Сергей Сацук - Спецподразделение Чистки
— Ну что ж, — медленно проговорил я, — не так уж и плохо. Пожалуй, я соглашусь, только при условии, что не будет больше подобных инструкторов.
— Конечно же. — Психолог встал. — Нам незачем обламывать тебя. Только впредь никаких нарушений дисциплины. Обещаешь?
— Обещаю, — произнес я решительно. Мне показалось, что жизнь моя ступила на светлую полосу. Разве мог я тогда знать, что ждет меня впереди?!
Психолог пожал мне руку:
— Поздравляю тебя, мой мальчик. Отныне ты — лейтенант Селий, командир первого спецподразделения Чистки и у тебя в подчинении двадцать солдат.
Что я мог ответить на это. Мне трудно было поверить в свою такую счастливую судьбу.
Но, вопреки моим ожиданиям, жизнь моя не стала сплошь сладкой. Лейтенантом я считался только для своих ребят, которых и в глаза-то не видел. Их учебный центр был немного больше моего и находился примерно в двадцати километрах к северу. Меня подготавливали отдельно, то есть изолированно от всех других, с пятью такими же, как я, «лейтенантами». И для всех инструкторов мы были простыми курсантами. Иногда издалека, на какой-нибудь вылазке в горы, мы видели своих будущих подчиненных, но ни с кем из них не удалось даже познакомиться.
За пять лет нашей учебы ничего существенного со мной не произошло. Каждый последующий день был похож на предыдущий, и, казалось, не было им конца. За пять лет из нас в буквальном смысле слепили здоровенных детин с железными нервами — причем без всяких «боликов». Но и об умственной подготовке не забывали. Надо сказать, что из двенадцати часов учебы в день семь отводилось именно на умственное совершенствование. Возможно, такова была программа только будущих лейтенантов, но факт остается фактом. Остальные пять часов были для физической подготовки… «А как же свободное время?» — спросит кто-то. Имелось и такое.
Остальные двенадцать часов в сутки, которые были раскиданы между занятиями, милостиво отдавались в полное наше распоряжение. И за это время мы должны были успеть: позавтракать, пообедать, поужинать, сходить энное число раз в туалет, убрать свою комнату, подготовиться к следующему занятию и в конечном счете поспать. Если оставалось время на что-то еще, то никто тебе и слова поперек не говорил. Но такового не было. Первые месяцы нам и поспать-то удавалось не больше трех-четырех часов в сутки. И с непривычки было трудновато.
Но затем мы научились более умело планировать свое время, и стало полегче. Нам удалось даже привыкнуть к своему жесткому графику как к само собой разумеющейся детали нашей жизни.
Была еще одна немаловажная особенность в подготовке спецподразделения Чистки. Нас не подавляли — тут психолог не соврал. Ничего похожего с армейской подготовкой в Чистке не было. Здесь тебя не пытались с первых же мгновений унизить и показать всю твою ничтожность. К нам относились с уважением, но с требовательностью. Если по тревоге ты замешкался, никто на тебя не орал и не наказывал нарядами. Но можно было не сомневаться, что вечером с тобой проведет беседу психолог. Опять же спокойно он объяснит необходимость твоей постоянной готовности и полной самоотдачи. Не скажу, чтобы беседы были такими уж неприятными, но иногда на них я чувствовал себя туповатым школьником, которому все никак не могут втолковать, что бить стекла мячом нехорошо. И тогда чувство собственной неполноценности заставляло тебя за доли секунды вскакивать с постели, когда ты всего десять минут назад заснул; из последних сил карабкаться на скалу, когда хочется плюнуть на все и вернуться в родные тюремные застенки; нырять в прорубь и плыть подо льдом в холодной воде десятки метров, выискивая выход на поверхность. И делать многое другое, даже такое, что, я всегда полагал, не под силу человеку.
Правда, находились среди нас и такие, которых не пронимали беседы с психологом. Этих просто отсеяли: двоих в первые два месяца и еще одного через полгода. И когда нас осталось всего трое, началась настоящая подготовка, как говорил психолог: «Подготовка верхнего уровня». Нет, физически нас не перенапрягали — все же мы были еще пацанами, но вот все остальное…
Чего стоили одни лишь псевдовысадки! На первой, не стану кривить душой, у меня сдал желудок — и не только у меня, как я узнал впоследствии. Иллюзия агрессивной среды была почти совершенной…
Я стоял на берегу голубого озера, выглядевшего столь мирным, что невольно хотелось раздеться и искупаться в его чистых прохладных водах. Рядом со мной находились четверо солдат Чистки — каждому лет по восемнадцать, как и мне.
