"Фантастика 2025-121". Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Верещагина Анна

— Нет. — отвернулась она от целующейся пары. — Это чувство не любовь…

И эти чувства действительно отличались от любви. Они отравляли разум и сердце принцессы, ей было уже плевать на всё. Единственное, чего она желала, являлось Дианой.

— Я хочу видеть, как ты плачешь кровавыми слезами. — дрожащий голос Пенелопы казался незнакомым, безумным. — Без тебя моя жизнь не была бы такой унизительной.

Пока юная Пенелопа приводила мысли в порядок, Диана разорвала поцелуй.

— Это ничего не значит. — словно ничего не произошло, заявила она, отстраняясь от мужчины и усаживаясь поудобнее.

— Неужели? — накручивая на палец локон её волос и облизнув губы, мужчина скрыл разочарование. — Тогда как мне расценивать это? Ты же меня знаешь… Я додумаю как мне нравится, а ты потом страдаешь.

— Я хотела кое-что проверить. — просипела девушка.

— И?

Тяжело вздохнув, она поднялась с места и бесстрастно взглянула на ферзенца.

— Как я и думала… — прикладывая руку к груди, она улыбнулась. — Оно не затрепетало.

Под тяжелым взглядом Карлоса девушка резким движением руки распахнула ажурный веер и удалилась прочь с колотящимся сердцем в груди. Тем временем мужчина, провожая её взглядом, положил ладонь в область своего сердца.

— А вот моё до боли.

Диана Эрскин

Вот чертова реальность!

Я сама поцеловала этого ненормального…

«Всё, гореть нам в адском пламени здравого смысла», — заключила удручённая логика.

Решила проверить? Проверила на свою голову, называется!

«Теперь он вообще тормозов ощущать не будет», — кивая, добавила язвительность. — «Просто замечательно…»

Это у меня так «не затрепетало?

«Ещё немного, и приступ сердечный…» — недоговорила сентиментальность.

— Стоп! Хватит! Не волнуйся… Соберись! — словно не себе сказала я, покидая сад. — Бред… Таня, это всё полнейший бред! А ну пришла в себя.

Спрятавшись за колонной, я схватилась за волосы и взлохматила их в попытке обнаружить решение проблемы.

— Черт… — закусив губу до боли. — Что теперь-то, а-а?

Мне понадобилось какое-то время, чтобы привести мысли в порядок, и когда закончила мыслительную деятельность, ощутила острую нужду напиться.

Влипла так влипла…

— Это вообще законно?

Бубня себе под нос, я решительно шагнула из своего укрытия. Диана и Карлос же еле-еле троюродные брат и сестра… Ну, если брать в расчет то, что столь дальних кузенов принято напротив сватать, но в моем понимании это принять слишком сложно.

— Законно что?

— ...! Ваше Высочество? — ровным тоном поприветствовала девушку. — Приветствую жемчужину Акроса.

Нужды в поклонах уже не было для меня, ведь теперь мы стояли на равной ступени ферзенской касты, однако я чуть опустила голову, приветственно кивнув.

— Законно что? — на мой вопросительный взгляд она, ухмыляясь, приблизилась, повторив снова. — Законно ли то, что ты целуешься то тут, то там с моим будущим мужем?

— Не понимаю, о чем вы.

Сказанные ею слова пошатнули меня, но я ловко скрыла свой стыд и испуг за невинным взглядом.

«Шлепок!»

Обжигающий удар заставил отвернуть голову в сторону.

Игры окончены… Вот она, истинная Пенелопа. Вот она, истинная я, получившая по заслугам. В малой степени я обрадовалась пощечине, что вывела меня из накатывающей истерии, но в остальном возмущению моему не было предела. Это прелестное лицо посмели уродовать?

Я прикоснулась пальцами к щеке и когда почувствовала влагу.

— Кровь.

— Этого мало! — она замахнулась снова, но я перехватила её руку. — Мерзавка! Отпусти меня!

— Не ведите себя так же жестоко… — театрально сменив тон голоса, я оттолкнула её руку от себя.

— Так же? — ухмыльнулась она, намекая на то, что ждет пояснений.

— Так же, как твоя мать.

Взгляд её переменился.

— Что… Что ты знаешь о моей матери!

— Чуть больше, чем все остальные. — уверенно. — Как бы она не скрывала свою жестокую личину пред остальными, мне она видна отчетливо.

