"Фантастика 2023-201. Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Семенов Павел

— Ты, о мой мудрый наставник, как стреляная ворона, качающегося на ветру куста боишься, — усмехнулся Бату. — Раз мы их не видим, значит они на следующих засечных линиях перед их столицей Владимиром стоят. У нас все тумены в одном могучем кулаке, а их силы рассеяны по засечным линиям.Они обороняются, а мы наступаем. Куда хотим, туда и идем. Если увидим, что урусутов перед Владимиром слишком много, повернем на Арзамас, а потом пойдем на Булгарию.

Ясно, же, что урусуты надеются только на оборону! Боятся они нас, великих монголов. Слава Потрясателя вселенной впереди нас на коне скачет! Всю свою землю они засеками перегородили. И в Булгарии они точно такжеоборонялись.

Так что, действуем, как договорились. Завтра Мункэ на штурм пойдет. А от возможных контратак урусутов мы со всех сторон прикрылись.

Субэдей вынужден был согласиться с ханом. Но опасения его не оставили. Направил всем темникам повеление усилить разведку. Три тумена корпуса Гуюка, тем не менее, отправили на двадцать верст назад, к последней прорванной перед Рязанью большой засечной линии, чтобы прикрыть, на всякий случай, свои тылы и дорогу на Ивановск.

21 февраля на рассвете монголы начали штурм. Предупрежденный о ночной суете в лагере монголов, Юрий еще затемно поднялся на высокую колокольню Спасского собора. В ход сражения вмешиваться он не собирался, полностью доверив руководство стратигу Кондрату. Однако, троих гонцов и звонарей на всякий случай при себе держал. Сотня телохранителей и тысяча воинов его личного полка тяжелой конницы находились при нем.

Все это время, пока монголы готовили штурм, Юрий ждал донесений от своих архистратигов о выходе войск на исходные позиции. Буквально накануне такие донесения от Галаша и Гремислава поступили.

Окружив в первые два дня город с напольной стороны тыном, монголы попытались заблокировать город и со стороны реки. Пытавшихся выставить по середине русла заграждение из деревянных рогаток нукеров шуганули разрывными снарядами из требушетов. В византийском и особенно в венецианском походах Юрий убедился в эффективности камнеметов на малых дистанциях. К тому же, они не требовали пороха для производства выстрела. Так что, не только все уездные, но и все стольные города юго-восточной Руси обеспечили камнеметами. Потеряв с полсотни воинов, монголы бросили эти попытки. С двух берегов русские камнеметы простреливали русло Оки на всю ширину.

В последующие дни монголы занимались сборкой камнеметов и разборкой засеки, окружающей город с напольной стороны. Поскольку, Юрий не хотел раньше времени раскрывать монголам возможности своей артиллерии, им позволили разобрать засеку на удалении свыше 200 шагов от стен города. Когда монголы попытались продвинуться дальше, их снова шуганули из требушетов.

Используя бревна, вынутых из засеки, монголы принялись сооружать перед засекой бревенчатые загородки для камнеметов. Из донесений ивановского воеводы Евпатия Юрий уже знал, что такими загородками монголы прикрывают свои камнеметы от обстрела камнеметами противника.

В полутора верстах от стен города монголы соорудили высокую вышку. На ее верхней площадке стояли явно не рядовые монголы.

— Жаль, далековато стоит вышка. Не удастся разом монголов обезглавить, — мысленно посетовал Юрий.

Городская стена имела с напольной стороны 9 башен, на которых стояли 4 осадных пушки и 5 крепостных гауфниц. В городе за напольной стеной стояли 3 больших требушета, способных метать камни в четыре пуда весом на 200 шагов. Между башнями на стене разместили 30 передвижных огнеметов.

Ночью монголы затащили камнеметы во все свои загородки. Очевидно, они надеялись получить подавляющее огневое превосходство, выставив против каждого башенного камнемета до десятка своих. В полусотне шагов за камнеметами монголы выставили три десятка баллист для запуска циньских огненных труб.

