Владимир Зырянцев - Вернуться из Готана
Тем не менее кое-какие детали он успел заметить. Так, свидетель сообщил, что ладья летела медленно, невысоко над деревьями и направлялась из нашего района. И, разумеется, бесшумно — на священных лодках нет моторов. Как вы понимаете, это свидетельство дало бы нам не слишком много, но у него нашлось неожиданное подтверждение. Пилот «боинга», как раз в это время готовившегося к посадке в столичном аэропорту, увидел на экране радара, на самом краю, слабое пятно. Он даже сообщил о нем диспетчеру, но на радаре аэропорта объект не фиксировался из-за дальности расстояния. Потом он исчез. Нельзя сказать точно, где именно находился этот объект, но, в общем, это было где-то поблизости от нашего района. Таким образом, мы можем с достаточной уверенностью сказать, что в здешнем небе действительно появлялся некий летающий предмет. Но что это было — мы не знаем.
Обследуя окрестные леса, мы наткнулись на странные вырубки, сделанные членами группы. То, что это их работа, подтверждает Кетлиус, который рассказал, что некоторые члены группы — геолог Шакс, уфолог Коглунд, метеоролог Савиньи, а также погибший Пропп — несколько дней ходили в лес, беря с собой бензопилы и топоры. По их словам, они помогали Шаксу расчищать лес для исследования недр. Сам Кетлиус при расчистке не присутствовал и участков не видел. Между тем выглядят они весьма странно: все одинаковой формы и размера, примерно три на десять метров, причем на концах они чуть шире — в общем, похожи на огромные гантели или штанги. На концах этих «штанг» действительно имеются ямы, но неглубокие. Геологи единодушно заявили, что ничего общего с шурфами и вообще с пробами грунта эти вырубки не имеют.
Как видите, следствие не смогло выяснить причины гибели группы Рошбаха; у нас нет даже единой гипотезы, объясняющей все имеющиеся факты. Мы не можем исключить даже «партизанскую» версию, хотя и не нашли чужих следов. Проверить эту и другие версии и установить причину гибели группы предстоит в ходе нашей экспедиции.
Д. Уокер.
Справка об обстоятельствах гибели группы Рошбаха. Подготовлено по просьбе руководителя экспедиции».
Это было все. Напористый доктор Прунцль был прав: история увлекала, я бы прочел еще. И все это происходило здесь, на этом самом месте. Завтра (впрочем, уже сегодня — полночь-то миновала) можно сходить осмотреть ту самую лощину, где лежал этот… как его… а, Пропп. Лежал раненый, с только что наложенными бинтами. И правда загадка. Может, здесь действовали не одна, а две силы: одна стремилась участников группы уничтожить, а вторая… что, смягчала последствия? Хоронила убитых? Чепуха какая-то. Нет, я в этом не разберусь. Но посмотреть обязательно посмотрю. Во всяком случае, теперь понятно, почему Видович предупреждал об опасности.
А еще можно спросить у этого Д. Уокера (кстати, как его звать: Джон, Джеймс или, скажем, Донатан?), какие именно следы они искали. Как можно понять из текста, лишь человеческие. Ну да, тут написано: «посторонние к лагерю не приближались». Но почему они решили, что эти посторонние должны прийти пешком? А если на лошадях или слонах? Хотя это, конечно, праздное любопытство: мне надо заниматься не убийцами на слонах, а своими муравьями и пчелами. Каждому свое.
История была прочитана, но спать все еще не хотелось. Тут я вспомнил, что обещал Химмельсбергу прочесть об этих здешних демонах. Решено: полночь — самое время, чтобы изучать восставших из ада, уууу!
Оглушительный раскат грома за окном одобрил мое познавательное рвение. Его дополнил быстро нарастающий шум, словно к домику на всех парах мчался скорый поезд. Через несколько секунд по крыше забарабанило, стекла залило потоками воды: на лагерь обрушился ливень. Под этот влажный шум я отыскал пропущенный вчера файл.
«Как учит готанская религия тогдо, — читал я, — всемогущий Аттонг, создав свет и отделив небытие от бытия, пожелал вслед за тем сотворить существа, во всем подобные ему. Он наделил свои творения всем: и силой, и мудростью, и бессмертием, и провидческим даром. Однако великий Аттонг не учел, что великое могущество не терпит никаких границ, как бы просторны они ни были. Меж тем его творения были ограничены самим существованием Создателя. Эта ограниченность безграничного, этот внешний предел, поставленный беспредельной силе, породили в сотворенных существах неустранимые изъяны. Так возникли демоны: жестокий Кайохлабар, молчаливый Тебар и неистовый Мантро.
