Низший - Инфериор. Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Михайлов Дем

Медленно ведя биноклем, не забывая поглядывать вверх, я убедился, что рядом нет ни одной живой обезьяны. Издалека, из глубины леса Черных Великанов, доносились отголоски уже знакомого рева. До источника не меньше километра. Возможно, там расположено их главное логово — и как раз там и могла вестись раздача дробовиков, равно как и обучение стрельбе и перезарядке.

Не увидев больше ничего интересного, я подал знак, и мы двинулись обратно. Так пока и не пригодившиеся гоблины не могли скрывать нервозности, но панику пока сдерживали. Значит, выбрал я их правильно — еще не утратил старых навыков. И выбрал благодаря именно собственному опыту и навыкам, а не чьей-то подсказке. Было у меня стойкое, вот прямо очень сука стойкое предположение или просто смутное ощущение, что до этого я мог при выборе тех или иных союзников получать какую-то неявную даже для меня подсказку из установленных в башке нейрочипов.

Увидел я, к примеру, искалеченного Рэка — и нейрочип подал сигнал, что этот кусок дерьма может превратиться в очень стойкого умелого бойца. А как иначе? Ведь система была в курсе характера Рэка и знала о его агрессивности и упертости. Идеальный кандидат в отряд гоблина Оди…

Это, конечно, просто стойкое ощущение, но в том числе чтобы избавиться и от него, я настоял на полном выковыривании из башки электронного изюма. И после этого столкнулся с медленно утихающим внутренним сомнением в собственных силах и какой-то обделенностью… Возможно именно это испытывает младенец, отлученный от материнской щедрой успокоительной сиськи? Хотя система мне далеко не мать…

Все эти мысли вылетели из головы, как только я услышал над головой приглушенное хриплое оханье. Развернувшись, толкнул гоблинов назад и развернулся как раз вовремя, чтобы увидеть сначала упавшее вниз безвольное тело, а затем следом приземлившуюся и снова болезненно охнувшую огромную косматую фигуру.

Злой ревун… Могучая обезьяна, припадая на левую ногу, швырнуло на землю пару каких-то связанных вроде бы крупных орехов и наклонилась над трупом. Схватив тело за голову, ревун резко крутанул. Послышался хруст ломающих костей, голову резко рванули вверх и в сторону, по дико вытянувшейся шее полоснула какая-то острая пластина и… отрубленная, а по сути, оторванная башка оказалась у ревуна в лапе. Отбросив обезглавленное тело, облизав лапу, обезьяна подобрала лежащие у ноги два ореха, потянув за конец тонкой лианы и принялась прилаживать его к своей новой добыче. Только сейчас я разглядел, что это были за «орехи» — оторванные головы с пробитыми насквозь щеками и пропущенной через дыры лианой. Закончив нанизывать, ревун сипло что-то прорычал и поднялся, поворачиваясь и приподнимаясь. В этой позе он и замер, наткнувшись взглядом на стоящего в шаге меня, успевшего тихо и быстро подойти.

— Лапа болит? — сочувствующе спросил я.

В крохотных глазах мелькнуло что-то вполне осознанное, в то время как пасть медленно щерилась, показывая клыки.

— Нахера коллекция? — второй вопрос я задал одновременно с коротким сильным ударом.

Лезвие тесака пробило мощную грудную клетку, раскромсав сердце и легкое. Пригнувшись, я ушел от удара сразу двух лап и отступил. Не сводя с меня злобного взгляда, ревун дернулся и завалился на спину. Выдернув тесак, я подобрал «украшение» и махнул рукой замершим у дерева гоблина. Второго приглашения им не потребовалось, и мы побежали вдоль дороги назад к каравану, оббегая трупы и падальщиков.

— Зачем обезьянам головы людские? — этот вопрос задал Гарри, продолжающий выступать разговаривающей прокладкой между мной и караванным лидером.

Мне на это было посрать. Я даже не стал говорить старшему помощнику, что в случае чего сильнее всего страдает именно прокладка. И на риторический как по мне вопрос я отвечать не стал, хотя для себя пару вариантов ответов уже нашел.

