Владимир Лавров - Солнечные дети тёмной планеты
— У вас так много всего растёт. У вас намного более мощная биосфера, чем на нашей планете, — сказала собачка, обозревая из кармана окрестные виды.
— А что такое биосфера? — спросила Найва.
— Не важно. Это то, что растёт и двигается, всё вместе.
Найва начала напевать.
— Почему вы не рыбачите? — вдруг спросила собачка.
— Зимой рыбачим. Летом очень опасно. Головоноги с щупальцами во много человеческих ростов могут утащить любую лодку на дно, разломать её там и вытащить всё содержимое. Морские ящеры тоже не хуже, небольшие лодки они способны просто перекусить пополам. Поэтому мы рыбачим только зимой, когда они все на юг уплывают. У нас по морям ходят только большие корабли, длиной в двадцать — тридцать человеческих ростов, на такие морские хищники не нападают.
— У нас тоже есть такие хищники, акулы называются. Некоторые из них намного длиннее человека, могут его перекусить в воде пополам, или ногу откусить.
— Они большая угроза? — спросила Найва.
— Человек для них опаснее, чем они для человека. В нашем мире приняты законы, запрещающие убивать их, а то их очень мало осталось, могут исчезнуть. В тех местах, где они на пляжах могут напасть на людей, поставлены длинные сетки, чтобы они не погибали зря.
— А что такое «пляж»? — спросил я.
— Это что-то вроде вашего загончика для купания, только длиной в несколько километров, — ответила собачка.
Я попытался представить себе мир, в котором загончики для купания имеют длину в несколько километров, а люди охраняют головоногов и морских ящеров, и не смог.
— К вам приближаются некоторые летучие твари, — сказала собачка, — они могут быть опасными?
Мы завертели головами, но из-за высокой травы было плохо видно. На всякий случай мы двинулись к ближайшему укрытию.
Когда над нами зашумели крылья гарпий, мы были уже недалеко от камней укрытия. Мы помчались изо всех сил. Уже подбегая к раздвоенному камню, я увидел, что с противоположной стороны к нему бегут другие дети. Мы все не поместимся! Краем глаза я видел, как сбоку от меня бежит Мася. Значит, отстаёт Найва.
— Найва, беги к другому укрытию! — крикнул я, не оборачиваясь.
Едва забежав в укрытие, я начал доставать самострел. Но это оказалось непросто, поскольку на меня сверху плюхнулся Майлайтин, на него сверху плюхнулся Серый, на него — его подруга по имени Квалта Апельсину, а не неё — ещё одна девочка. После долгой возни, криков: «Кто стоит на моей руке?» и подобных, я смог наконец достать самострел и выглянуть за край убежища. Мне открылась удивительная картина.
Найва не успела добежать до соседнего убежища. Она стояла на полянке под деревьями, на всех ветвях которых сидели гарпии. Но вместо того, чтобы отстреливаться из самострела или убегать, Найва танцевала! И, что самое удивительное, гарпии не атаковали, а внимательно следили за танцем!
— К залпу товсь, — сказал Серый.
— Подождите, — попросил я. Не знаю, что меня заставило так сделать, но я почувствовал, что стоит нам подстрелить хоть одну гарпию, как все танцы Найвы закончатся навсегда.
Найва всё продолжала и продолжала танцевать, а гарпии всё продолжали и продолжали смотреть.
— Она хорошо танцует, — сказала Квалта, подруга Серого.
Одна из гарпий спланировала на землю и принялась кружиться, подражая Найве, но запуталась в траве и упала. Её племя подняло неудачницу на смех. Найва незаметно отступила в тень от дерева, под ветки. Но гарпии уже забыли о ней думать, ещё двое, а потом трое гарпий спустились на землю, чтобы попробовать потанцевать. В высокой траве у них ничего не получилось, и вся стая разразилась криками: «Летим на скалы!», «Летим на скалы!». Все гарпии, в том числе неудачливые танцовщицы, поднялись в воздух и улетели в какое-то известное только им место. Найва, вся белая от пережитого страха, вышла из-под деревьев.
Вся толпа наконец-то начала сползать с меня. Я еле дышал, мне пришлось отдохнуть немного после того, как все выбрались из убежища.
— Почему вы не стреляли? — спросила Найва.
— А почему ты танцевала? — спросил Серый.
— Ну, когда увидела, что до убежища не добегу и что никто из любезных родственников меня защищать не будет, решила, что раз уж меня съедят сегодня гарпии, то хоть потанцую перед смертью.
— А мы когда увидели, что ты танцуешь, и что гарпии не атакуют, решили подождать, — сказал Серый, — похоже, нам повезло.
