Низший - Инфериор. Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Михайлов Дем
Дурацкие размеры, дурацкая вместимость, но это хоть что-то — особенно, если приходится выживать среди жадного юного шакалья. Ты сам мог выбирать, что станешь хранить в своем ящике. Закрыв крышку и защелкнув замок, ты самолично вставлял ящик в специальные держатели в больших пристенных шкафах в вестибюле. С восьми тридцати утра и до девяти вечера у тебя имелся полный доступ к личному имуществу — но при этом ящик не дозволялось уносить из вестибюля. Мы называли их «банковскими ячейками».
Что я вспоминал, глядя на старый железный ящик? Какую подсказку он мне давал своим видом?
Ответ очевиден — приют. Я вспомнил только его. Даже не вспомнил, а ощутил. Боль от чужих ударов и боль в руках от ударов собственных. Вонь зловонной каши и точно такая же вонь в приютских туалетах — похоже, каша проходила через наши тела, даже толком не переварившись и сохраняя внешний вид. Можно было снова наваливать в кастрюли и опять подавать на обед…
Где находится приют?
Где-то на старом побережье. В месте, что давно уже перестало быть сушей — если только за последние века вода не отступила на прежние позиции, в чем я сомневаюсь. Но там не может быть слишком глубоко… речь о десятках, а не о сотнях метров — а может и того меньше.
Что за город? Название не помню, но он из новых. Это было выражено и в названиях, когда вместо «нью» повадились использовать словечко «Нова». Нова-Сука-Что-то. На побережье. Город строили очень быстро — наступающая вода гнала людское стадо все дальше и дальше, подгоняя их поджопными ударами цунами и проваливающейся за спинами землей. По оказавшимся абсолютно неверными расчетам одно из возвышений сочли более чем подходящим для нового города и высоченные здания начали расти как радиоактивные грибы. Сраные человейники с крохотными конурками соседствовали с небоскребами элиты, мигающие огнями флаерами кружились как мухи над падалью, у подножий невероятных башен носились стаи сумасшедших с факелами, но издалека все это дерьмо можно было принять за веселое празднество в честь торжества человеческого гения. Как бы не так. Разгневанная природа пришла и туда — но не сразу. Далеко не сразу. Когда вода стояла уже совсем рядом с городом в нем появился я — озлобленный юный гоблин, что совсем недавно совершил свое первое убийство и кого совсем не пугала перспектива убить еще раз.
Относительно недалеко от этого города находилось еще одно важное для меня место — и подсказка о нем нашлась внутри старого железного ящика — залитая прозрачным пластиком этикетка с бутылки виски «Мертвая башня». Еще одно более чем очевидное мать его направление.
В чем смысл подсказок?
Следовать по оставленным самим собой хлебным крошкам?
Или это должно активировать что-то в моей башке и ко мне вернется память?
Я даже подождал немного, но чуда не случилось, и я принялся жрать жареную оленину. Молодого аксиса я убил сам — хромающее трясущееся животное вывалилось на тропу передо мной, неся на теле глубокие борозды от когтей. Он уже подыхал и мне оставалось только перерезать ему глотку и выпустить остатки крови. Вырезав из него пару кусков, я собрался было разрубить остальное и разбросать по округе — зверью на радость — но появилась крестьянская повозка и вскоре стало ясно, что они не против позаботиться об остальном мясе.
Ладно…
Разрезая мясо, проливая на шипящий камень красный мясной сок, неспешно жуя, я смотрел на закрытый ящик с лежащим на нем пластиковым квадратиком и пытался вспомнить еще что-нибудь. Не преуспев, я вытащил из рюкзака старый армейский планшет и включил. Загрузив карту, вбил в поиск слово «Нова» и принялся задумчиво переключаться перед предложенными вариантами, не забывая наслаждаться мясом. Мой палец остановился на семнадцатом варианте.
Вот он… Нова-Фламма. Современный Вавилон, вобравший в себя сотни национальностей, религий и традиций, чтобы смешать это все в нечто тошнотворное и убийственно крепкое…
Моя палец упирался в место, что находилось в океане в десяти с чем-то километрах от берега. Версия карты стара — последний раз обновлялась сорок лет назад и не факт, что за это время ничего не изменилось. Береговая линия была совсем иной. Но я был уверен — это то самое место. А вот тут… чуть сместив палец, я упер его в крохотное черное пятнышко дальше в океане — вот тут находится или находилась старая небесная башня.