Ожерелье из трех изуродованных голов создало среди караванщиков небольшой ажиотаж. Сначала они не торопились подходить ближе к помощникам, но гоблинское нездоровое любопытство заставило их сделать первый шаг, а затем и оставшиеся. Вскоре они уже сидели на корточках вокруг кровавых трофеев, над ними стояли старшие, а один поливал мертвые лица чистой водой, смывая грязь.

Я сидел у колеса фуры, наблюдая за происходящим, крутя все собранные факты в голове и лениво прислушиваясь к Гарри.

— Точно не проехать? — этот вопрос он задал уже в третий раз, и я просто кивнул, снова подтверждая ранее сказанное.

По дороге теперь не каждый бронетранспортер пройдет. Сама воронка в стороне от узкой лесной трассы, но взрыв нанес существенные повреждение верхнему уровню и оттуда нападало столько всего, что по-хорошему требуется бульдозер с бронированной кабиной, чтобы расчистить путь.

Караван точно не пройдет. Тут без вариантов. Все поляжем в попытке разгрести завалы.

Получив мой кивок, Гарри сокрушено вздохнул, скорбно покачал головой и, крепко выругавшись, потопал отдавать нужные распоряжения, бормоча что-то про старый путь. Меня он своей руганью и скорбью не обманул — старший помощник Гарри Тонг был до усрачки рад, что им не придется снова соваться под полог леса Черных Великанов.

Я остался сидеть у фуры, дожидаясь почти неизбежного и долго ждать не пришлось.

— Фанти! — вскрикнул седобородый мужик с зеленой банданой — Это Фанти Нарк!

— Да нет… — возразил ему кто-то.

— Да точно он! — рявкнул седобородый, поднимая отрубленную голову и тыча пальцем ему в отмытую левую щеку — Помню этот шрам! Ему бутылкой ткнули в харю!

— Да! Точно он! Он! — поддержало мыслителя сразу несколько голосов.

И как только опознали первую голову, со следующими все сразу стало проще — словно гоблины нашли способ быстрой идентификации распухших посечённых лиц. Вторым оказался один из наших, а третьей Чикасса Ланд.

Определив имена погибших, мужики помолчали и… наконец-то начали задавать осторожные вопросы, косясь на старших. Вопросы были вполне логичны.

Какого черта тяжело груженный грузовик двигался из Клериатиса по направлению к поселению с дирижаблем?

Почему машина взорвалась?

Фанти и Чикасса не были охранниками каравана и никогда не покидали Клериатиса. Что они делали здесь?

Откуда у обезьян огнестрельное оружие и кто научил их им пользоваться?

Что за клейма на оружии?

Ну и пожалуй главный вопрос, прозвучавший практически из каждого рта — что теперь будет с идущий через этот лес дорогой?

Ну да… Одно дело, когда злые обезьяны швыряются собственным говном и камнями, и совсем другое, когда в тебя летит картечь и пули.

На их вопрос никто отвечать не стал. Но вместо этого зазвучали громкие приказы, и облегченно выдохнувшая толпа разбежалась.

Через полчаса две серьезно поврежденные машины развернулись и в сопровождении пяти охранников направились обратно к месту ночлега. Там они будут ремонтироваться и дожидаться попутного каравана. На лицах торопливо садящихся в машины охранников читалась нескрываемая и вполне понятная радость. Через несколько часов они окажутся в полной безопасности.

Мы сдвинулись с места чуть позже, двинувшись следом за ними. Но они ушли прямо, а мы свернули в низину, где в дело вступили рубщики с мачете. Поочередно сменяясь, продвигаясь метр за метром по старому заброшенному тракту, караван пошел в обход леса Черных Великанов, признав поражение от обезьян.

Природа победила и восторжествовала?

Ну да… а чего нет то, если в мохнатых лапах крепко сжаты крупнокалиберные дробовики…

Головы. Оторванные головы…

У меня было несколько вариантов причин их сбора. Что-то внутриплеменное, просто свихнувшаяся обезьяна или обезьяна любящая лакомиться сырыми мозгами. Может головы собирали, чтобы обглодать, а затем насадить на сучья на самом виду — чтобы предостеречь наглых гоблинов.

Или же нанизанные на лиану головы были нужны как доказательства для предъявления кому-то еще. Кому-то, кто примет отрубленные головы, посчитает их, одобрительно покивает и выдаст ревунам еще пару дробовиков и горсть патронов…