Константин Якименко Сегедский - Последняя мировая. История одного снайпера
— Спасибо, — кивнул я. — Может, поделитесь ещё какими знаниями?
— Отчего ж нет, — напряг память Сбруев. — Вот, например, очень полезный приём: в городе можно использо-вать так называемый охотничий или снайперский выстрел. Сущность его заключается в том, чтобы, не изменяя высоту прицела, точно попадать в цель на расстояниях до 250 метров, как раз та величина, с которой мы столкнёмся в черте города, между завалами и полуразрушенными зданиями. Для этого выставляй прицел на «двойку». На расстоянии 80 метров высота траектории пули будет 3 см, а высота прицельной линии на данной винтовке — 5 см, разница в 2 см не будет иметь решающего значения. Пуля ляжет всего на 2 см ниже точки прицеливания. Вертикальный разброс пуль в 2 см для данной винтовки настолько мал, что принципиального значения те 2 см вообще не будут иметь. Поэтому, стреляя оптическим прицелом с делением установленным на «2», начиная с 80 метров дистанции и до 200 метров, целься противнику в переносицу — ты туда и попадёшь плюс — минус 2 — 3 см выше ниже на всей этой дистанции. На 200 метров пуля попадет строго в точку прицеливания. И даже далее, на дистанции до 250 метров, целься с тем же прицелом противнику в «макушку», в верхний срез шапки — пуля после 200 метров дистанции резко понижается. На 250 метров, ты попадёшь ниже на 11 см — в лоб или переносицу. Такой способ очень удобен и практичен в подвижных уличных боях, когда расстояния в городе и есть примерно 150–250 метров и все делается на бегу, с ходу, быстро, и некогда ворочать маховиком и выставлять прицел по дальности. К тому же на таком расстоянии не нужно учитывать деривацию. Особенно это характерно как раз для винтовки СВД, здесь оптический прицел специально смещен влево на 1,5 см. Ствол при этом получается слегка развернутым влево, и пули слегка уходят левее. Принципиального значения это не имеет. На дистанции 300 метров силой деривации пули возвращаются в точку прицеливания, то есть по центру. И уже на дистанции 400 метров пули начинают основательно уводиться вправо, поэтому, чтобы не крутить горизонтальный маховик, целься противнику в левый от тебя глаз. Деривацией пулю уведет на 3 — 4 см вправо, и она попадет противнику в переносицу. На дистанции 500 метров целься противнику в левую сторону головы между глазом и ухом — это будет приблизительно 6 — 7 см. На дистанции 600 метров — в левый обрез головы противника. Деривация уведет пулю вправо на 11 — 12 см. На дистанции 700 метров возьми видимый просвет между точкой прицеливания и левым краем головы, где-то над центром плеча противника.
— Кажется, слишком много информации, как для первого урока, — улыбнулся я. — Боюсь, всего я сразу не запомню.
— Ничего страшного, — похлопал меня по плечу полковник. — В нужной ситуации, ты всё вспомнишь. Лучше я расскажу тебе всё, что знаю сейчас, потому что никто не знает, что случится со мной завтра и успею ли я поведать тебе всё, чему меня научили. Это война, сынок, здесь каждый день кто-то умирает, и никогда не знаешь, когда придёт твой черёд. Поэтому напрягись и запоминай. Всегда стреляй сначала в командиров. В бою, когда есть возможность остаться незамеченным, сначала убирай тех, кто с края, если ты на снайперской позиции, а пулемётчика оставь напоследок — он прикрывает шум от твоих выстрелов и тебя невозможно определить, пока он ведёт огонь. Так поступали финские стрелки — «кукушки» во время Зимней войны, так будешь поступать и ты. Никогда не сомневайся. Попалась фигурка врага на прицел — стреляй, не раздумывая. Он не будет думать, когда будет стрелять в тебя, и ты не должен этого допустить. Будь хитрее — противник не из робкого десятка, а профессионально обучен. Хитрость — твоё главное оружие. Помни, что у американцев, а в том, что это именно они я почти уверен, да и не всё равно кто они — оружие то у них у всех современное. У них есть опаснейшее оружие для борьбы со снайперами: приборы, обнаруживающие оптическое отражение, следовательно, нужно открывать объектив только перед выстрелом. Приборы, обнаруживающие стрелка после выстрела, следовательно — нельзя стрелять с одной позиции больше одного раза, необходимо использовать шумовое заграждение. Кроме того, у противника есть особо точные ручные ракетницы, которые пробивают стену, за которой расположен снайпер и взрываются внутри помещения. Они способны разрушить одно — двухэтажные дома и даже больше. В таких случаях обнаружение твоей позиции становится крайне опасным. Опасайся их снайперов. Их подготовка весьма серьёзна, намного лучше твоей, но мыслят они не так, как мы. Ты можешь это использовать против них. Но если сомневаешься в своих силах — уходи, лучше не ввязывайся с ними в бой. И ещё одно: в ночное время так же можно вести огонь, подсвечивая прицельную сетку специальной лампочкой, смотри — снизу между креплениями кронштейна, — я нащупал кнопку, указанную полковником. — Батарейка находится в этом цилиндре слева под прицелом, — указал он на неё. — Если не часто пользоваться, то её должно хватить более чем. Но лучше прозапас взять ещё пару штук на складе, тем более, что таких батареек мы не найдём больше нигде. В сумеречное время можно не подсвечивать прицельную сетку — в прицел итак будет хорошо видно. В этом прицеле есть и ещё одно приспособление — люминесцентный экран для стрельбы по инфракрасным прожекторам противника, т. е. приборам ночного видения и т. п. Для приведения этого устройства в действие необходимо флажок люминесцентного экрана, — указал он на рычажок справа от прицела, — выставить в горизонтальное положение, а его окошечко подставить под лучи солнца на 15 минут или же в течение 10 минут подсветить этот экран люминесцентным источником света. Такой «зарядки» реально хватает на двое — трое суток, пользуешься ты им или нет.
