Олег Синицын - Магма
– Да? – Он повернулся к ней. Солнце заливало зеленый луг своим светом, озеро блестело в его лучах. Женя закрылся рукой от яркого света. – Что ты хочешь?
– Я хочу сказать, – с расстановкой произнесла Элен, – что ты больше никогда не увидишь свою дочь.
– Что? – не понял Кузнецов. Солнце слепило его. Фи; гура Элен расплывалась в глазах Евгения.
– Я же предупреждал, чтобы ты прекратил заниматься контактом, – произнесла Элен.
– Что ты говоришь, Элен? – Женя схватил ее за руку и почувствовал, как она отделилась от тела. Правая кисть Элен осталась у него в руках. Рядом раздались пораженные возгласы людей.
Женя держал в руках великолепно выполненный протез.
Он поднял глаза. Лучи солнца вновь ослепили его, но сейчас в этих лучах существо, находившееся перед ним, уже не являлось Элен.
– Я предупреждал тебя, – сказал Мдраг, – чтобы ты перестал заниматься исследованиями. Но ты, глупый упрямец, пытаешься установить контакт... Завтра твоя дочь растворится в магме!
– Нет! – закричал Кузнецов.
– И питаки уже не смогут помочь тебе, потому что я теперь знаю, где находятся Врата, пропускающие в их мир. Ты слышал о неуправляемой цепной реакции в метакремниевых соединениях? Достаточно одного маленького камешка, который, взрываясь, взаимодействует с этими соединениями и вызывает их разрушение и превращение в кристаллы, которые продолжат реакцию. За считанные часы метакремниевая жизнь внутри Земли будет уничтожена.
– Мдраг, что ты хочешь сделать?
– Теперь я знаю, где находятся Врата. Я проникну сквозь них и запущу реакцию.
Мдраг поднял в воздух уцелевшую руку. В пальцах был зажат маленький камешек.
– Помнишь эту вещь? Я взял ее у тебя дома. Ты ведь не знал, что это такое, не так ли?
В пальцах Мдрага был зажат маленький округлый камешек с двумя поперечными полосами и крошечными письменами, похожий на египетский амулет скарабей, который пять месяцев назад Кузнецов стащил из палатки профессора Анджея Новинского на раскопках в Дэйр-эль-Бахри. Этот камень, в отличие от остальных, не был теплым, и Женя сомневался в его подлинности и уж точно не представлял, что он является бомбой.
– Это продукт могущественной цивилизации древних мдрагов, единственное, что осталось от их великих технологий. Он создан уже после того, как питаки были отделены барьером. Это оружие привело к гибели моего народа. Лишь я один смог выжить.
– Вы прогнали питаков с поверхности Земли и уничтожили самих себя. Ты ненавидишь их за то, что они остались живы, в то время как мдраги по собственной глупости уничтожили друг друга!
Мдраг гневно проскрежетал зубами, глаза его блеснули. Кузнецов понял, что попал в точку.
– Ты погибнешь и сам! – воскликнул Женя
– Зато мой народ будет отомщен. Прощайте, упрямый доктор Кузнецов.
Мдраг прыгнул в открытый колодец.
– Нет!!! – закричал Кузнецов и кинулся следом.
– Женя, стой! – предостерегающе окликнул его Раш, но Кузнецов ничего не слышал. Он слетел по лестнице в жерло колодца. Мдраг бежал по тоннелю, свет от его раскалившегося тела освещал стены. Женя кинулся за ним.
Воздух в тоннеле раскалялся. Жене стало трудно дышать. Впереди показалось яркое пятно. Мдраг на мгновение замер перед ним. Женя дернулся вперед, но был остановлен нестерпимым жаром, дохнувшим на него от этого пятна.
Мдраг повернулся к Кузнецову. Фигура его полностью потеряла человеческий облик Его тело, руки, ноги и лицо раскалились добела. От человека остался только контур. Мдраг поднял руку, словно махнув Кузнецову на прощание, и нырнул в огненное пятно.
Крик Кузнецова заглушил шипящие звуки, издаваемые этим пятном. Женя попытался продвинуться дальше, но волна жара откинула его назад. Кузнецов закашлялся, задыхаясь.
– Олечка, бедная Олечка, – шептал он, когда Раш и Фи-липович, защищенные огнеупорными костюмами, вытаскивали его из колодца.
Кузнецов лежал на зеленой траве горного луга и плакал. Отчаяние нахлынуло на него. Он ощущал свою беспомощность, бессилие противостоять случившемуся, отсутствие воли, чтобы попытаться принять это поражение.
– Что это было? – спросил мэр.
– Кажется, это был Мдраг, – произнес Раш.
– Он хочет уничтожить подземных людей? – уточнил мэр. – Это кажется мне сном. Вначале здесь была женщина. А потом она превратилась в этого монстра!
