Ольга Громыко - Космоэколухи
– Ты готов, засранец? – раздалось в динамиках шлема.
– Ага, – хмуро подтвердил Тед, представляя, как подходит к загипсованному Рэтту и с сатанинским хохотом перекрывает ему капельницу и кислородный шланг. Жалко, что изнутри запереться нельзя. Пусть бы старикашка поплясал, пытаясь его отсюда выковырять!
Тут Теда посетила куда более продуктивная идея. Если нельзя выбраться через верх, то, может, стоит прощупать низ? В академии кабины ВСК стояли в утыканных сервоприводами гнездах, которые кувыркали курсантов во всех направлениях. Основной пучок кабелей и одновременно ремонтный люк находился под креслом, Тед однажды видел, как мастер ковырялся в снятой с установки кабине. Как раз, кстати, на похожих козлах стояла.
– А где тут все врубается? – невинно поинтересовался он.
– Что, ты еще даже питание не включил? – поразился Рэтт. – А какого хрена тогда агакаешь?
– Я шлем надел, – гордо ответил Тед. – И пристегнулся.
– В неподвижной кабине?!
– Ага. Я всегда пристегиваюсь, это у меня уже рефлекс! (Станислав Федотович прослезился бы от такого заявления.) Сразу уверенности добавляет и нужное настроение создает…
– Кнопка слева сверху, идиот! – раздраженно перебил его Манкс.
– Где-где? – Парень сполз с кресла, кое-как утрамбовался в отсеке для ног и принялся торопливо обшаривать пол. Под сиденьем не было видно ни зги, но после трехмесячной слепоты пальцы Теда по чуткости не уступали глазам. – Чё-то не нахожу…
– Подними левую руку и проведи по крышке, там тумблер вмонтирован!
– А какой он на ощупь?
Рэтт озадаченно примолк, щупая собственный тумблер и пытаясь сформулировать возникающие при этом ощущения, но потерпел позорное фиаско.
– Как тумблер, болван!
– А-а-а, – глубокомысленно протянул Тед, словно эта информация ему здорово помогла. Быть киборгом оказалось легко и приятно. Главное, не перегнуть палку, а то Рэтт взбесится и прибежит сам питание включать. – Точно, нашел. Вау, какая красота! А что дальше делать?
Нижний люк тоже запирался снаружи, но был гораздо тоньше и, кажется, Тед нашел слабину в одном из креплений. Если бы чем-нибудь его подковырнуть… Парень высунул голову из-под кресла и уперся носом в рычаг управления. Отлично! Выиграть бы еще немного времени…
Что там одноногий бубнит в наушниках, Тед почти не слушал: вызвал меню, потыкал пальцем в нужные строчки, запуская спарринг. «Корабли» увидели друг друга, на радаре возникла алая вражеская точка.
– Слышь, Рэтт, – как бы между делом бросил парень, – а что у тебя с Казаком-то? Как вы с ним снюхались?
– Не твое собачье дело, – огрызнулся Манкс.
– Ты это ради денег или он тебе просто выбора не оставил?
– Заткнись!
– Значит, второе. – Тед запустил «двигатель», подождал, пока отметка прогрева доползет до нормы, и взялся за рычаг управления. – Ты поэтому ему и дерзишь помаленьку, да? Делаешь вид, что он тебя не запугал, а упросил своим пилотом стать? А сам трясешься, как бы действительно его не разозлить – вторую ногу оторвет? – Истребитель плавно оторвался от земли и пошел сквозь атмосферу, постепенно набирая скорость. Эх, все-таки вээскашка – вещь, даже в урезанном варианте! Тед даже спать в ней согласился бы, если бы ради того, чтобы она поместилась в его каюте, пришлось выбросить койку.
– Тебе меня не разозлить, понял?! – зарычал Рэтт. – А если и разозлишь, я от этого только лучше летать буду, так что даже не мечтай! Давай, драпай, отсчет пошел!
– Ага, – в третий раз сказал Тед, нажал еще пару кнопок, снял шлем и, задрав ногу, что есть силы пнул рычаг. Тот хрястнул и покосился, доламывать пришлось руками.
– Трындец, – пробормотал парень, чувствуя себя святотатцем. Отломать штурвал – кошмар для любого пилота, а уж сделать это нарочно… Манкс за это заплатит!
Тед снова нырнул под кресло, вбил импровизированный ломик под крепление, пошатал, подергал, чувствуя, как что-то помаленьку гнется, и надеясь, что это не рычаг. Потом снизу забрезжил хлипкий лучик, и воодушевленный парень удвоил усилия. Пять минут, кажется, уже прошли, и Манксу вряд ли понадобится намного больше времени, чтобы сократить разрыв до расстояния выстрела. Если Теду удалось достаточно разозлить старика, тот не догадается, что у него на мушке петляет не перепуганный юнец, а автопилот в режиме «хаотическое уклонение». Очень, между прочим, нужная штука, если тебя оглушило и надо выгадать пару секунд, чтобы прийти в себя. Впрочем, опытный пилот все равно завалит врага на раз-два, но Манкс скорее всего захочет проучить паршивца и вначале хорошенько его погоняет.
Щель разошлась сантиметров до десяти, и на том дело застопорилось. Тед сунул в нее руку и лихорадочно зашарил по ободу в поисках защелки. Над головой запищала аварийка, из лежащего на кресле шлема вырвался вопль ликования, сменившийся злорадным лопотанием. Манкс наслаждался местью.
Парень стиснул зубы. «Если ты меня разозлишь, я только лучше летать буду»? да? Ломать тоже!
Заслонка с грохотом отпала, а вслед за ней из кабины головой вперед вывалился Тед, ободрав бока даже под комбезом. Парень оглушенно потряс башкой и, не выпуская рычага, кинулся ко второму тренажеру: вначале на четвереньках, а потом, как разогнавшийся самолет, оторвал переднее шасси от земли.
– Ха! Я тебя сделал, сосунок! – торжествующе завопил Манкс, высовываясь из кабины – и тут же огреб такой удар рычагом по шлему, что молча стек обратно.
– Нет, это я тебя сделал, – с ненавистью пробормотал Тед.
* * *Мародерствовать было противно, но необходимо. Комбез Рэтта пришелся Теодору как раз впору, почти чистый, а главное – неброский, коричнево-серый. А вот бластер… Парень заподозрил неладное, едва взяв его в руку. Слишком легкий, точно – батареи нет! То ли старик нарочно ее вынул, опасаясь, как бы пленник не взбрыкнул и не отнял оружие, то ли охранники пошутили и сперли, когда Рэтт сдуру оставил бластер без присмотра. Впрочем, Тед все равно его взял. Обойма – дело наживное, а эта цацка сама по себе увесистая и в ладонь удобно ложится. В крайнем случае послужит кастетом.
В карманах нашлись только дешевый перочинный нож, пакетик с табаком, зажигалка да трубка. Парень повертел последнюю в руке, обуреваемый мстительными и неприличными мыслями, но в итоге просто кинул в кабину вместе с рабским комбезом, чтобы не валялись на виду, и защелкнул крышку. Пусть теперь Рэтт упражняется в изобретательности и гибкости. Жалко, связать его нечем для пущей остроты ощущений.
Тед вылез из подвала и осторожно закрыл люк. В коридоре по-прежнему было тихо и пусто, если не считать киборга, неподвижно стоящего у двери спальни. Кажется, он за это время даже позу не сменил.
