Олег Дивов - Настоящие индейцы
Тем же вечером, в день прилета, состоялся феноменальный разговор Алистера Торна и Князева.
— Князев, — сказал Алистер, улыбаясь так по-доброму, что мне бы стало жутко, — ну ты же умный парень. Ты же понимаешь, что с такими способностями на волю не выйдешь никогда.
— Но мне обещали, что отпустят в монастырь! — возмутился Князев.
— Монастырь — это пожалуйста. Это мы поддерживаем и одобряем. Молиться Господу и спасать душу — твое наисвятейшее право, и мы будем его отстаивать. Иконы писать это романтично и трогательно, и за то, чтобы ты мог реализовать свой талант, мы станем бороться. Вот поможешь нам кое в чем — и прямо отсюда поедешь в монастырь. Но сначала поможешь.
— Да конечно, помогу, — надулся Князев. — Когда это я отказывался послужить Отечеству? У нас, русских, служба Отечеству всегда на первом месте. Че надо-то?
— Ну, во-первых, ты андроида практически заново запрограммировал? Вот эти программы будь любезен представить.
— Да я забыл уже половину! И не заново вовсе, так, баги исправил…
— И обсчитаешь данные экспериментов, которые Август провел в Саттанской аномалии.
— Так это я еще пока летели сделал. Заняться было нечем, я кое-что прикинул… У меня интересные идеи есть, кстати, насчет этого хаба и вообще логики Чужих.
— Князев, я — персонально я! — твои идеи всегда готов выслушать. Даже если они завиральные. Особенно если они касаются Чужих. Но… ты понял, да?
— Я все понял. Да нет проблем, если честно. Я только одного не понял: мне сказали, что сначала надо на поселении жить, до амнистии… ну, если заслужу. А ты говоришь — сразу отсюда в монастырь.
— Ты сейчас официально на поселении. Только так получилось, извини, что поселение не на Венере, а где скажу. С твоей религией вопрос улажен. Есть церковь здесь, и на Твари, куда мы завтра полетим, тоже есть. Ошейник я с тебя сниму, но будет четверо конвоиров. Что надо конвоиры. Вообще-то они иеромонахи. Православные. Но до этого служили в десанте. Один еще и математик по образованию. Такой же чудак, как и ты. Только ты бросил колледж и пошел в криминал, а он окончил и пошел в армию. Вам будет о чем поговорить.
— Ну, — Князев застеснялся, — я надеюсь послушать, а не поговорить. Я простой русский парень, только ищу дорогу к Богу, куда мне говорить-то, мне слушать мудрых людей надо… А зачем четверых-то? Много же. Я ведь не собираюсь бежать.
— Князев, ты — ценное государственное имущество. Запомни это и не указывай мне, как тебя надо беречь. Но если ты задерешь нос, возомнив себя слишком ценным имуществом…
— Понял, — легко согласился Князев. — Я что, я понятливый. Четверо так четверо. Мне же лучше.
— И, кстати, готовься. Заключенный ты, или монах, но образование тебе нужно. Получишь заочно. Полагаю, будет какой-то земной университет, потому что возить тебя с Венеры в другое место затруднительно, а часть экзаменов надо сдавать очно.
— Да я и сам смогу…
— Князев? Ты же сказал, что понятливый. «Сам» — про это ты забудь. Сам ты больше не будешь ничего. Никогда. У тебя гениальные мозги и ноль силы воли. Ты только и ищешь, под чье бы влияние угодить. Поэтому рядом с тобой всегда будут люди, чья задача — следить, чтобы ты был под правильным влиянием. Сам ты сможешь только побыть наедине с Господом.
— Да я чего, — Князев отвел взгляд, — на самом деле правильно. Не умею я жить сам. Вечно меня бесы одолевают.
— Сообразительный. К слову, на Твари тебя ждет любопытный объект. Я нашел еще одного андроида той же серии, что и Федор. Но он последние десять лет был на консервации. Посмотришь, можно ли вернуть его в строй.
На следующее утро мы все стояли в церкви, глядя, как венчают двоих несчастных людей — Гая и Дженни. Я верила, что когда-нибудь у них все будет хорошо. После венчания и праздничного обеда в офицерской столовой мы проводили на Тварь Алистера Торна и Князева. Йен Йоханссон шепнул мне, что у него гора с плеч свалилась: все-таки Князев, пускай сам по себе вменяемый, был обузой. Йен предотвратил две попытки украсть Князева и больше связываться с ним не желал.
А вечером мы погрузились на яхту и отбыли на Землю.
