Артём Каменистый - Земли Хайтаны
Помня о вероятной погоне, Рог ещё по снегопаду сделал несколько петель, запутывая след. Он надеялся, что преследователи не успели наткнуться на него слишком быстро, а теперь это было почти невозможно. Они слишком далеко ушли от острова, а в тех краях их тропа теперь была завалена, ничем не отличаясь от звериной. Но если успели найти поутру… Дело плохо — найдут, обязательно найдут. Даже фора в несколько часов лишь оттянет неизбежный конец.
— Я больше не могу! — охнул Вадим. — Рог, да сколько же можно брести?!
— Сколько надо, столько и будем, — с хрипом выдохнул вожак, упрямо пробивая тропу.
— Ночь ведь не спали! — Вадик чуть не плакал. — Сдохнем ведь! Мы же не лошади, такие забеги устраивать. Нога уже огнём горит.
— Я тебе её отрежу, сразу полегчает, — мрачно пообещал Рог.
— Я ж серьёзно! Темнеет уже… Той ночью едва глаза на ветках не оставили, а эта ещё темнее будет: вон как тучами всё затянуло.
— Уймись. Надо место найти посуше, здесь не присесть даже. Разве не чувствуешь, как под снегом вода чавкает? Самая низина. Вот подожди, выберемся повыше, там и ночёвку нормальную устроим.
— Надо было восточнее идти, подальше от реки, — вздохнул Гарик.
Спорить Рог не стал: он и без того дышал как загнанная лошадь — не стоило переводить кислород на пустые слова. Хотя по этому поводу у него были свои соображения: пусть в пойме передвигаться нелегко, но зато безопаснее. Мало кто в эту пору бродит по сырому лесу — здесь попросту нечего сейчас делать. Трава и кустарник скудные, из-за этого вся дичь убралась повыше, в более благодатные места. Немногочисленные группы рыбаков располагаются на берегу разлившейся Фреоны, а до неё отсюда далековато. Жить здесь никто не желал — летом эти края становились рассадником полчищ комаров, а немногочисленные кусты с радостью облюбовывали крупные клещи, оторвать их можно было только с куском мяса. В придачу они разносили неприятную болячку, способную на несколько недель уложить в постель крепкого мужчину; иной раз дело доходило до смертельных случаев: люди умирали от отёка лёгких.
Пойма по теплу была благодатным местом: фазанов здесь водилось видимо-невидимо, а многочисленные неглубокие озёра кишели рыбой. Но негативные факторы сводили всё преимущество на нет — никто не хотел селиться вблизи реки. Правый берег был повыше, без такого безобразия, но там частенько бродили ваксы. Вот и получилось, что почти все поселения располагались не ближе двух километров от восточного берега. Несколько исключений, в виде островных деревень, только подтверждали правило. Кроме того, для жительства выбирали только высокие острова, а не плоские песчаные блины, что поросли всё тем же сырым лесом с сопутствующими комарами и клещами.
Подобные размышления и заставили Рога двигаться в этой нейтральной полосе, сузившейся из-за разлива. Риск нежелательной встречи здесь минимален, но и найти место для ночёвки нелегко — даже в летнюю сушь здесь сыровато и никогда не поймёшь, чего здесь больше — сухой земли, озёр или болот.
Пронырливый Гарик первый заметил резко вздымающийся откос:
— Эй, Рог! Вон, высокое местечко! Почти холм!
— Вот придурок! Откуда здесь холмы?
— Не холм это, а берег старый.
— Чего?
— Фреона когда-то здесь текла, берег подмывала. Потом русло отступило.
— Грамотей ты наш… Ну, пошли, посмотрим, что там за береговой холм, — Рог толкнул Гарика в плечо. — Ты заметил, значит, пойдёшь первым.
Возражать вожаку чревато — Рог устал не на шутку и выглядел ещё злее, чем обычно. Гарик послушно свернул в снежную целину, покинув присыпанную звериную тропу. Выбрав самый пологий участок, он попёрся вверх, то и дело падая на руки — здесь всё поросло низеньким жёстким кустарником, коварно цепляющимся за ноги. Добравшись до верха, Гарик радостно охнул:
— Братва! Живём! Прямо поляна чудес!
— Неужели там пожрать чего нашёл? Или даже выпить? — поинтересовался подходящий Рог.
— Нет. Но зато местечко хоть куда. Заночуем как в люксе!
Поднявшись, Рог, соглашаясь, кивнул: местечко и впрямь ничего. До этого он ни разу не видел в пойменном лесу хвойных деревьев — это первое исключение. К счастью, здесь выросли не сосны, а ели, да не простые ели, а ели-великаны. Как обычно и бывало здесь с такими исполинами, нижние пушистые ветви свисали почти до земли, образуя естественный шалаш. Снег под них не попадал, и даже среди зимы здесь было сухо и мягко от старой хвои.
