Александр - Вход не с той стороны
— Тебе разбавить? Это чистый спирт.
— Не, как вам. Предпочитаю чистоту и невинность в первозданном виде.
— Уважаю…
Чокнулись и хватанули спиртика.
— Брр… вот это я понимаю. Всю жизнь чистый спирт пью, и тебе советую, — доктор достал тарелочку с порезанными лимончиками и поставил на стол. — Крепко мужикам досталось, живого места нет. Где ты их нашел?
— Да поехали с девочками прошвырнуться по берегу и наткнулись на катер с контрабандистами. Бандитов положили, а в их логове нашли пленных. Русские военные. Говорят, полгода в плену.
— Везет тебе на приключения, звезда ты наша.
— Да, есть немного. Когда их можно будет забрать домой?
— Ты имеешь в виду к себе? Не раньше, чем через неделю. Сильное истощение — это бы ладно, но у них воспаленные раны от кандалов и лихорадка. Так что неделя минимум.
— Приходить к ним можно? И это? — я щёлкнул по горлу пальцем.
— Сейчас нет, они будут спать до утра. А вот завтра пожалуйста, но только после обеда. Внутрь — грамм по сто пятьдесят, не больше. Узнаю, что превысил — в больницу больше не пущу. Я тебе сейчас пропуск выпишу…
После больницы я со всех ног помчал домой. Уже стемнело и не хотелось останавливаться и разбираться с патрулями. Мне повезло, добрался без помех.
— Ну, как там военные? — встретили меня вопросом девушки. Рива пока не ушла домой и, скорее всего, настроилась ночевать у нас. Девочки сидели в столовой и, как примерные жены сразу наложили мне полную тарелку пасты с густой мясной подливой.
— М-м-м… вкусно. Нормально, только неделю в больнице проваляются. Раны воспаленные.
— Жалко. Вина хочешь? — жены представляли собой прямо пример прилежания.
— Немного. Красного сухого. А чего это вы такие добрые?
— Мы всегда добрые. Почти всегда. И ты же сегодня герой.
— Я всегда герой! И добрый муж. Говорите, что вам в голову пришло.
— А откуда ты знаешь?
— Потому, что я еще и умный муж.
— Мы все оружие перечистили. И наше, и трофейное.
— Я начинаю пугаться. Я, конечно, могу все… но, возможно, вы придумали что-то страшное?
— А я машину помыла, — заявила Рива. — С шампунем.
— Нет, это действительно уже выходит за пределы. Говорите уже, ну?
— Отпусти нас на вечеринку в «Рink Lily». Сегодня. До утра. Будем вести себя примерно. Обещаем.
— Тьфу… напугали. Ладно. Два правила. Мне не изменять. Оружие с собой взять. Свободны… стоять! У нас нарисовался красивый пистолет. Вы его уже видели…
— Мы его тебе оставляем. У нас есть Таурусы и Вальтеры расписные на выход. И Риве мы такой же подарили. Ну, мы побежали?
— Бегите… только смотрите у меня!
Проблема досуга на вечер решилась сама по себе. Я переоделся в рабочий комбинезон, взял с собой бутылку коньяка и полез в подвал сортировать оружие, которого уже собралось довольно много. Завтра перед поездкой на полигон я собирался кое-что продать в оружейном магазине или сменять на что-то полезное.
Девушки действительно вычистили трофейное оружие и сложили в большой ящик. Я сразу взял извлек оттуда ПКМН контрабандистов, разобрал и начал его осматривать. Мне еще в армии намертво вдолбили порядок осмотра и выявления повреждений в этом пулемете. Машина почти вечная, при правильном уходе, конечно, и если не палить по два цинка патронов в день.
Ствол только в начале износа, даже ребра нарезов еще не скруглены, хромирование почти идеальное, вздутий нет, запасной ствол так вообще практически новенький. Изумительно. Посветил в патрубок газовой камеры, тоже износа нет, фиксируется надежно, люфта нет.
Боек целый, трещин вокруг него нет… так, где я бутылку и рюмку оставил, надо за это дело выпить. Шептало не стертое, выбоин нет, боевой взвод не сношен. Почти новый пулемет. Что-то забыл… ага, пружина выбрасывателя, не слабит. Взял патрон и вставил в зацеп затвора… удерживается надежно. Возвратная пружина без трещин и надколов. Все можно собирать, в идеальном состоянии пулемет.