Кайохлабар — демон разрушения. Это он сеет в наших душах семена злобы и ненависти, он стоит за спиной убийцы и радуется пролитой крови.
Безмолвный Тебар — демон разочарования, творец и податель небытия. Он владеет нами в часы тоски, обращает в труху наши победы и являет изнанку всякой радости; он внушает отвращение к удовольствиям, толкает под руку самоубийцу, останавливает биение сердец существ, совершивших свой круг.
Но самый замечательный персонаж готанского пантеона — могучий Мантро. Он демон жизни. Преисполненный страстной жажды бытия, он внушает эту жажду всем живущим, заставляя их до конца бороться за существование. Он разжигает желание в мужах и девах, покровительствует любящим, заставляет извергаться всякое семя, присутствует при зачатии, стоит у колыбели. Мантро яростен и неудержим, не знает мер и границ, красоты и уродства, всякая жизнь одинаково хороша для него.
Однако, хотя в тогдо действуют сразу три дьявола, ни одного из них нельзя назвать владыкой тьмы, князем зла — словом, сатаной в европейском понимании. В отличие от европейского Люцифера, демоны Готана не восставали против Отца, не бросали Ему вызов, напротив, они хотели как можно лучше выполнить возложенную на них задачу, и не их вина, что им этого не суждено было сделать.
В самом деле, даже жестокий Кайохлабар, покровитель палачей и злодеев, разрушает не ради самого разрушения и убивает не ради убийства. Он Судья. Недаром его изображают с мерной чашей в одной руке и мечом в другой. Ни один твой шаг, да что шаг — ни один помысел, ни одна слабость и упущение не укроются от зоркого взора Судьи. Его напрасно умолять, приводить оправдания, доказывать свою правоту — малейшее уклонение от пути Отца будет наказано. Никто не уйдет от возмездия сурового демона, даже его слуги — злодеи и насильники. Соблазняя мучителя слабостью жертвы, Кайохлабар уже ищет ему кару по вине его.
Мрачный Тебар тоже не строит планов установить свою власть над миром. Питая отвращение к кипению и пестроте жизни, он в то же время покровительствует точному знанию, мудрости и высшей гармонии. Это странно, но в готанской религии именно демон небытия считается покровителем искусств и наук, особенно математики и философии.
И уж совсем не похож на исчадие ада неистовый Мантро — покровитель всякой жизни, всякой радости и удовольствия. Недаром ему посвящен любимый праздник готанцев — Мантройя, отмечаемый в начале апреля. Когда наступают дни торжеств, весь народ выходит на улицы; все запреты снимаются, обычно сдержанные и аскетичные, готанцы в это время ведут себя как легкомысленные искатели наслаждений. В честь демона жизни сооружены святилища, где совершаются обряды. А сторонники влиятельного еретического учения комантрон вообще отрицают существование двух других демонов; их функции и полномочия, так сказать, делегируются могучему Мантро, который, таким образом, становится по силе и значению почти равен самому Творцу. Именно сторонниками комантрона был создан один из самых замечательных памятников готанской литературы — легендарные «Беседы мудреца Кме Дирро с принцем Шин Шно». Вот отрывок из этого текста: «Вот мчится он, великий Мантро, над горами и равнинами, над деяниями и причинами их, сквозь времена, и пути, и помыслы. И там, где проносится он, реки ускоряют свой бег и выходят из берегов, и земля содрогается, юноши влекутся к девам, мужи — к славе, и все живое — к жизни и наслаждению. И совершаются подвиги и славные деяния, сражения и походы, но также и заговоры, и мучительства. Прекрасен лик великого Мантро, но страшна участь его узревшего, страдания и гибель сулит смертному эта встреча. Он ли владыка зла, властелин мрака? Знай, мой принц, зла нет в мире, лишь воля и страсть, лишь могучая страсть, ощутившая поставленные ей пределы…»
Однако важнейшей частью тогдо является все же не рассказ о трех демонах, ни один из которых не является владыкой ада, а учение о Воротах, воздвигнутых самим владыкой Аттонгом и именуемых Кадоро. Сквозь них души умерших, покинувшие телесную оболочку, устремляются к Создателю и, как сказано в «Ци чионо», библии иссоргов, «проходя Врата, подвергаются испытанию».
Кадоро имеют двоякую природу: они одновременно являются и духовным, мистическим феноменом, и материальным объектом. Эта двойственная природа превращает Ворота Кадоро в настоящие ворота, дверь, сквозь которую при определенных условиях могут пройти не только души, но и живые люди. Это обстоятельство является для готанцев источником постоянной тревоги. Ведь человек, случайно или по незнанию пройдя сквозь Ворота, тем самым нарушит мировой порядок. Вот почему иссорги тщательно стерегут…»