— Повезло, — сказала Найва, глядя куда-то мимо меня.
— Теперь я знаю, что летающие гарпии опасны, — сказала собачка мне на ухо, — буду предупреждать вас заранее.
— А откуда ты знаешь, что они близко?
— Мой корабль висит высоко над вами. Так высоко, что ты даже представить не можешь, но у меня есть такие устройства, с помощью которых я могу увидеть даже то, что ты напишешь крупными буквами.
Я закрыл глаза собачке и протоптал в траве надпись «Найва».
— Так, сейчас наведу оптику… Найва, — сказала собачка. Я удивился.
Немного передохнув и придя в себя, мы двинулись дальше. Оказалось, что Серый и его подруги тоже решили пройти к дальним деревьям нум, но они шли другой тропой и потому увидели гарпий раньше нас.
— А как вы узнали, что гарпии близко, вы же были за лесом? — спросил Серый. Я сделал вид, что не расслышал.
Мы довольно далеко отошли от прежнего убежища, когда собачка сказала:
— Приближается дракон.
Я начал вспоминать известные мне убежища в этой части леса. Я закричал Найве и Серому, чтобы они бежали вперёд, к ближайшему убежищу, а мы со всеми остальными побежали в противоположном направлении, к убежищу, которое было подальше от дракона.
Найва.Мы мило беседовали с Серым, когда Лейте закричал, что приближается дракон. Я знала, что собачка способна на разные фокусы, и потому поверила сразу. Мы с Серым побежали к ближайшему убежищу. Когда мы подбежали, там уже сидела девушка из шестого класса, я её видела в школе, но не знала, как зовут. Прибежали мы в самый последний момент: дракон уже готовился нас схватить. Мы юркнули между расщелиной в камнях, и когти дракона проскребли по камню, никого не повредив.
— Привет, — сказала я, — как тебя зовут?
— Лайта. А вас?
— Лайта? Вот здорово! У меня есть брат, и я часто зову его «Лейте». Давай ты будешь моей подругой, и тогда у меня будет и Лайта, и Лейте! Я — Найва, а это — Серофан Висалу, но все зовут его просто Серым.
Девушка улыбнулась.
— Привет, я — Серый, — сказал Серый, поднимая руку. Дракон попытался засунуть коготь в расщелину и чуть не попал по поднятой руке Серого.
— Уйди, противный, — сказал Серый, пережив первый испуг. Мы с Лайтой засмеялись. У неё был открытый, дружелюбный смех. Мне подумалось, что Лайте — хорошая девочка, которая действительно сможет стать моей подругой, хотя и намного старше меня.
— А ты чего здесь одна сидишь? — спросила я.
— Гарпии летели, пришлось спрятаться, — ответила Лайта, так и не ответив на вопрос, почему она ходила по лесу одна.
Дракон наверху взревел от бессильной ярости, и я забыла переспросить её об этом, поскольку пришлось зажимать уши руками. Когда рёв утих, я сказала:
— А давайте загадывать друг другу математические загадки?
— Ты любишь математические загадки? — удивилась Лайта.
— Конечно! Математика — это так весело! Вот например, известная загадка: «Что тяжелее, килограмм железа или килограмм пуха»?
— Конечно, железа, железо тяжёлое, — ответила Лайта. На лице у Серого появилось озадаченное выражение, а я засмеялась:
— Но их же по килограмму! Они весят одинаково. Правда, смешная загадка? Нас папа всё детство такими загадками мучил.
— Смешно, — согласилась Лайта.
Дракон наверху попытался отковырнуть камень, составлявший крышу убежища. Ему это почти удалось.
— А какие ты ещё загадки знаешь? — спросила Лайта.
— Ну, вот, например, как соединить девять точек, три ряда по три, образующие квадрат, четырьмя линиями, не отрывая руки?
Мы с Серым немало потешились, глядя на мучения Лайты. Папа загадывал нам эту загадку ещё во втором классе, и мы оба знали её разгадку. Для решения задачи надо выходить линиями за пределы квадрата, а все почему-то думают, что рисовать можно только в квадрате. Лайта пошла по общему пути, но довольно быстро смекнула, что к чему.
— А какие ты математические загадки знаешь? — спросила я. Лайта надолго задумалась, потом сказала:
— Как рассчитать дальность полёта стрелы, если её выпустили из баллисты под углом тридцать градусов к горизонту и со скоростью сто метров в секунду?
— А что, это возможно? — удивились мы с Серым.
— Возможно. Для этого надо решать квадратное уравнение, а для этого надо знать, что такое квадратная функция. Нас в школе только что научили.
Мы с Серым преисполнились большого уважения к той, которая знала, что такое квадратная функция.