Что-то беспокоило, заставляя против воли оглядываться по сторонам и ждать какой-нибудь пакости. От кого? А черт его знает! Я чувствовал себя цыпленком, который лишь мгновение назад вылупился из яйца. Окружавшее меня безмятежное спокойствие, легкий ветерок, путавшийся в моих стриженых волосах, бездонное темно-синее небо с сияющим красным солнцем — все было неестественным, огромным и непонятным. Даже мои руки выглядели как-то странно. Они казались больше и крепче обычного. Я сделал несколько беспорядочных движений, пытаясь избавиться от неприятного ощущения, но оно не пропало. Впечатление было таким, словно мое сознание проспало часть жизни тела и теперь не могло привыкнуть к тому, что оно изменилось. Я закрыл глаза. Нужно было как-то отвлечься, избавиться от этого внутреннего дискомфорта, иначе можно сойти с ума.
Я открыл глаза и вошел по колено в озеро. Все, что мне хотелось сделать, — это плеснуть себе на лицо немного прохладной воды, чтобы прогнать прочь неприятные ощущения, но страх вдруг парализовал меня. Это был тупой, животный страх, для которого даже не нужно причин. Я стиснул зубы, через силу прошептал себе:
— Я лейтенант Чистки!!! — и опустил руки в воду. Мне показалось, что я простоял в этом глупом положении целую вечность. Возможно, так оно и было, но когда я оглянулся — мои ребята находились там же, где и раньше. Кажется, за всю эту вечность они даже не пошевелились.
«Как манекены», — подумал я и плеснул себе на лицо воды.
— Черт!!!
Мой вскрик больше всех, наверное, напугал меня самого.
— Лейтенант?.. — Кто-то из солдат тронул меня за плечо.
— Все в порядке, — тихо ответил я. — Все в порядке.
Я вдруг вспомнил, где нахожусь и что тут вообще делаю! Да, именно вспомнил, хотя у меня возникло такое впечатление, что до сего момента я об этом и не знал. Но такого просто не могло быть!
Итак, с группой из четырех солдат Чистки я был на планете класса «4А» системы ВС.83.1. Мы высадились несколько минут назад. Теперь я вспомнил все в малейших деталях. Да нет же! Я об этом не забывал! Причиной всему были мои непонятные ощущения. Но теперь я мог найти им объяснение. Чужая планета, иная сила тяжести, другое небо, неземное солнце на нем — все это дезориентирует в первые минуты высадки. Но сейчас все стало на свои места — по крайней мере, я убедил себя в этом.
Планета класса «4А» системы ВС. 83.1. Попытка колонизации неудачна. Пять фермерских семей, всего двадцать два человека (включая и детей) — все они погибли насильственной смертью. Причина гибели не установлена.
Задание группы: провести разведку, установить причину гибели колонистов и дать заключение о необходимости чистки. Ничего особо сложного. Даже не чистка, а просто разведка.
Поселок колонистов находился примерно в километре к востоку от нас. Он располагался на берегу все того же озера и с высоты выглядел неповрежденным.
При облете мы не заметили ни трупов, ни каких-либо разрушений. Все выглядело так, словно люди отлучились ненадолго и скоро должны были вернуться. Но сомнений в том, что колонисты погибли, не было. В противном случае (при любых других чрезвычайных обстоятельствах) они бы уже давно связались с Управлением колониями. Для этой цели пользоваться приемо-передающей установкой типа СТМ обучаются даже дети, достигшие пятилетнего возраста. Нет, колонисты определенно подверглись нападению — нападению столь внезапному и быстрому, что не смогли даже сообщить о нем в Управление. В подобной ситуации действовать нужно с максимальной осторожностью.
Я поднял руку вверх:
— Тиски со мной, Кон и Санни — страхуют нас сзади. Дик — замыкающим. — Я взглянул в небо. — Челнок-1, мы выдвигаемся. Как картинка с камер?
— Поняли вас, Селий, — раздалось у меня в ушах. — Мы над вами. Картинка хорошая. Группа поддержки в состоянии готовности.
Я вдруг поймал себя на мысли, что не знаю, с кем секунду назад разговаривал. Конечно, это был пилот челнока. Но как его звали? Да что пилот! Я даже не знал, кто находится в группе поддержки! А ведь мы вместе садились в челнок. Я разговаривал с ними! И они желали нам удачи, когда мы высаживались на планету. Я хорошо помнил, что говорили ребята из группы поддержки. Но их лица, их имена — всего этого просто не было в моей памяти! Как такое могло произойти?
