"Фантастика 2025-121". Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Верещагина Анна

— Ты ведь впервые прикоснулась к мужчине. Каковы ощущения?

Словно загнанная в угол смущением и недовольством нежелательной близости с этим человеком, колкий ответ не заставил себя ждать:

— Как бы не так, но я понимаю твое рвение в желании оказаться первым хоть в чем-то. И всё же... — ощущая под кожей импульс бьющегося сердца, я медленно начала сжимать пальцы, оставляя на золотистой коже розовые полосы. — Видеть мужчину без одежды для меня не впервой. То же касается и прикосновений... — нарочито медленно моргнула и заглянула в мужское лицо, что, казалось, каменело на глазах. — Поцелуев и... неважно. Это тебя не касается.

— И кого же ты коснулась впервые?

Воспоминания нахлынули, словно кто-то окатил меня водой.

Первым мужчиной, которого я коснулась после попадания в роман, был Феликс, однако поведать ему об этом я не могу.

— Тебя это не касается, Жак. — Я собиралась закончить глупое разглагольствование, но то, с какой силой он начал сжимать мою руку и прижимать её к себе, вынуждало дать ответ незамедлительно. — Ноа. Это был герцог Монро, мой жених! Пусти, мне больно!

Все же я сумела вырваться из захвата и отступила назад, ощущая, как предательски горят кончики ушей.

В этот момент стена коснулась моей спины, а перед глазами выстроилась другая стена с весьма жутким выражением лица.

— Скажи мне. Всё, чего ты хочешь, это отомстить, верно?

— Что?..

— Разве не из-за этого ты так рвешься обратно?

Я свела брови.

Неужели Асума доложила? Ей-богу! Ни одна дарсийка не в состоянии держать язык за зубами!

— Не делай вид, словно ты не знал об этом.

— Подозревал, что твои слова могли оказаться правдивыми, а не пустышкой.

— И что дальше? Собираешься мне помешать? М-м?! — Вытянула я шею и угрожающе уставилась на него.

— Помешать? — насмехаясь уточнил Карлос.

— А разве нет? Неужели ты думал, что я подобна послушной гончей буду сидеть? Не отвечай лучше, просто слушай: я ни за что не останусь здесь. Меня ждет Ноа, который дал клятву помочь отомстить. Который готов дать мне клятву в вечной верности; за которого я собираюсь выйти замуж…

Черные очи казались непроницаемыми, но вспышки ревности он скрыть не мог.

— Так вот какова плата. Ты решила продать себя лишь за столь дешевое обещание? Ах-ха!

Я сверкнула взглядом, приказывая ему закрыть свой рот, но он заулыбался ещё шире.

— Легко даются лишь те слова, чувств которых тебе познать не дано! — Выкрикнула я ему в лицо, а после, медленно и тяжело вздохнув, добавила: — Он на многое готов ради меня, и это показатель серьезности в намерениях. Как бы удивительно для тебя это ни прозвучало, но он всегда выполняет данные обещания.

Улыбка, что отображалась на его устах, демонстрировала отнюдь не радость, злость или язвительность, а была пропитана ничем иным, как болью и отчаяньем.

— Давай я сделаю это прямо сейчас.

— Что? — устало усмехнулась я, вырывая свою руку из его очередного захвата. Рассматривая наливающиеся румянцем розовые царапины на его груди, я прижала к себе свою ноющую от боли руку, продолжая: — ...Не смей.

— Если хочешь, могу сбросить всех твоих недругов с обрыва. Или лишить всего, что у них есть, и вышвырнуть в самые темные и холодные трущобы, дабы они гнили подобно живым трупам, моля бога смерти забрать их черные душонки. Мне сделать это? Я действительно хочу это сделать! Лишь бы ты осталась здесь... Что угодно, только чтобы его проклятое имя больше не срывалось с твоих уст!

Взгляд карих омутов отчаянно пронзал насквозь, от чего во мне поднималось необъяснимое волнение. Я собиралась ему ответить, но под пристальным взглядом, скользящем по моему лицу и шее, могла лишь беззвучно приоткрыть рот.

— Именно поэтому мне хочется убить его ещё больше, чем прикоснуться к той, что одержима местью.

Еле ощутимо он провел пальцами по оголенному участку тонкой шеи, от чего кожа покрылась мурашками.

