"Фантастика 2024-12". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич

— Знаете, за что я уважаю такую жару? — задумчиво проговорил Демос, выпив восхитительно кислую жидкость. — Она делает всех равными. Король ты или босяк, купец или певец — ты изнываешь от духоты и преешь. Потеешь так, что соль хрустит между ягодицами. Этому раскаленному шарику в небе безразлично, кто ты. Он одинаково пытает всех нас.

Лахель пожала плечами и залпом выпила свою порцию. Перекрикивать расположившихся неподалеку уличных музыкантов ей не хотелось.

Шум Миссолена не утихал даже ночью, что серьезно мешало сну и работе Демоса. Окружающая обстановка напоминала ему затянувшуюся ярмарку. Главным событиям еще только предстояло иметь место, но предвосхищающий их хаос уже успел довести канцлера до бешенства. Более всего Демоса раздражало собственное бессилие. Ладарий, безусловно, имел право устроить подобный фарс. Поговаривали, что у Верховного наставника даже нашелся свидетель, готовый выступить в суде.

«И я знаю, кто».

Однако Деватон никак не мог взять в толк, почему глава церкви, до этого момента демонстрировавший желание к сотрудничеству, вдруг совершил столь важный шаг, не посоветовавшись ни с кем из дворца.

«Похоже, мне намекают о том, сколь ничтожное положение я в действительности занимаю. Не поэтому ли меня предостерегал покойный Ирвинг? Быть может, некогда и он сам так обманулся? Тиллий сказал, что Маргию помогли умереть, а Изара бежала из столицы, опасаясь меня… Во что же я влез? И во что втянул меня Ирвинг?»

Оказавшись затянутым в водоворот всеобщей суеты, Демос так и не смог найти время, чтобы разобраться с последней загадкой Ирвинга Аллантайна. Глас разума убеждал нового канцлера отказаться от затеи, но впервые за долгое время Демос предпочел игнорировать доводы рассудка. Но для того, чтобы понять причины происходящего, требовалось пойти на риск.

«Если я не начну поиски ответов сейчас, не уверен, что вообще смогу этим заняться. Подготовка к суду, сам процесс, его последствия… Можно подумать, кто-то специально прилагает усилия, чтобы отвлечь меня от этого дела».

Об этом размышлял Демос, направляясь к резиденции Аллантайнов. Слуги молчали.

Дворец правителей Освендиса напоминал крепость, причем, по меркам местных градостроителей, на редкость уродливую. Она представляла собой громадное и нелепое сооружение, выполненное, вопреки столичным традициям, из серого камня, привезенного предками Ирвинга Аллантайна с родных Шунтарских гор. Впечатление от этого зловещего нагромождения камней смягчало лишь его расположение — территория имения была окружена высокой непролазной живой изгородью. На расстоянии полета стрелы вокруг обнесенного стеной комплекса построек Демос не увидел ни единого куста — лишь аккуратно подстриженная трава, лишавшая гостей возможности пройти незамеченными. Под стеной пролегал ров, однако с улицы все эти ухищрения не просматривались. Любопытный прохожий мог видеть лишь высокие серые башни да бдительный караул.

— Мы не были готовы к столь скорому визиту вашей светлости, — мялся дворецкий в черно-красной ливрее, бегая глазами из стороны в сторону. — Лорд Брайс…

— Был оповещен с утра, — властно сказал Демос, мельком осматривая помещение огромного холла. — К тому же я указал, что встреча — частная, и я не рассчитываю на пышный прием.

— Разумеется, лорд Демос. Сейчас же доложу его светлости о вашем прибытии.

Канцлер быстро потерял интерес к попятившемуся дворецкому и полностью погрузился в изучение архитектурных достоинств резиденции Аллантайнов. Ихраз и Лахель застыли на почтительном расстоянии.

Холл, как и прочая доступная гостям часть замка, оказался вполне традиционным для обитателей Освендиса. Некоторые детали повторяли убранство родового замка Аллантайнов в Белфуре. Высокие своды потолка украшала грубая каменная резьба — напоминание о том, что некогда освендийцы и рунды были единым народом. Нарочито примитивные фрагменты соседствовали с изящной бельтерианской и гацонской мебелью, воплощая дикое и порой отталкивающее смешение стилей.