— Не клевещи на неё! — заверещала в ответ принцесса. — Моя мать — твоя королева, а я та, пред кем тебе приклоняться положено! Моя мать ничего…

Звонкий глас принцессы смолк.

— Твоя мать — убийца. — мрачно заключила я. — Её руки по локоть в крови, и ты, глупая принцесса, думаешь, что тебя это не касается?

Промокнув кончиками пальцев кровоточащую рану на щеке, я демонстративно начала растирать пальцами кровь.

— Ложь!.. — пискнула Пенелопа и отвела взгляд, словно смотреть мне в глаза она более не могла.

Сведя брови, я задумалась.

— Ты знала? Ты знала, что она виновата в смерти Тима…

— Нет! — настаивала она, отступив на шаг, а я сократила расстояние и схватила её за плечи.

— Да. Да! Ты знаешь об этом. — не знаю, как выглядело мое выражение лица, но кожа Пенелопы побледнела. — Как бы сильно я ненавидела твою мать, до конца надеялась, что ты не станешь такой же. Однако… мне жаль тебя. В столь нежном возрасте тебя переполняет ненависть и зависть, а ещё жестокость…

— Пусти меня! Это неправда! — оттолкнув меня, девушка криво улыбнулась. — Ты с легкостью говоришь всё это, при этом не зная, через что прошла я! Да, я узнала о Тиме. Думаешь, я с улыбкой приняла сей факт, что виновна в этом моя мать?! Да у меня разбилось сердце! Я рыдала сутками напролет, и в какой-то момент мне жизнь показалась проклятой темницей! — кристальные слезы скатились по её щекам. — М-мне не удалось смириться с этим, а тебе, я погляжу, удалось.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты… ты та, кто не уберегла его. Это ты должна была умереть, но не он! Он не заслужил смерти!

«— …Ты должна быть на его месте! Это всё из-за тебя!».

Воспоминания о дне смерти Тима нахлынули на меня вместе со словами Кармеллы — матери Тима.

— Обвиняешь меня в том, что по воли Тима я сумела выжить? Ты дура?.. Ингрид натравила на нас наемников, а винишь ты меня?

— Замолчи… Это ты должна была быть на его месте!

Гнев накатывал на меня, и я не знала, сколько ещё смогу продержаться до того, как разорву эту паршивку на куски.

— Это ведь ты отравила меня?

Девушка не ожидала подобного вопроса и потому потеряла дар речи.

— Утверждаешь, что ты не такая, как твоя мать? А ты знала, что именно Ингрид лишила мою маму жизни. Она отравила её, оставив маленького младенца без самого важного человека в его жизни. — я понимала, что эта печальная история не моя, но мне было необходимо отстоять Диану и выразить её чувства. — Думаешь, у меня нет оснований ненавидеть королеву, что уже трижды покушалась на мою жизнь?

— Я не верю! Ты лжешь!

— Лгу? — я присела рядом с свалившейся с ног Пенелопой, захлёбывающейся слезами. — Скажи мне, зачем ты отравила мой чай?

Водянистые глаза округлились, а дрожащие до этого губы сжались в тонкую линию.

— Ха-ха… Мало того, что тебе почти удалось это сделать, так ты ещё и Изель подставила. — Медленно поднимаясь, я устало выдохнула. — Ты очень коварная девушка, я недооценила тебя… Сама виновата. Я так хотела верить, что ты ангельское дитя, которому просто не повезло с родителями. — Некогда нежное, заплаканное лицо принцессы ожесточилось. — Зачем ты так со мной поступила? Зачем, Пенелопа…

Девушка, по всей видимости, боролась сама с собой. Я видела, как трепыхается кончик её брови.

— Будь честна сама с собой! Сколько можно тащить на себе этот груз изо лжи и недомолвок?! Передо мной тебе нет смысла играть свои смехотворные постановки, они вызывают лишь жалость и смех.

— Ты не заслуживаешь ничего из этого! — наконец выкрикнула она, вскакивая на ноги. — Всё, что у тебя сейчас есть, было моим! Тим, Карлос и все остальные были моими с самого начала! Если бы не ты!.. Говоришь, что я коварная так, словно сама являешься праведницей, не умеющей лгать!

— Разве это не потому, что ты такая, а не потому, что я появилась на твоем пути? Будь честна с самой собой!

— Кто ты такая, чтобы учить меня?

Я замолчала, тогда как принцесса продолжила: