Василий Сахаров - Война за Врата - 3
Первым делом их поселили в казармах, где раньше размещалась немалая дружина местного феодала, накормили, помыли, переодели, обогрели и, уже после этого, отправили на аттестационую комиссию. Партиями по двадцать человек их заводили в большой зал и, оглядевшись, Дава заметил, что на балконах стоят снайпера с ВСС, не менее десятка бойцов, да и у дверей еще столько же, но уже с «калашами». Бывшие «таманцы» было заволновались, но ничего угрожающего не происходило. К каждому из них подходил сухонький старичок, лет под шестьдесят, ну, с очень добрыми глазами, ни дать ни взять, а любимый дедушка из деревни приехал. Он пристально всматривался в каждого, а порой, совершал некие сложные пассы руками над головой бойца.
— Третий, — сказал он, проходя мимо Акулова.
— А что это значит? — спросил лейтенант.
За старичка ответил сопровождавший его верзила, метра под два ростом, с татуировкой оскаленой рысьей морды на левой щеке:
— В мотострелки пойдешь, лейтенант.
— Да, я же спецназовец, мой ВУС посмотрите, — возмутился Акулов. — Какие, нах, мотострелки?
— Увянь, лейтенант. Это сенс-паранорм и если он говорит, что в линейных частях тебе будет лучше, значит так оно и есть. С ними даже командор, почти никогда не спорит, на практике проверено, что они не ошибаются.
— Первый, — указал сенс на Ромыча.
— Спецназ, — пояснил верзила и дополнил: — После учебки в УВР просись, нам такие парни нужны.
— Первый, — сенс указал на Червонца.
— Первый, — рука взмахнула в сторону сержанта Торопова.
— Двойка, — палец сенса указал на Цыгана.
— ВМС, парень, — охранник паранорма, хлопнул астраханца по плечу. — Везет тебе.
— С чего это, везет? — Цыган был недоволен, что его отделяют от друзей.
— Дальние страны, походы, моря-океаны, всегда о таком мечтал, — ответил громила.
Напротив Давы старик-паранорм резко остановился и простоял неподвижно целую минуту, как будто прислушиваясь к чему-то. Потом он неспешно поводил руками над головой парня, пощупал ладони, и выдал вердикт:
— Меченый.
Верзила уважительно кивнул Даве как равному и, наклонившись ближе, сказал:
— Да, парень, вот тебе, действительно повезло, с командором везде будешь, а это дорогого стоит, а про дела, какие Меченые вершат, уже легенды слагают.
Паранорм в сопровождении своего охранника двинулся дальше вдоль строя будущих воинов отряда «Акинак», по одному ему известному признаку, на ходу определяя предназначение каждого, а Дава, крепко задумался. Почему ему повезло, кто такие Меченые, и с чего это, близость к начальству, так высоко ценится среди воинов отряда? Непонятно, но со временем, как он думал, эти вопросы получат ответ сами собой, так что задвинув их подальше, он сосредоточился на настоящем.
Старик быстро закончил свою работу. Всех кто был в зале отправили в казармы, а им на смену, зашли следующие двадцать человек.
— Чего-то я не пойму, — сказал Червонец, растянувшись на койке в казарме, — бойцы с «винторезами» там зачем были, в зале этом?
— Нормально, — ответил Ромыч. — Сам прикинь, а если там шпион какой окажется, который в отряд проникнуть хочет? Его этот дедушка-паранорм сходу почует, а тот, сопротивление окажет. Видать, было уже что-то подобное.
— Ну, тогда понятно, — сонно пробурчал Червонец.
Желания продолжать разговор ни у кого не было, каждый плотно сидел на своих думках и, на этом, первый день пребывания бывших мотострелков в отряде «Акинак» закончился.
Утро началось с подъема в 6.00, как это заведено в российской армии, перенявшей распорядок дня от армии советской. В 6.10 зарядка, настоящая, как положено: бег на пять километров, во время которого многие бойцы выхаркивали прокуреные легкие, затем турник, брусья, отжимания и, в оконцовке, купание в холодной речке, протекавшей рядом с «Изенгардом». В 7.30 казарма, бритье-помывка, в 8.00 завтрак, в 9.00 торжественый подъем отрядного флага на плацу.
Именно в этот момент, Дава смог реально увидеть, сколько народа собралось в замке, на первый взгляд, не менее двух тысяч. Две группы человек по триста каждая, два предыдущих потока, в одном из которых был Толстый и, они, те кто остался от всего Первого Экспедиционного Корпуса планеты Земля в мире Бортнай и пожелал присоедениться к «акинакам», около тысячи четырехсот солдат и офицеров.