Рог не задумываясь выбрал самое раскидистое дерево — под ним легко поместится весь отряд:
— Гарик и Вадик, бегом наберите дров. Антон, привяжи свою сучку к дереву, не то она опять сдёрнуть попробует, а сам обруби снизу сушняк, чтобы над головой не вспыхнул.
— Ты прямо внутри костёр зажигать собрался? — уточнил Гарик.
— Ну?
— Всё равно загорится. Надо целый угол вырубить, и сухие, и живые.
— Ладно… разберёмся. За работу, лентяи!
Достав из-за пазухи кожаный мешочек, Рог извлёк из него приспособление для получения огня: обломок напильника, кусок пирита, трут, стопку тончайших лепестков берёзовой коры и комок высушенного мха. Выбрав под защитой дерева удобное местечко, он сноровисто развёл костерок. До того, как с трупа охотника удалось взять кусок хорошо искрящего пирита, Рог пользовался кремневым желваком — с ним возни было гораздо больше.
Подбросив в разгорающееся пламя охапку тонких еловых веток, он подмигнул Ане, настороженно следящей за его действиями, и усмехнулся:
— Что, коза, наверное, на своём острове и не видала, как настоящие мужики огонь высекают? Привыкай, мы тут почти в каменном веке, спички давно закончились. Небось, замёрзла? Потерпи, к костру тебя пока подпускать опасно, запросто верёвку подожжёшь. Но не плачь, греть тебя будут горячие мужские объятия, что гораздо приятнее. Что рожу кривишь? Или это так улыбаешься?
— Я всегда улыбаюсь при виде мужчин, которым нравятся объятия других мужчин, — хладнокровно заявила Аня.
Рог ничуть не обиделся, скорее наоборот:
— У-тю-тю! Да у нас голосок прорезался! И голосок неплох. Давненько я тебя не слышал. Эх, Анька, а ведь ты ещё красивее стала, чем прежде! Я так понял: регулярная половая жизнь пошла тебе на пользу?
— Если ты столько времени с мужчинами спал, то тебе любая корова сейчас красавицей покажется, — девушка явно не желала расставаться с обидной темой.
Рог нахмурился, но ответить на этот выпад не успел — из-за дерева вышел мрачный Антон. Рубанув мечом, он снёс несколько веток и угрюмо заявил:
— Может ты, для разнообразия поработаешь немного?
— Не кипятись! Что, даже поговорить минутку нельзя? Неужто эта коза такая неприкосновенная?
Рядом затрещало — Вадик уцепился за сухую ветвь, пытаясь отломить её от ствола. Это ему удалось, но, падая, она зацепила его бедро. Бандит с криком покатился по земле, остальные обступили его со всех сторон.
— Твою мать! — не сдержался Гарик. — Не можешь осторожнее себя вести!
— Да что мне делать?! — сквозь слёзы выдохнул Вадик. — Эта нога меня доконает! Болит с каждым часом сильнее и сильнее, не помогает твоя ж́ивица… Ни хрена не помогает!
— Так поосторожнее себя веди! Ты ещё топором себя пару раз тюкни, а потом говори, что смола не помогает.
— Тихо! — рявкнул Рог. — Вот что… Вадик, топай под дерево и покажи свою ногу этой козе.
— А она разве доктор? — всхлипнул раненый.
— Нет, но посмотреть сможет. Все бабы хоть немного, но в этом понимают, на то они и бабы.
Развернувшись к девушке, Рог жёстко заявил:
— Слыхала? И попробуй покочевряжиться, я на Антона не посмотрю, устрою тебе очень весёлый вечер.
— Я не доктор, — буркнула девушка.
— А я не боксер. Но врезать могу хорошо. Так что посмотри, что у него там…
Аня поняла, что дальнейший спор бесполезен, да и опасен. Рог выглядел сильно раздражённым, не стоит его злить из-за пустяка. Девушка не разбиралась в медицине, но крови не боялась, так что стерпеть процедуру сможет. Хотя, чем помочь в такой ситуации, не представляла — здесь нет даже простейших медикаментов.
Морщась и всхлипывая, Вадим добрался до костерка, расстегнул штаны, стащил их с немалым трудом — бедро сильно распухло, натянув ткань. Присев, он вытянул ногу перед собой:
— Ну, докторша, что скажешь?
Аня брезгливо поморщилась:
— Ты в каком году последний раз ноги мыл?
— Поговори у меня! Сама попробуй помыться здесь, а я на тебя посмотрю. Это не тёплый посёлок, в лесу бани нет, так что привыкай.
— Воспалилась твоя рана… сильно воспалилась.
— И что теперь делать? — с опаской вопросил Вадик.
— Ногу отрезать. Желательно по шею, — хладнокровно ответила пленница.
— У-у-у-у-у! Курва! — злобно прогудел бандит. — Дельные советы давай, а то так врежу, что сразу умоешься… юшкой кровавой.