— Ты слышишь лишь то, что хочешь, а сути так и не улавливаешь, Жак.

Хотелось попросту принять горячий душ, дабы смыть с себя это неподдающееся объяснениям щекочущее чувство, словно чьи-то руки медленно обвивают моё тело.

— Это должна быть я. — На ответ, прозвучавший как угроза, он широко улыбнулся. — Собственными руками вонзить кинжал в сердце…

С его лица не сходило насмешливое выражение, но в глазах сохранился уже привычный холод. Этой улыбкой он будто показывал, что был прав, говоря, что я слишком одержима местью.

Карлос медленно опустил глаза и, словно заинтересовавшись чем-то, присел. Я собиралась отступить, но мужчина резко схватил лодыжку, не позволяя сдвинуться с места, а после натянул ослабленные шнурки туфли и, аккуратно натянув, принялся их шнуровать.

Очень щепитильная ситуация и не менее щепетильные ощущения накрыли меня. Поступки, неподдающиеся объяснению с его стороны, огорошили. Я с широко открытыми глазами наблюдала за его ловкими пальцами, перекатывающимися мышцами на спине и плечах, когда он медленно поднял голову.

Ощущения, будто мне удалось сделать нечто нереальное, ничего не делая. Словно сам дьявол уступил мне свой трон и жестом приглашал присесть. Казалось, Карлос склонился не из-за туфли, а по другой причине, как обычно это делают рыцари.

Он ничего не спрашивал, но долгое молчание, казалось, уговаривало меня: «Объясни, почему ты так хочешь отомстить?».

— Потому что только так я смогу начать сначала. Наконец-то смогу начать жить, а не пытаться выжить…

Прекратить эти игры со смертью, очистить свой путь от врагов, пусть и чужими руками.

Мне, как женщине, не подходит вариант решения проблем силой. Сил попросту недостаточно, но позаимствовать их у того, у кого они есть, задействовав женскую хитрость, напротив, очень даже подходящий вариант.

Пока я размышляла, Карлос беззаботно расшнуровал свои штаны, которые, следовательно, соскользнули с него на пол, говоря:

— За грехи нужно расплачиваться.

Вздрогнув от осознания его действий, я поспешно отвела взгляд в сторону, а кровь молниеносно выдала на щеках румянец.

Карлос коротко хмыкнул тихим голосом и отступил на несколько шагов назад и отвернулся.

Не знаю, тянулось ли время также медленно, как я ощущала, однако, судя по сухости, которую я почувствовала, открывая рот, казалось, прошло действительно много времени.

Не сумев никак возразить его вопиющей выходке, я раздраженно прикусила губы.

Это был не первый раз, когда я видела тело мужчины, и я была не из тех людей, которых смутило бы что-то подобное, но этот человек разрушал мое ощущение нормальности.

Плескающий звук сигнализировал о том, что высокомерный ферзенец погружается в воду бассейна, и я, наконец, повернулась.

Опустить взгляд было таким же слабым действием, как и облизнуть губы. И я поддалась этой слабости.

Это было внушающее благоговейный трепет; совершенное тело, не говоря уже о мускулах, упругой заднице и широких плечах, даже шрамы, свидетельствовавшие о многих битвах, были столь же совершенны, как изящные узоры. Однако в этот момент я услышала голос, в котором отчетливо слышался смех.

— Как и ожидалось, ты наконец-то показываешь свое истинное лицо. Это твое истинное «я», оно прекрасно.

Стоящий в пол-оборота мужчина, погруженный почти по пояс под воду, предлагал мне присоединиться к купанию, тем временем я сделала короткий глубокий вдох и намеренно окликнула его, пытаясь перевести тему в иное русло.

— Итак, затронув эту тему, ты предлагаешь мне помощь, ничего не желая взамен? — мысленно надеясь на то, что он даст положительный ответ, я скрестила под грудью руки.

— По-моему, я никогда не говорил, что мне ничего не нужно...

Чего и следовало ожидать.

«А ты что думала, дорогуша? Что такой мужчина, как он, поведется на твою детскую уловку? Аха-ха! Какой же ты бываешь уморительной и наивной!» — высунулась моя коварная натура.

— Чисто из любопытства: тогда чего же ты хочешь?

Его улыбка была странно ослепительной в солнечном свете.