Значит, оставляем себе, я сразу положил его в ящик с ПКМС и ПКМ, которые мы взяли с чеченцев. Ствол и ЗИП туда же. Четыре коробки со стопатронными лентами в соседний ящик, где лежат две коробки с лентами по двести и шесть коробок по двести пятьдесят патронов. И непочатый цинк в стопочку к двум таким же. Вспомнил и выудил из кучи разных полезных вещей тяжелую жестяную коробку с ночным прицелом НСПУМ-2. Тяжелый, громоздкий, устаревший, но надежный, как танк Т-34, и абсолютно новый, очевидно, чернокожие контрабандисты не знали, как к нему подступиться.
У меня собралось восемь навороченных американских ночных прицелов, но я не знал, как они поведут себя на отечественном пулемете. Есть большой шанс, что моментально сдохнут, значит, пусть пока лежат себе. Я положил прицел на полку с остальной оптикой. Секундочку… а зачем нам целых три пулемета, запас, конечно, карман не тянет, но это уже слишком, у меня еще МГ-3 и МГ-21 есть. Они вообще новые и патронами уже пол-угла в подвале завалено. Хозяйственность — это хорошо, плохо, когда оно в куркульство переходит. Значит, один ПКМ, там стволу уже конец приходит, на продажу. И РПК тоже.
Постепенно я отобрал оружие на продажу. Набралась здоровенная, набитая под завязку сумка. Пулеметы, автоматы, пистолеты, револьверы. Куча лишних магазинов. Серьезно заработать на оружии я не надеялся, а вот поменять на что-нибудь полезное — это да.
Осмотрел стильный Таурус. Мой — так мой. Три запасных магазина есть, патроны 40SW экспансивные тоже. Завтра у Джима кобуру стильную выдурю и буду носить. Все же легче и компактнее, чем FNР-45, который я таскал повседневно.
Глянул на часы и обалдел — 01:00, во как дело приятное затянуло. Еле выволок из подвала сумку с оружием и пошел мыться. Девочек еще не было, но я совсем не беспокоился. Главное, чтобы никого не покалечили или убили, а с ними ничего другого случиться не может. Выпил рюмку коньяка, навестил коллекцию оружия в кабинете, немного почитал и там же улегся спать.
22 год. 27 число 8 месяца, 07:00. Новая Земля. Свободная Африканская республика, г. Кейптаун
Спал, не просыпаясь, и едва начало рассветать, подскочил как на пружинах. Где девочки? Побежал в спальню и с облегчение увидел мирно спавших жен и рядом с ними Риву. Прокрались в дом тихонечко, не хотели будить или накушались? Принюхался — перегаром в комнате несло умеренно, и это есть хорошо. Решил не будить и спустился в сад позаниматься и поплавать в бассейне. Через полчаса появились заспанные девочки и попросили горничную принести кофе.
— Земфира, мне тоже принеси. Что малышки, вечер удался?
— Немножко, — за всех ответила Инга. — Закончился, главное, хорошо.
— Могло быть по-другому?
— Да местные дурочки задрались.
— А вы?
— Мы ни причём, они Риву делили, — пояснила Герда. — Совсем придурошные.
— Рива, тебя поделили?
— А я что… ну потанцевала… на стойке… бара. И все, честное слово.
— А вы? — обратился я к Инге и Герде.
— И мы… чуть-чуть. Но все там знают, что мы пара.
— А дальше?
— Полиция… — смущенно сказала Рива.
— И что?
— Мы сбежали. А остальные вступили с полицией в бой. Забаррикадировали вход в клуб.
— Вы с полицией не дрались?
— Нет… — не совсем уверенно сказала Рива. — Мы, после того, как стали дверь заваливать, через форточку в туалете сбежали.
— Девочки, скажите честно. Полицию били?
— Там, оказывается, такое часто бывает… — начала Герда.
— И полицейские, когда приезжают, сразу пост выставляют… под окном в туалете. Ловить тех, кто бежать захочет… — продолжила Инга.
— А мы не знали. И… все-таки сбежали. Полицейские целые… почти, — закончила рассказ Рива.
— Вас опознают?
— Нет. Сто процентов. Мы аккуратно все сделали.
— Это главное. Что на завтрак будете?
— А ты… ругаться не будешь? — робко поинтересовалась Инга.
— А есть за что?
— Нет, — дружно заявили девочки. — Ты самый лучший муж.
— Рива?
— Я за компанию сказала.
Девочки дружно взмолились на сегодня пробежку и полигон отменить. Я поворчал и поехал бегать сам. Потом переоделся в бермуды и футболку и помчался в полицию. Как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как из полицейского «Пинцгауэра», выполнявшего в городе роль автозака, выгружают оборванных и помятых лесбиянок и феминисток. Оказалось, что клуб взяли штурмом всего час назад. Я спросил у знакомого полицейского:
— Билл, это, я так понимаю, уже не в первый раз?