– А что, на самом деле существует подземная цивилизация? – спросил Филипович.
Ответ Раша донесся до Кузнецова словно издалека:
– Если он сейчас начнет цепную реакцию, то через несколько минут можно будет сказать, что подземной цивилизации уже не существует.
– Эта реакция может повлиять на жизнь людей, которые находятся на поверхности? – задал вопрос мэр.
– Мы не знаем природу реакции, – произнес Филипович. – Эндотермическая она или экзотермическая...
– Стойте! – вдруг раздался голос Кузнецова. Все посмотрели на него.
Женя поднялся на ноги. Кожа на его лице и тыльной стороне кистей сильно покраснела. Раш опасался, что это может быть ожог второй степени. И еще он опасался за рассудок Кузнецова.
– Мдраг не сможет сейчас уничтожить метакремниевую жизнь, – произнес Евгений, глядя на ровную гладь озера.
– Почему? – осторожно спросил Раш.
– По крайней мере, в данный момент не сможет, – продолжил Евгений. Мэр с интересом посмотрел на ученого. – Проход ведь закрыт. И открывается по определенному циклу. На короткий период времени.
– Мы не знаем цикличности открытия прохода, – возразил Раш.
– Но есть человек, который знает, – ответил Кузнецов.
– Джейк, ты можешь вспомнить, в какие дни ты видел мальчика? – спросил Евгений.
Джейк посмотрел на покрасневшее лицо этого странного человека Он был весьма озабочен. И вопрос не был простым. Джейк почувствовал это. Не любопытство и не формальность. Вопрос жизни и смерти.
В глазах человека уместилось страдание целого мира.
Джейк отнесся к заданному вопросу со всей серьезностью.
– Это трудно, – ответил он. – Но я постараюсь. У вас найдется календарь?
– У нас есть календарь, Брюс? – спросил Кузнецов Раша.
– Господин мэр, не найдется у вас календарика? – в свою очередь спросил Раш. Мэр кивнул и вытащил из кармана рождественский календарик с Санта-Клаусом и оленями. Джейк взял календарик из рук мэра
– Последний раз я его видел на позапрошлой неделе в субботу, – произнес Джейк. Кузнецов достал из кармана блокнот и отметил в нем дату. Девятнадцатое июля, – Я точно помню, что был субботний полдень, поскольку нас собрали в школе, чтобы провести занятия по гражданской безопасности,
– Каким по счету было это появление мальчика? Джейк поднял глаза к потолку, подсчитывая события.
– Наверное, четвертым, – ответил он.
– Да, я видел его четыре раза.
Над датой на листе блокнота Кузнецов жирно вывел цифру четыре.
– В третий раз я встретил его около своего дома, – продолжил мальчик и споткнулся, – хотя нет. В третий раз я его встретил, когда мы построили площадку для прыжков в воду. Это было... это...
Кузнецов напряженно смотрел на мальчика, ожидая ответа.
– Я не помню точно, – жалобно произнес Джейк.
– Попытайся вспомнить, – попросил Кузнецов. – Это очень важно.
– Я знаю, – сказал мальчик, напрягая лоб. – Мы поехали с ним к офису мэра. Он просил меня рассказать про параллели и меридианы. А там висел плакат...
– "Посетите Милд Рок! Жемчужину штата Орегон!"? – спросил Кузнецов.
– Да.
Женя и Раш переглянулись.
– Он говорил, что должен помочь своим друзьям найти это место, – сказал Джейк.
– Да, мы его нашли, – прошептал Кузнецов.
– Это было... я не помню день недели. Помню, что опять был полдень. Да! Он всегда появлялся в полдень!
Кузнецов в блокноте сделал запись: «Двенадцать часов».
– Но какой это был день? – продолжал вспоминать мальчик. – По телевизору вечером показывали «Крестного отца»! Да! Всю неделю шла реклама – смотрите двенадцатого июля мировой шедевр «Крестный отец»!
Кузнецов отметил эту дату у себя в блокноте, обозначив ее цифрой три.
– Еще, Джейк, – попрбсил Евгений.
– Он появился возле моего дома, – задумался Джейк. – Я тогда не играл с ребятами, не ходил купаться... Стойте! За день до этого отец уехал в командировку продавать свои сырные бактерии. Мам!
– Я слушаю, сынок, – раздался из кухни голос миссис Уильямс.
– Когда папа уехал в командировку?
– Командировка папы началась седьмого июля, – четко ответила миссис Уильяме.
– Значит, ты видел его восьмого числа, – заключил Кузнецов. – А теперь попытайся вспомнить самое первое его появление.
– Больше не помню. Это было так давно, что я не помню даже неделю! – взмолился мальчик.
– Сейчас, – прошептал Кузнецов и опустился на стул. Он сверился с прежними записями из своего блокнота. Что-то отсчитал. Снова записал.