— Смирно! Равнение на флаг! — разнесся над замком голос командира учебного центра «Изенгард», полковника Миргородского, расположившегося на трибуне перед строем.
Из мощных динамиков, принайтованых к стенам замковых донжонов, загремел марш лейб-гвардии Измайловского полка и над основной башней, начал медленно подниматься отрядный флаг — черное полотнище с вышитым по центру красным громовником, над которым парил красный ястреб сжимающий в когтях меч. Знамя достигло вершины флагштока и под порывами холодного осеннего ветра, красиво развернулось в полную свою ширину. Музыка смолкла.
— Вольно! — дал команду начальник УЦ «Изенгард».
Строй в две тысячи воинов расслабил одну ногу, а полковник начал ежеутренюю речь, про это, Толстый своих друзей предупредил заранее, когда навещал их на Ра-Аре. Правда, он не объяснял о чем пойдет речь, да в общем-то, никого это тогда и не интересовало.
— Воины Акинака! Помните, в ваших жилах течет кровь наших великих предков, богов-прародителей. Вы не быдло, не идите на поводу у тупой массы, познавайте мир самостоятельно. Всегда опирайтесь на то, что подскажет вам ваша кровь и идите туда, куда она позовет вас. Цените свою волю и свободу, не терпите зла, каким бы сильным оно не казалось. Вы не одни в этом мире, оглянитесь, рядом с вами братья, и опираясь на плечо друга, воин-акинак непобедим. Помните, наш удел идти вперед, пробивая дорогу всему нашему племени. Командор, только указал путь, по которому мы идем — путь славы, путь наших предков, и только от вас зависит, пройдете ли вы по этой дороге с честью или сгинете как твари бесхребетные. Будьте честны со своими братьями, будьте храбры, смелы, гордитесь тем кто вы есть и только тогда вас ждет победа. Нам выпало счастье стоять у истоков зарождения нового народа. Мы — передовой боевой отряд всего человечества и его защитная реакция на всевозможные внешние и внутрение угрозы. Акинак — вперед!
— Акинак вперед! — слитно выкрикнули два потока, практически завершивших свое переобучение.
— Акинак вперед! — в разлад, вклинились в общий выкрик, вчерашние солдаты российской армии.
— У нашего отряда есть будущее — это вы, лучшие воины, каких только смогла дать планета Земля и окрестные миры. Воин отряда не верит в что-то — он это знает. Нас спросят, откуда? И мы ответим, из памяти нашей крови. Именно это, есть для нас истина и руководство к действию. Сейчас, большинство из вас этого не приемлет и не понимает, но все будет, ибо иначе и быть не может, — начальник учебного центра прервался, окинул строй строгим взглядом и отдал команду: — Командирам учебных подразделений развести личный состав на занятия!
Полковник Миргородский удалился, а к строю новых «акинаков» подошли три десятка офицеров, которые согласно списков по очереди стали выкликать бойцов по фамилиям. Увели одну группу, человек с полста, с ними Цыган — они отправлялилсь в Вечный Город, на отрядную базу ВМС. Затем еще одну, около трехсот бойцов — эти убывали в Рассветный, где располагалась учебка спецназа. Потом еще, и еще, кто в мотострелки, кто в артиллерию, кто в саперы, кто в охранные батальоны СБ — эти все оставались здесь, в «Изенгарде». Так продолжалось до тех пор, пока на обширном замковом внутреннем дворе, не осталось всего семь человек.
Напротив них стоял среднего роста плотный мужчина в камуфляже, опять же средних лет, весь вид его был, чем-то средним — про таких говорят, что они сливаются с толпой и становятся незаметны. Единственное, что отличало его от всех остальных офицеров производивших набор в свои учебные группы — некая внутренняя властность. Казалось, что вот он, самый обычный человек, а присмотришься и понимаешь, что это вожак стаи, не больше и не меньше.
— Сержант Куликов, — представился он и, неспешно пройдясь вдоль строя новобранцев, добавил: — Меченый.
— Это как? — попытался пошутить один из бойцов, молодой и стриженый наголо парень. — Шрам через всю задницу?
Одним коротким и резким тычком кулака в грудь, Куликов сбил шутника наземь и слегка припечатал ему по ребрам берцем. Парень сложился и поджал ноги под живот, видимо, ожидая, что его продолжат избивать, но сержант-Меченый отошел в сторону и, оглядев жиденький одношереножный строй, сказал:
— Урок первый. Каждый воин отряда, который попытался принизить честь и достоинство своего собрата-акинака или подразделения в котором служит, должен быть остановлен сразу же. Никаких шуток и никаких намеков на эту тему. С этим здесь строго, вплоть до пули в лоб или дуэли по ра-арским правилам. Изъясняюсь доступно?