Как только развиднелось, монгольские каменеметы дали первый залп. Рязанские пушки и требушеты сразу же ответили. Пушки стреляли ядрами, а требушеты — зажигательными снарядами. Гауфницы тоже стреляли ядрами. Только специально облегченными, чтобы при выстреле не разрывало более тонкие, по сравнению с пушками, стволы. Каменное ядро меньшего калибра заливали чугуном. Получался такой большой «орех» с чугунной скорлупой и каменным ядром. Тем не менее, на двух сотнях шагов и такими ядрами гауфницами легко пробивали бревна загородок.

Все места, где монголы ставили свои загородки, были пристреляны заранее. Поэтому, почти каждый выстрел попадал в цель. Для уничтожения камнемета, стоящего в загородке, хватало двух — трех выстрела. Иногда хватало и одного. Обломки бревен частокола повреждали камнемет.

Большая часть монгольских камнеметов стреляли каменными ядрами по башням. Поскольку боевые площадки башен располагались значительно выше уровня поля, попасть по боевой площадке было не так просто. Пристреливались монгольские камнеметчиками каменными ядрами, после попадания ядра в площадку стреляли зажигательным снарядом.

Около десятка камнеметов бросали зажигательные снаряды на засеку, чтобы выжечь в ней проходы. Часть камнеметов били камнями в стены, стремясь сделать проломы.

Через стену в город, оставляя дымные хвосты с воем стаями летели циньские огненные трубы. От них в городе поднялись сотни дымов. Все поле и город заволокло дымом. Поднявшийся западный ветерок медленно сносил дымовую завесу на восток.

Из донесений Евпатия Юрий знал, что эти трубы не слишком опасны. На дистанции более 250 шагов в трубах остается мало горючей мякоти. Ее не хватает, чтобы зажечь обложенные камнем стены или заваленные толстым слоем снега черепичные крыши. Хотят отвлечь бойцов со стен на тушение пожаров, сообразил Юрий. Пожарные дружины ополченцев приступили к тушению огня.

Убедившись, что монголы всерьез начали штурм, Юрий распорядился отправить с голубями в Пронск повеление архистратигу Галашу начать выдвижение войск. Повеление продублировали гонцами.

Через два с половиной часаперестрелка прекратилась. Артиллеристы разбили все монгольские камнеметы. Огненные трубы у монголов тоже закончились. Очаги возгорания в городе потушили.

Монголы, однако, выжгли в засеке три широких, шагов по полста, прохода. За проходами накопились массы монгольской пехоты, ожидая, пока догорит огнесмесь в проходах. Перед каждым проходом их собралось тысяч по семь — восемь.

Кондрат через гонца сообщил, что монголы смогли разбить одну пушку и две гауфницы. Проломов в стенах монголам сделать не удалось. Только заборолы сбили, да верхние венцы бревенчатых срубов.

В монгольском лагере забили барабаны и завыли большие трубы. Толпы нукеров, держа на плечах лестницы, с грозным ревом «У-р-р-ра!» рванулись в проходы, затаптывая сохранившиеся кое-где очаги пламени. По ним с башен ударили гауфницы и пушки. Пушки тоже стреляли картечью. Юрию было отлично видно, как в толпах атакующих появились большие «плеши». Каждая на много десятков убитых. К сожалению, даже с картузным заряжанием пороха и картечи скорострельность крепостных орудий не превышала одного выстрела в три минуты. Уцелевшие на башнях орудия никак не могли остановить атакующие толпы.

Однако, молодцы, — подумал Юрий, — дружно бегут! За исход боя они не беспокоился. Все было многократно продумано и проверено на многочисленных учениях. Да и опыт обороны Ивановска это подтверждал.

Забежав в ров к подножию вала, нукеры бросали лестницы на ледяной склон. Их длины как раз хватало до подножия стены. Следующие за ними нукеры взбегали по этим лестницам на вал и приставляли свои лестницы к стене. По ним из бойниц заборола били бронебойными стрелами лучники. На такой дистанции стрелы легко пробивали кольчуги и даже панцири. От них защищали только щиты. Однако, те, кто тащил лестницы, щитов не имели. Самих лучников защищали тяжелые панцири, одетые поверх кольчуг и глухие шлемы с железными личинами. Ответная стрельба монголов им вреда почти не наносила.

Лезущих на стены нукеров кололи копьями, на них швыряли камни и поливали их кипятком. Защитники, взявшись по трое — четверо за длинную рогатину, отпихивали лестницы от стены. Нукеры с воплями летели с лестниц вниз, сшибая других.