Кирилл Партыка - Эпицентр
— Была особая причина, почему Монгол интересовался Контрабандистами, — сказал я. — Деньги, дорогие побрякушки — это ерунда, пройденный этап. Да из-за них Монгола бы валить и не стали. Он все равно эти каналы перекрыть не мог. Всегда найдется жадный часовой, за всеми не уследишь. Дело совершенно в другом.
Я выдержал паузу.
— В чем же? — не вытерпел Кондор.
— Многие давно поняли, что причина пандемии — вовсе не вирус. Ни о какой заразе речи вообще не идет. Во-первых, никакая зараза не останавливается сама собой в определенных границах. И никакая зараза не вызывает тех аномальных явлений, которые наблюдаются в Зоне.
— Вы имеете в виду странные мутации флоры и фауны? Деревья-вампиры, изменения кошек и медведей?
— Не только. Хотя Кошки — это очень странная тема. Более странная, чем медведи. (Я вкратце изложил ему то, что знал про Кошек, присовокупив рассказ комодовца на бандитской заставе.) Но это далеко не все. Среди выживших были онкологические больные. Причем некоторые — в безнадежной стадии. Так вот, все они выздоровели. И живы по сей день. Если только кого-то не убили по ходу пьесы. А Рыболовы рассказывают, что им попадаются существа… Они неохотно про это рассказывают. Существа эти — не рыбы и не животные. У них две руки, две ноги с перепонками между пальцами, лысая голова, у которой не морда, а лицо. Но дышат они не только легкими.
Говорят, у них довольно развитые жабры. Двойной способ дыхания.
— Вы сами их видели?
— Был случай во время одной поездки.
— И что?
— Рыболовы называют их Ихтиандрами. И боятся пуще смерти, хоть они ни на кого ни разу не нападали. А боятся их потому, что они, как ни крути, — люди. Только сильно видоизмененные. А еще в тайге появились особые грибы.
Растут на пнях. Когда мимо проходит животное или человек, они взрываются, как гранаты. Но вместо осколков разбрасывают споры, они у них твердые, как маковые зерна. Споры эти внедряются в тело. Через неделю носитель гибнет, весь облепленный каким-то наростом наподобие чаги. Чага эта умеет ползать.
Она слезает с трупа и находит в лесу пень. Там снова превращается в грибы. Если рассказывать про все чудеса, времени до утра не хватит.
— К чему вы клоните? — перебил Кондор. — Я знаю, что на Большой земле появились желающие получить образцы диковин из Зоны. И желающие эти ни за что не хотят светиться, действуют через подставных лиц. А те ведут дела с Контрабандистами. Некоторые нежелательные образцы отсюда, — он сделал круговое движение указательным пальцем, — мы уже перехватывали у посредников. Вы полагаете, что Монгол плотно сел на Контрабандистов именно по этой причине? И по этой же причине на него совершили покушение? Я, кстати, об этом думал.
Я пожал плечами:
— Может, да, а может, и нет. Работяги, которых вы так не любите, собрали по городу немало хорошего оборудования. Они ведут серьезные исследования. И у них есть определенное мнение. В зоне — не вирус, не радиация и вообще ничего, что объяснимо с точки зрения науки. В зоне действует некий абсолютно неизвестный фактор, который вызвал известные последствия. Но что это за фактор, Работяги не знают. Как и ученые на Большой земле — об этом упоминал Монгол. У Работяг большое преимущество: они исследуют территорию, а ваши научники могут строить предположения только извне.
— Их не больно-то подпускают к Зоне, — буркнул Кондор.
— Это почему?
— А потому что ученые — это самый вероятный канал утечки информации. Всю дрянь про санлагеря разнесли они.
— И что, наврали?
Кондор неохотно ответил:
— Не очень.
— Ну вот. Но сейчас не о том. Вы, конечно, знаете, что Зона представляет собой почти правильный круг.
— Знаю, естественно.
— Значит, у этого круга должен быть эпицентр. Работяги полагают, что именно там нужно искать ответы.
— Это не новость.
— Есть и новость. С недавних пор кто-то с Большой земли проявляет интерес к этому вопросу. Я информировал Монгола. Он меня заверил, что государственные ведомства к этому отношения не имеют. То есть они тоже подозревают о существовании Эпицентра и хотели бы узнать, что это такое. Но контактировать с Работягами им запрещено. А других средств подобраться к Эпицентру у ваших нет. Зато какие-то левые фигуры пытаются на этот предмет наладить контакт с некоторыми главарями кланов. Про других достоверно не знаю, но с Генералом — наверняка. Вы про это слышали?