Я внимал каждому слову полковника, пытаясь запечатлеть его бесценные слова в памяти, да так, как никогда не слушал ни на одной лекции в академии. Конечно, о многом из всего, что говорил полковник, я уже читал раньше, но тогда это было лишь увлекательным чтением, и я не пытался запомнить всё, а теперь — необходимой для выживания информацией. К тому же повторение, как известно, — мать учения.
— Спасибо вам за советы. Я обязательно учту всё это.
— Всегда, пожалуйста, — поднялся на ноги Сбруев, похоже, довольный собой. — Да, и ещё одно, — вдруг вспомнил он. — Чтобы постоянно не подкладывать под оружие что попало, оберни ствол и прицел во что-то серое и мягкое, тем самым ты предохранишь оружие от случайных ударов, станешь менее заметен и будешь способен стрелять из любого положения, не тратя время на устройство оружия на упоре. Это особо важно при случайном уличном бою или же быстрой смене стрелковых позиций. Ну, в общем, ладно, давай, постреляй пока, а я пойду, посмотрю, как там остальные.
— Есть, — кивнул я, вновь примкнув к оружию.
Полковник ушёл, а я вновь прицелился. Я попытался определить самую дальнюю точку, куда я мог бы выстрелить и увидеть, куда я попал. Я повернул винтовку и разглядел дальний деревянный столб освещения, скрытый в массе расположенных за ним таких же серых деревьев. Похоже, лампочка была ещё цела. Высота таких столбов обычно составляла шесть метров. Но нижняя его часть была скрыта развалинами одного из складов. Однако был виден верхний край трёхметрового забора, находившегося как раз возле столба. Следовательно, от верха забора и до плафона три метра. Я развернул винтовку на 90 градусов, так чтобы горизонтальные деления в прицеле стали вертикальными, и подсчитал их количество. Семь с половиной, что в переводе означает ровно 400 метров.
«Не мало, как для начинающего, — подумал я, — а в прочем нормальная снайперская дистанция,» — и развернул винтовку в нормальное положение.
Четыре щелчка по часовой стрелке, ветер тот же — ввёл я поправку в прицел и прицелился. Плафон лёг на острие угольника. Я задержал дыхание и потянул за курок. Прозвучал выстрел, но плафон остался не повреждённым.
Не понимая, что произошло, я растерянно оглянулся, но полковника рядом не было, а значит и спросить, что произошло, уже было не у кого. Я вновь вгляделся в прицел.
Может, расстояние неверно? Поверил — семь с половиной делений, пересчитал. Нет, тут ошибки быть не может. Ветер слабый, такой же самый, как и раньше.
Может, просто промазал? Или разброс пуль у винтовки настолько велик на близких расстояниях? Нет, целился и стрелял я точно так же, как и ранее. Ну, плюс-минус два сантиметра, думаю, но не более!
И тут же вспомнил про деривацию. Ну конечно! Как я мог забыть?! Возможно, потому, что раньше я не вносил такие поправки. Хорошо хоть сейчас забыл, а не потом, в реальных боевых!
Я вздохнул с облегчением и, прицелившись, слегка подал прицел левее от плафона. Но всё-таки я ощущал, что и этого мало. При такой деривации я должен был хотя бы зацепить плафон, а он остался невредим. Возможно, прохладный ветер внёс свои коррективы, отчего воздух стал более плотным, а пуля начала лететь ниже. Я слегка приподнял дуло, целясь в верхнюю часть плафона. Ну, теперь должен попасть, решил я и выстрелил.
