Василий Головачев - Смерч
Потом на вершине пологого холма из-за развалин какого-то сооружения показались люди, и Артур с облегчением расправил плечи.
– Не промахнулся…
Их было четверо взрослых: трое мужчин и женщина с ребёнком на руках. Спустились к молодым людям, остановились напротив, разглядывая беглецов.
– Здравствуйте, – проговорила Светлана смущённо.
– Привет, – сказал смуглолицый мужчина восточного облика.
Артур понял, что именно этих людей он видел вблизи замка Юрьева.
Кто-то погладил его по волосам (таково было ощущение), попытался просунуть в голову «усик антенны». Артур напрягся. Ощущение прошло.
Смуглолицый усмехнулся.
– Неплохо, просто человек. Кто обучал тебя премудростям М-оперирования?
– Погоди, Вахид, – остановила его женщина, оценивающе глядя на Светлану. – Давайте знакомиться. Меня зовут Ульяна, это Вахид Тожиевич, Иван Терентьевич и…
– Котов, – сказала Светлана.
Стало тихо.
– Похоже, нас знает уже по крайней мере полмира, – хмыкнул Вахид Тожиевич.
– Я не ошиблась? – продолжала Ульяна. – Ты авеша Светлены? Уж очень похожа.
– Светлена дала мне информацию… и ушла. Меня зовут Светлана.
– Что ж, это знак. – Ульяна посмотрела на спутников. – Что скажете, комиссары?
– Странно всё это… – проговорил смуглолицый.
– Что именно?
– Такие встречи случайными не бывают.
– Значит, она не случайна. Пойдёмте поговорим.
Мужчины беспрекословно начали подниматься на холм, к развалинам, обмениваясь короткими фразами. Артур и Светлана двинулись за ними в сопровождении женщины с ребёнком, назвавшейся Ульяной. Почувствовав их волнение и смущение, она ободряюще улыбнулась:
– Давно с Земли?
– Несколько часов, – ответила Светлана. – Пришлось бежать…
Она замялась, посмотрела на Артура.
Ульяна снова показала свою обаятельную улыбку. Ребёнок у нее – головка на плече – зачмокал губами, но не проснулся.
– Я не прошу выдавать секреты, но кое-что услышать от вас хотелось бы. От кого вы бежите, если не секрет?
– От Стаса Котова, – отрывисто бросил Артур.
Брови Ульяны сдвинулись.
– Вы его знаете?
– Пришлось познакомиться.
– Где, когда?
– Долго рассказывать.
– Для меня это сюрприз. – Ульяна кивнула на спину одного из мужчин. – Это его дядя, Василий Никифорович.
– Поистине мир тесен, – криво усмехнулся Артур. – Для нас встреча с вами тоже сюрприз.
Ульяна некоторое время поглядывала на него вопросительно, потом догнала спутников. Те остановились у гигантских каменных глыб правильной – кубической и пирамидальной – формы. Артур и Света, переглядываясь, остановились тоже.
– Расскажите, как вы познакомились со Стасом, – сказал тот, кого Ульяна назвала Василием Никифоровичем. – Это важно.
Артур посмотрел на подругу. Светлана кивнула.
– Можете опустить подробности, – сказал Вахид Тожиевич. – Только главное.
Артур набрал в грудь воздуха и начал рассказывать о том, как на берегу Джелиндукона он встретился с женщиной в белой одежде.
Рассказ длился четверть часа.
Его не прерывали, слушали молча, ни одним жестом не выдав своего отношения к истории рассказчика.
– Так мы оказались здесь, – закончил Артур с облегчением.
Мужчины переглянулись.
– Граф, – сказал тот, кого назвали Иваном Терентьевичем. – Чувствуется его рука. Но я не знал, что он стал диархом. Это почти Ангел в иерархии Круга.
– Начальник службы безопасности всей «розы», – хмыкнул Вахид Тожиевич. – Весьма высокая должность. Но я кое-чего не понимаю. Зачем ему понадобилось вводить в игру новую фигуру?
– Какую фигуру? – не понял Артур.
– Вас, друг мой.
Артур смутился, почуяв скрытый подтекст ответа: вас – дилетанта, мало знающего и мало понимающего, что происходит.
– Не знаю…
– Разберёмся, – сказал Иван Терентьевич. – Уверен, наша встреча и в самом деле не случайна, коль в игре замешан ещё и Рыков. Предлагаю разбить здесь временный лагерь и отдохнуть. Тхабс не сможет защищать нас долго в условиях постоянного давления Тьмы.
– А я бы зашёл поглубже в эту пустыню, – сказал Вахид Тожиевич. – Интересно посмотреть, чем занимался здесь господин Конкере.
– Развалины, наверное, его работа? – осмелился спросить Артур, кивнув на горы каменных блоков.
– Это скелет, – равнодушно сказал Котов-старший.
– Какой скелет? – удивился Суворов.
– Конкере экспериментировал и в тюрьме, – усмехнулся Иван Терентьевич. – Создавал разные формы нежити. А те, что ему по каким-то причинам не нравились, уничтожал. Развалины – один из таких уничтоженных псевдоживых гигантов.
Артур сглотнул, по-новому разглядывая геометрически правильный контур «скелета».
– Вот неплохое местечко. – Самандар остановился перед спуском в круглую впадину, отгороженную со всех сторон клыкастыми скалами. – Можем поставить палатку и накрыть «непроглядом».
– Пожалуй, – согласился Василий Никифорович.
И в этот момент все, в том числе и Артур, почувствовали дуновение холодного пронизывающего ветра – на инстинктивном, ментальном плане. В местном пси-поле проявились некие мощные источники энергии, имеющие не техногенное происхождение.
В кармане куртки Артура сам собой шевельнулся Дзюмон, реагируя на всплеск поля: он как бы «открыл глаза» и «осмотрелся» в поисках источника опасности.
– Нас догнали, – хладнокровно проговорил Самандар. – Похоже, наш новый приятель оставил след.
Мужчины посмотрели на Артура. Он покраснел.
– Я не виноват… мне поставили задачу…
– Какую?
– Отвлекать на себя слуг Монарха…
– Понятно. – Вахид Тожиевич с усмешкой глянул на спутников. – Граф, как всегда, играет по своим правилам. Не удивлюсь, если окажется, что и мы входим в его игровые расчеты в качестве жертв. Или пешек.
– Не преувеличивай, – буркнул Иван Терентьевич. – Что будем делать, парни? Отступим или попробуем дать бой? Наверняка это Рыков или Стас. Бойцы мощные, но вряд ли непобедимые.
– Отступим пока, – очнулся от странного полузабытья Василий Никифорович. – Примерно в полумиллионе километров отсюда я засёк город… или скопление каких-то построек… что-то необычное… Предлагаю перепрыгнуть туда и сразу накинуть шапку-невидимку.
– Вряд ли этот маневр остановит Германа, – усомнился Иван Терентьевич.
– Он даст нам время на подготовку адекватного ответа. Да и надоело мне бегать от солдат Конкере, пора давать отпор.
– Вася… – тихо сказала Ульяна.
Котов шагнул к ней, обнял, прижался щекой к щеке.
– Я всё понимаю, родная, и не стану рисковать без надобности ни тобой, ни Матвейкой. Будет тяжко, но мы пробьёмся.
