть?

— Как скажете.

Мередит присела на край его стола.

Уильямс молчал снова. Оценивал дерзость ее поступка.

Это игра, в которую играют вдвоем, и в ней нет запрещенных приемов, только твоя смелость и воля. Мередит не сомневалась, сотни гораздо более смазливых телок, и в более коротких юбках, чем она, сидели на том же месте. Но игра давно шла ва-банк.

Он приказал мне сесть, и я села. Так, как мне показалось уместным.

Он запросто мог приказать сесть иначе. Но хотел ли он?

В любой момент он мог приказать ей упасть к своим ботинкам и лизать их, пока не отсохнет язык.

Его, может, немного позлило то, что эта девка не подчинилась ему так, как сотни других прежде. Но это же самое чувство и интриговало.

— Мисс Стаут. Вы очень близки к границам.

— Просто исполняю приказы, босс. Но вообще-то я тут, чтобы уничтожить Травму.

Молчание Уильямса она сочла за позволение продолжать.

— Я и моя племянница Дэнни были атакованы в своем доме Травмой. Мы не являлись ее клиентами, не имели там страховки, никогда не платили им ни эдди. Они вторглись на чужую территорию. На территорию корпорации Милитех, не имея на то никакого законного права, штурмом взяли мой дом, меня и мою племянницу. За такую хуйню Травма лишится лицензии в Найт-Сити.

Уильямс долго смотрел в стол. Опять пытка тишиной.

Затем поднял глаза.

— Мисс Стаут. Я хочу, чтобы вы понимали очень ясно, я не собираюсь устраивать войну из-за вас или вашей племянницы. При всем уважении…

«При всем уважении» — это означает на корпоративном «пошла нахуй». Ну и ладно. Мередит на самом деле не надеялась так легко вырвать победу.

— Что, боитесь, Арасака в спину ударит? Она все равно ударит. А Травма могла бы быть уже вашей. Бля, почему?! Мы могли бы…

— Мисс Стаут… Держите себя в руках. Ни я, ни кто-либо еще в компании не в восторге от этого нападения Травмы на ваш дом. Но мы получим гораздо больше, не устраивая скандалов. В настоящий момент стоимость вашего инцидента оценивается в десять миллиардов евродолларов. И это не конец торгов. Вы, разумеется, получите дивиденды с этой сделки.