Кондор скривил рот.
— От вас — впервые.
— Монгол взялся за Контрабандистов не только потому, что они поволокли из зоны биологические образцы неизвестного свойства. И с неизвестными последствиями. Он взялся за них потому, что именно с их помощью левые фигуры нашли контакт с нашими паханами. В этой цепочке Контрабандисты — слабое звено. Думаю, Монгол собирался выйти на основных фигурантов именно через них.
— И поэтому он исчез?
— Допускаю. Никто не может даже предположить, что там, в Эпицентре. Там может оказаться такое, что перевернет весь мир.
— И откуда же оно взялось?
— Извините, но это глупый вопрос. На него нет ответа, пока не известно, что там такое. Но это неизвестное стоит очень крупной игры. Судя по наступившим последствиям, оно может стать беспрецедентным оружием массового уничтожения. А еще оно может стать инструментом в изменении природы — в соответствии с чьими-то интересами. Оно может много чем стать. Я не ученый, всех вариантов предугадать не могу.
— Вы полагаете, тут замешаны военные?
— Чепуха. Судя по методам, здесь чей-то частный интерес. А частными лицами могут оказаться кто угодно. Они действуют в обход всех официальных установок и запретов. Монгол наверняка понимал, что допустить этого ни в коем случае нельзя. Но понимал он, что и доверять, по сути, никому не может. Убедился на прежнем опыте. Поэтому первоначальную разработку вел в одиночку. А меня использовал вслепую.
— Но вы оказались очень догадливым?
Я кивнул:
— Вроде того.
Кондор задумался. Кое-что из мною сказанного стало Для него откровением. И он понятия не имел, что предпринять. Но подумать у него еще будет время.
Я прервал его тяжкие размышления:
— Есть еще одно обстоятельство. Оно может спутать все карты. Если его, конечно, грамотно использовать.
— Что еще за обстоятельство?
— Героин.
— Героин?! В Зоне?…
Я смолк на полуслове и предостерегающе поднял руку. Кондор недоуменно завертел головой. Он ничего настораживающего не слышал. Зато я отчетливо уловил, что к нашему бревну кто-то подбирается, соблюдая максимальную осторожность. И подбирался к нам не один человек.
ГЛАВА 6
Все-таки Кондор был профессионалом. Он, ни о чем не спрашивая, беззвучно скользнул под прикрытие бревна. Движения у него были отточенные и молниеносные. Но он допустил ошибку. У него не было звериного слуха, как у меня. К нам подкрадывались сразу с трех сторон. И Кондор, спрятавшись за стволом, подставил кому-то спину.
Я остался сидеть, прислушиваясь. Через заросли двигались человек шесть-семь: со стороны трассы и с двух сторон вдоль нее. Значит, они пришли не из леса. Возможно, они приехали следом за мной. Но я был очень внимателен и никаких машин позади не видел. Возможно, им было известно, куда надо ехать. Не исключено также, что они явились от периметра. Тогда стоило спросить Кондора, как он проверялся, отправляясь на встречу со мной. Так или иначе, это не могло быть случайностью. Случайные люди не стали бы нас окружать, хоть, насколько я понял, довольно неумело. Эти наверняка явились по наши души. Их определенно кто-то навел.
Кондор по-прежнему ничего не слышал, и это меня удивило. Пришельцы издавали отчетливые шорохи, по ним я в конце концов определил численность наших гостей. Их было шестеро, они двигались по двое с каждой стороны.
Сперва я хотел отступить в чащу, путь туда оставался свободен. Но в чаще передвигаться беззвучно мы бы не смогли (особенно Кондор). Нас бы в два счета обложили и перестреляли… если в этом состояла задача. Я предпочел оставаться на месте.
От дороги приближались двое рослых и молодых, в темной одежде. Они шли гуськом друг за другом. Кажется, у обоих были «калаши» с укороченными стволами. Тот, что шел сзади, побаивался. Не то чтобы он был трусом, просто его глодала тревога перед грядущей стычкой. Опыта у него было, кажется, маловато, не научился хладнокровию. Зато переднего подталкивал азарт. Этот тип был куда опаснее своего напарника.
С двух сторон вдоль трассы тоже шли попарно. Они были напряжены и сосредоточены. Кто-то, кажется, тоже был взвинчен и не вполне в себе уверен. Это определенно не профессионалы. Значит, они явились не от периметра.
Я продолжал сидеть на бревне, выжидая. Идущие от дороги находились уже в десятке шагов от поляны. Их скрывала наступившая темнота и ветки кустов.