Демос неторопливо обводил взглядом стены. Огромный камин, разверзший пустую темную пасть, мог вместить несколько человек. На полках в хаотичном порядке теснились замысловатые подсвечники из цветного гацонского стекла. Над камином висел роскошный герб Аллантайнов — на красном поле отчаянно пылало и кровоточило сердце, пронзенное тремя черными копьями.

«Не знаю, помогут ли делу поиски в кабинете Ирвинга, но я должен проверить все».

Размышления Демоса прервало появление самого Брайса Аллантайна. Ихраз и Лахель развернулись прежде, чем канцлер успел заметить герцога. Это был крепко сложенный мужчина средних лет, на полголовы выше Демоса, облаченный в тесноватый дублет из бордового бархата. Грудь Аллантайна украшала толстая золотая цепь, украшенная рубиновой подвеской размером с детский кулак.

— Рад приветствовать вас в своем доме, уважаемый канцлер.

— Счастлив быть гостем, ваша светлость. Благодарю за прием.

Демос подошел ближе и пожал Брайсу руку, подавив желание вытереть ее о край своей туники, ибо ненавидел касаться влажных пальцев. Аллантайн старался держаться с надменным достоинством и двигаться с изяществом, хотя даже прямая осанка нового герцога не позволяла скрыть плотного брюшка — следствия обильных трапез, к которым он питал слабость. Чревоугодие оставило следы и на его лице, в котором совершенно не прослеживались сухие и резкие черты Ирвинга. Брайс, несомненно, был некогда красив той грубой воинственной красотой, сводившей с ума темпераментных южанок. Сейчас все впечатление портили отвисшие щеки и глаза, в которых, судя по характерной поволоке, еще плескались остатки вчерашнего вина. Темно-русые волосы герцога начинали покрываться сединой.

Лорд Брайс откашлялся, и в нос Демосу ударил запах сильнейшего перегара. Неразговорчивость и мрачность герцога объяснялась банальным похмельем.

«Должно быть, это какое-нибудь Шати Бердени-Мале. Красное сухое с уникальными нотами фиалки и миндаля в букете. Если ему так по вкусу бельтерианское вино, нужно преподнести несколько экземпляров из моих личных погребов в Амеллоне».

— С чем связана срочность вашего визита? — Аллантайн всеми силами старался скрыть плохое самочувствие. Получалось скверно. — Что-то снова произошло?

«Ладарий сошел с ума, вот что произошло».

— Прежде, чем я озвучу предмет нашей беседы, позвольте выразить соболезнования по случаю кончины лорда Ирвинга. Жаль, что ввиду серьезной занятости я не смог проследовать за его телом в Белфур и попрощаться. Я любил вашего отца.

— Благодарю, — прохрипел Брайс. Демосу показалось, что он даже слегка покачнулся. — Мне приятно знать, что мой отец был вам дорог. Подумать только, не выдержало сердце! Хотя в таком возрасте, увы, возможно всякое.

«Тяни время, Демос! Возьми его измором. Заставь говорить. Ему настолько плохо, и он так жаждет опустить свои откормленные телеса на перину, что вскоре согласится на любую просьбу. Тяни время!»

— Я бы хотел почтить память лорда Ирвинга по окончании суда. Вы не будете против принять меня и мою скромную свиту в Белфуре при удобном случае?

— С радостью, — на этот раз Аллантайн покачнулся сильнее, и рубин на золотой цепи заходил, словно маятник. — Непременно. Как видите, сегодня мне нездоровится. Боюсь, я вынужден поторопить вас с рассказом. Чем могу помочь?

«В последний раз я ощущал серьезное похмелье пять лет назад, когда еще наивно верил, что пьянство способно заглушить боль утраты. Бессмысленная трата времени и здоровья, как оказалось. Но ты не заливаешь горе. Для исцеления душевной боли в ход идет не вино, а что-нибудь покрепче. Значит, празднуешь? Отмечал долгожданное наследство? Могу тебя понять: старина Ирвинг уж слишком задержался на свете. Кто знает, сколько еще лет он прожил бы, мешая потомку получить желаемое? Тебе ведь уже за сорок, есть дети и даже внуки…»

— Цель моего визита проста и тривиальна, — начал Демос, продолжая мучить собеседника. — Обычные рабочие вопросы. Моей первостепенной задачей на посту канцлера является детальное ознакомление с делами, которые вел мой предшественник.