Андрей Васильев - Дороги судеб
— Для маленькая хозяйка Азиз делай все. — Негр потрепал волосы на голове третьей жертвы. — Твоя везет, твоя убивай женщина мой хозяин. У нее легкая рука.
— Не факт. — Настя вручила Флаю свою винтовку и достала нож. — Азиз, я видела, как ты тогда часового снимал, ну, у рейдеров. Покажешь, как правильно человеку под подбородок захват делать?
— Все просто, — деловито сказал зимбабвиец. — Главная — быстро и резко, чтобы его кричать не успел. Смотри.
— Я верю вам, — сказала мне девушка. — Возможно, вы и хуже. Эти были просто придурки, которые получили неограниченную власть над парой десятков человек. Обычные остолопы без цели, жестокие и циничные. А у вас есть цель. Хотя, может, здесь так и надо существовать? Конкретно здесь.
— Как вас зовут? — спросил я у нее. Эта девушка мне понравилась. И потом, ее явно не сломали, как остальных, которые только знай лупали глазами на происходящее, и у каждого на лбу было написано: «Чего ждать от новых хозяев?» Видимо, она была одним из экспериментов бывшего лидера.
— Франческа, — помедлив, ответила она. — Друзья называли меня Фрэн.
— Я рад видеть таких, как вы, Фрэн, в числе своих людей, — сказал я ей. — Вы говорите то, что думаете, и умеете принимать решения. Почему он вас не убил?
Она была настоящая, как Настя, как Наемник, как Милена. Такие мне нужны.
— Я непочтительно смотрела и дерзко отвечала, — засмеялась Фрэн. — Он хотел, чтобы я перестала так поступать и… сделала для них всех кое-что другое. Я не собиралась идти им навстречу, потому они меня насиловали, все по очереди, каждый день. И смотрели, чтобы я не убила себя, — это было не в их интересах.
— Фрэн, я не стану скрывать, — наклонился я к ней. — Эти люди на поляне — они все равно что мертвы уже. Но я бы хотел, чтобы вы остались жить.
— Я сама не хочу этого, — в ее голосе было что-то вроде мольбы, — я хочу все забыть.
— То место, где вы появились на Ковчеге, далеко отсюда? — деловито спросил у нее я.
— Нет, — удивленно ответила Франческа. — Совсем недалеко. Я даже догадываюсь, что им в руки не в первый раз попадаюсь, один сказал мне, когда поймал: «Старая знакомая». Видимо, в прошлый раз я умудрилась умереть. В этот — нет.
— Амиго, — позвал я «волчонка».
— И доворачивай лезвие нож, — донеслось до меня. — Чтобы сразу гортань рассечь. Тогда он хрипеть будет, а голос говорить — нет.
Азиз и Настя препарировали уже четвертого пленника. Судя по всему, на третьем Азиз показал мастер-класс, а теперь Настя сдавала ему зачет. Что примечательно — Джебе, Лакки и Перстень тоже крайне внимательно слушали негра, явно запоминая, что к чему.
— Сват! — вытянулся передо мной каталонец.
— Посмотри на эту девушку и запомни ее, — приказал я ему, подождал пару секунд и спросил: — Запомнил?
Амиго кивнул.
— Хорошо. — Я подмигнул Фрэн, достал нож и ударил ее им под левую грудь. Лучше бы в горло, это надежнее, но убивать ее так же, как этих гаденышей, мне не хотелось.
Франческа охнула, завалилась на бок и растаяла в воздухе. Перед моими глазами мелькнуло сообщение о пополнении Свода.
Амиго явно ничего не понял, но говорить ничего не стал.
— Надо было больше оставлять! — попеняла негру Настя, прирезав последнего из душегубов. — Я бы закрепила навыки!
— Ну-у-у, — и Азиз многозначительно обвел глазами поляну, как бы говоря: вон сколько тренировочного материала.
— Не, им и так досталось, — скривила губы Настя. — Да и противно их убивать, если честно. Еще обделаются, вони не оберешься.
— Вот же нищеброды, — проворчал Голд, который в это время обшаривал шалаши бывших хозяев. — Сват, не поверишь, ничего нет. Вообще ничего! Как так можно жить?
— Весело, — предположил я. — Ты еще не понял? Они так скуку разгоняли. Этот хмырь четко сказал: пока так. А потом бы они отправились в большой мир. И знаешь, почему-то мне кажется, что их лидер мог бы пойти далеко.
— Почему «мог бы»? Может, и пойдет. — Голд поднял тряпку, оставшуюся от кого-то из убитых, повертел в руках и отбросил в сторону. — Он ведь скоро воскреснет.
— Не думаю, что он изберет другую линию поведения, — ответил я. — Хотя… В любом случае, пока он ошивается здесь, ему не жить. Человек он умный, говорить умеет, но мне такой не нужен. Это все равно, что пытаться с ядовитой змеей дружить, — смысла нет, все равно рано или поздно ужалит.
— Не знаю, не знаю. — Голд задумчиво смотрел на людей, жавшихся друг к другу. — В любом случае, зря ты его сразу убрал. Я бы сначала информацию из него выжал. Предложение-то было очень и очень неплохое.
— Мы и так этих людей получим. Может, и не всех, но большинство, — успокоил его я. — Сейчас только один вопрос решу и все объясню.
— Объяснит он мне! — фыркнул Голд. — И так все белыми нитками шито! А то я сам не догадался.
Ну да, я знаю, что всех не получим, дай бог половину. Но этого хитрована надо было убить. Я даже знаю, что Голд мог бы мне сказать на все мои доводы: убей этого, но оставь жить следующего, он знает не меньше. Но и его я оставить в живых не мог. Не потому что «аз воздамъ» или из-за излишней совестливости и щепетильности. Нет. Это вообще не про меня. Просто если я пожалею хоть одного такого поганца, об этом непременно узнают все в крепости, шила в мешке не утаишь, а значит, каждый из наших людей будет знать, что ради полезности мы можем оставить в живых убийцу, насильника, растлителя. И именно этот мой поступок может стать самым первым пятнышком ржавчины, которая разъест мою новую семью. Мы сильны, пока нам верят и за нами идут, и ради этого я готов понести некие убытки. Тем более, без этих поганцев даже те, кого мы не получим в ближайшие дни, все равно могут добрести до крепости, их теперь никто убивать не станет.
— Так, народ. — Я повернулся к людям, которые совсем уже не знали, чего ожидать. — Такими, как сейчас, вы мне не нужны. Вы сейчас рабы, бессловесный скот. Я знаю, что это так, и вы это знаете. У вас прямо сейчас есть два варианта на выбор: уйти на все четыре стороны или умереть. Те, кто умрет, забудут, что с ними было, и снова станут прежними, нормальными, не изломанными, тогда они смогут занять свое место среди моих людей, ну, если сами того захотят. Те, кто уйдет… Пусть вам повезет. Но если вы придете в мою крепость, места в ней вам не будет, предупреждаю сразу. Думайте, у вас есть минута.
— Только убивайте быстро, — попросил меня скуластый мужчина лет сорока, один из тех, кто бегал с веткой в заду. — Без вот этого: «Доворачивай нож», — хорошо?
— Конечно, — кивнул я.
— Я тоже выбираю смерть, — сказала грудастая девица, и тут людей как прорвало: — И я! И я!