* * *Военный министр Колин Ронту был сама любезность. Он принял нас с Августом в полуофициальной обстановке — в кабинете, но без свидетелей и чинов. Он предложил нам прекрасный кофе — и я, поскольку уже не была скована медицинскими ограничениями, выпила чашечку. Он рассыпался в похвалах нашему мужеству и профессионализму. Август слушал его явно скептически.
— Мистер Ронту, меня интересует вопрос аренды, — сказал он, дождавшись паузы.
Когда мы улетели с «Абигайль», Август обмолвился, что все-таки не будет требовать с государства компенсации за потраченные деньги. Умней сдать кусок саттангской земли в долгосрочную аренду — под военную базу. Разумеется, сохранив для себя право доступа.
— О, аренда! Конечно. Да. Можете не беспокоиться, вопрос решен положительно. Должен признаться, сложилась неловкая ситуация… вы очень нас всех выручили с этим предложением. Когда вы вылетели, я поставил вопрос в Сенате о дополнительном финансировании, с тем, чтобы компенсировать ваши затраты. Увы, сенаторы меня не поддержали. Им кажется, что Саттанг слишком далеко, он не может играть важную роль в земной внутренней политике… нет-нет, мистер Маккинби, я сам прекрасно понимаю, но попробуйте втолковать это сенаторам! К тому же я не ожидал, что ваша фигура сама по себе вызовет такую негативную реакцию. Конечно, если бы вы не сделали то заявление по Клариону…
— Это было не заявление. Это просто констатация факта.
— Мистер Маккинби, я полностью с вами согласен. Я и сам так думаю. Но это я. А сенаторы…
— А аренду-то одобрили?
— Аренда финансируется по другой статье, на это мне не нужно разрешение Сената. Я места себе не находил, думая, как стану с вами объясняться. И когда вы предложили схему, в которой вы собственник, а государство — арендатор… Конечно, для нас это спасение. В этическом смысле. Очень признателен вам за это решение. Разумеется, ваши условия приняты, они разумны.
— У меня есть еще одно условие. Дополнительное. Вы выдадите мне документы на андроида.
— Что? — министр опешил.
— На базе «Абигайль» был действующий андроид. Не совсем исправный. А в рабочей группе хватало людей, которые, с одной стороны, умелые мастера, а с другой — не думают о последствиях. Андроида починили. Потом в силу обстоятельств его пришлось списать. После чего его восстановили полностью. Уже списанного. Сейчас он на Саттанге, на моей территории.
Колин Ронту помрачнел.
— Мистер Маккинби, ничем не могу вам помочь. Вам придется уничтожить его. Продажа и другая передача андроидов в собственность частным лицам запрещена. Не говоря уже о том, что…
— Вместе с ним я уничтожу всю систему безопасности Земли, — перебил Август. — Транспортная система Чужих, которая обеспечивает наше преимущество в том секторе, состоит из двух частей. Я владею космодромным комплексом и центром управления. Но они практически бесполезны без приводного маяка. Маяк принадлежит индейцам, и отобрать его невозможно. Точнее, можно — ценой оккупации Саттанга. Понимая, что это неразрешимая задача, я использовал андроида. Федор… это андроид, у него есть имя, это нормально… Федор скопировал данные маяка. И с успехом его дублирует. При этом находиться он может где угодно в радиусе трехсот километров от центра управления. Например, он может находиться в самом центре. То есть на моей территории. Он стал вторым приводным маяком. Только мобильным. И на вашем месте я задумался бы. Индейцам верить нельзя. Не потому, что они плохие. Они дикари. К ним придет мошенник, назовется колдуном или пророком, и они выполнят его требования. Если штатный маяк сместить хотя бы на метр, вся система автоматически выключается. Мгновенно. Андроид — решение этой проблемы. И на вашем месте я бы думал не о том, как вынудить меня уничтожить его, а о том, как его легализовать.
— Да, я понимаю. Да. То, что вы говорите, очень важно. Но должно же быть и другое решение проблемы.
— Его нет! Ронту, соберите своих консультантов, своих инженеров и задайте им простой вопрос: кто хоть что-то понимает в технологиях Чужих? Мы столкнулись с устройством, которое обеспечивает нашу безопасность. У нас есть технические средства, позволяющие этим устройством успешно пользоваться. Но вот беда — наш закон запрещает пользование этими средствами! Причем не вообще, не в принципе, а потому что документы оформлены неправильно!
Колин Ронту вскинул обе руки ладонями вперед.
— Хорошо. Хорошо. Должен быть выход. В конце концов, мы оформим его как самодельное устройство, проходящее испытания. Пожалуйста, только не упоминайте нигде, что он андроид. Пусть он будет просто робот. Робот вспомогательного назначения, скажем, связист. Вам ведь это не принципиально?