Ткнув в экран еще пару раз, я получил несколько вариантов маршрута к Ново-Фламме. Этого было достаточно — теперь я имел направление и целую кучу вариантов того, как добраться до нужной точки.
Мертвая башня и старый приют?
Меня устраивают такие ориентиры — других все равно нет. Как нет и других вариантов. Мне вслед донеслись брошенный в динамик слова Окси.
Останься, сказал она. Просто останься и все.
Но я даже не придержал шаг. Для меня такой исход не вариант. Я бросил своих гоблинов и свалил с Формоза не ради того, чтобы остаток затянувшейся беспамятной жизни провести в сучьей неге и траханном покое. Я гоблин. И если у меня нет проблем — я отыщу их сам.
Оставшиеся четыре предметы в ящике не вызвали у меня абсолютно никаких или почти никаких ассоциаций.
Блестящий полировкой черный монолитный кубик с гранями в два сантиметра. Есть пара мелких царапин.
Брелок для ключей, представляющий собой улыбающийся смайл с кратерными рытвинами и надписью на лошадиных зубах «Happy Mooonzes». Брелок настолько потертый, что надпись едва читается.
Пустая перьевая ручка с золотым пером. Черный корпус, колпачок с золотым навершием, изящное резное перо. Корпус пуст — отсутствует картридж с чернилами. Нет никаких надписей, ручка выглядит почти новой.
Наполовину полная — или пустая? — обычная прозрачная солонка. Внутри посеревшая закаменелая глыбка соли и сомневаюсь, что в ней хоть что-то скрывается. Хотя придет время — проверю. На солонке скромная синяя надпись «Lake Amadeus».
И хер его знает, что все это означает. Хотя весь сука злой юмор в том, что я, к примеру, уже тогда мог быть абсолютно поехавшим придурком или там просто был под наркотой… или просто решил пошутить над самим собой и вывалил в старый ящик все что было в карманах…
Как бы то ни было — мне предстоит разобраться со всем этим по пути к первой цели. У меня снова появилась цель. И это хорошо, ведь гоблины не любят праздной пустоты.
Одно теперь ясно совершенно точно — я не зря свалил с Формоза, выпав из-под контроля и власти Управляющих. А они меня контролировали — пусть не полностью, но в более чем достаточной степени, умело при этом притворяясь, что я полностью свободен и вообще весь из себя такой не подчиняемый суровый альфа-сука-охренеть-брутальный-самец. Ну да… Ну да…
Тряхнув потерявшей «изюм» головой, я опять глянул на экран планшета. Направление есть, маршрутов навалом. Но двигаться придется на своих двоих. И пока что без полноценного боевого экзоскелета — у меня к ним появилась временная вроде как фобия. Даже к Гадюке. Хватит слепой веры в то, что в моих старых вещах никто и никогда не копался. Я бы избавился даже от этих вот «шести главных подсказок», не будь шанса, что внутри них скрывается что-то еще. Пока придержу при себе — но избавлюсь от них при первой возможности.
А насчет передвижения — пока что вон лежат еще ни разу неиспользованные ножные и поясничные усилители. Есть и солнечная панель. Для начала мне надо пробраться через десятки километров джунглей, а когда миную эту буферную зону, то снова окажусь на территории контролируемые одним из машинных разумов. Есть наметки вроде как еще целых дорог, а там может найдется и транспорт пошустрее, чем собственная потная задница…
Продираясь сквозь защитный пояс джунглей, через каждые несколько часов я находил солнечное место и позволял себе отдохнуть пару часов, в то время как экзоскелетные усилители подзаряжались от разложенной солнечной панели. Я занимался примерно тем же самым — впихивал в себя куски оставшегося от недавней охоты жирного мяса, заедая фруктами и смутно знакомыми корнями. Хранящийся в большом рюкзаке запас консервированной пищи я не трогал — хер его знает, что меня ждет там впереди. Пока мясо шкворчало в уже потемневшей глубокой сковородке, а в железном чайнике закипала вода, я мысленно бился головой в выставленные в мозгу блоки, пытаясь если не пробить, то хотя бы «выбить» оттуда хоть какое-то воспоминание. Пока я не вспомню все полностью и без остатка, пока не заполню все пахнущие кровью и гноем темные каверны в дырявой карте ушибленной памяти, не смогу досконально разобраться в происходящем и стать самим собой.
