Николай Метельский - Унесенный ветром
Двери в этом здании отодвигались в сторону, так что, легко открыв дверь, я так же легко, но гораздо быстрее закрыл ее.
— Я ничего не видел, — как можно более серьезно сказал я Райдону. — Чего и тебе советую.
Уже подходя к следующей двери, с надписью «Клуб Друзей», я услышал сзади звук отодвигающейся двери, а через мгновение щелчок закрывающейся. Топот приближающихся шагов, и голос Райдона:
— Я тоже ничего не видел.
Все-таки у настоящих парней отношение к гомосятине однозначно одинаковое. Поэтому, переглянувшись, мы не стали открывать следующую дверь, а развернулись и пошли сразу на второй этаж.
В общей сложности на обход пяти, вру, четырех этажей корпуса, мы затратили чуть больше часа. И, скажу я вам, было прикольно. В клубе робототехники мы даже умудрились принять участие в битве мелких роботов. Оба проиграли. У них тут даже клуб палеонтологии имеется, с немалым набором костей динозавров. Я даже раздумывал, не пойти ли мне в клуб лингвистов, но, посмотрев на расписание клуба, передумал. Уж больно много запланировано поездок, посещений, лекций, встреч с клубами других школ и просто собраний клуба. В общем, слишком напряженный график.
В целом, количество и разнообразие клубов было просто огромным. Мы даже наткнулись на клуб коллекционеров бутылочных крышек, правда, чтобы туда вступить, нужно было принести крышку, которой у них не было, а заниматься поисками мне было лень.
Уже уходя, так ничего и не выбрав, я предложил все же пробежаться по первому этажу, чисто для проформы. И каково же было мое удивление, когда мы наткнулись на табличку с названием «Клуб оккультных наук».
— Ты глянь, — пихнул я Райдона. — И эта фигня здесь есть.
— Я, правда, не знал, — сказал тот удивленно. — Не думал, что тут есть нечто подобное. Так, ляпнул от балды.
— Да неважно, — сказал я, оглянувшись назад. — Я на этом этаже в любом случае ни в какие клубы вступать не буду. Пойдем лучше отсюда.
Первое, что бросилось в глаза, когда мы вышли из здания, был подиум, на котором какой-то клуб устраивал костюмированное представление. Хотя скорей пантомиму, ибо слов мы так и не услышали. Но в целом получалось интересно. Чуть дальше и справа была выстроена нехилая трасса для маленьких радиоуправляемых машинок. По которой шныряли как минимум штук двадцать существующих и несуществующих моделей различных автомобилей.
— Ладно, — вздохнул я, — пойдем смотреть клубы боевых искусств, ты, вроде, в какой-то из них хотел вступить.
— Уверен? Мы даже во дворе не все посмотрели, а ведь еще есть второе клубное здание, — ответил парень, кивнув на него головой. — Или ты уже выбрал, куда пойдешь?
— Не, просто надоело. Время пока есть, так что и посмотрю, и выберу. Потом.
— Понятно, — протянул брюнет. — Тогда можно, если хочешь, по домам, я все равно уже давно выбрал. Осталось только прийти и записаться, но это я собирался завтра делать.
— А что так, и куда, кстати?
— Да им сегодня не до этого, у них же демонстрация сегодня. В первый день никто не принимает, я у сестры спрашивал. А вступать собираюсь в клуб фехтования — рукопашке меня и дома обучат, а вот немного обучиться фехтованию я собираюсь здесь. Расширить, так сказать, кругозор.
— Ясно все с тобой, ну, пошли тогда на выход.
Мимо нас пробежала розоволосая девчонка. С рулонами бумаги.
— Блин, она что, все это время так и бегает туда-сюда? — усмехнулся я.
В этот момент за спиной у нас раздался громкий… писк, я бы сказал. И обернувшись, мы увидели растянувшуюся на асфальте девушку, с кучей бумажных рулонов вокруг.
«Надо бы помочь, а то ведь затопчут» — подумал я, но вот сделать ничего не успел. Чтобы собрать разлетевшиеся вещи, вскочить и убежать по своим делам, девушке потребовалось буквально две секунды. Как говорится у десантников: пятьсот один, пятьсот два — пошел!
— Быстро она…
— Опыт, видимо.
Что ж, может и так. В любом случае, скоротечность произошедшего меня сильно впечатлила. Это было быстро, четко и смешно.
Когда мы уже почти вышли со двора, нам преградила дорогу небольшая толпа школьников. Те, за кем они наблюдали, находились рядом с дорогой, и образовавшаяся толпа перегородила дорогу, что, конечно, не смертельно, но немного раздражало. А наблюдали они за группой школьниц с музыкальными инструментами, готовых вот-вот начать играть. Барабанщик у них, кстати, по-моему, парень. Только какой-то он… женоподобный. Блин, ну что за школа такая, а? А девушки ничего так, впрочем, как и большинство местных.
— Послушаем? Они, вроде, сейчас начнут, — спросил Радон.
Можно и послушать, мы все равно никуда не спешим.
— А, давай. Заценим местных красоток.
Красотки, между прочим, были в каких-то фентезийных костюмах. Или лучше сказать анимешно-фентезийных?
Начало проигрыша я не узнал. Не то, чтобы я был особым меломаном, но шанс на узнавание у меня был. А вот слушая саму песню, я постепенно выпадал в осадок. И дело было не в том, что пела солистка на русском, как раз это в данном мире нормально: русский здесь так же популярен как английский, и как немецкий, к слову говоря. Поразил меня сам текст. Я был на сто процентов уверен, что слышал подобную песню в своем мире! Черт, да я даже помню имя автора этих стихов! Нет, слышал я, конечно, песни, похожие на те, что пели в моем мире, но вот чтобы один в один — впервые.
Стояли двое у ручья, у горного ручья,
Гадали двое — чья возьмет? А может быть — ничья?
Стояли двое, в дно вонзив, клинки стальных мечей,
И тихо воды нес свои, израненный ручей…
Хех, впрочем, мне ли, говорить об удивительных случайностях? Удивительно то, что я вообще с подобным впервые столкнулся. Все-таки в частностях этот мир и мой прежний очень похожи.
Стояли два меча в ручье — чего ж не постоять?
И отражал, журча, ручей, двойную рукоять.
И птиц молчали голоса, и воздух чист и сух,
И упирались в небеса, вершины Сафед-Кух,
Вершины Белых гор…
Олег Ладыженский, если мне память не изменяет. В моем мире, по крайней мере. И кстати, голосок у девочки очень даже. И акцент почти не слышен. Да и у остальных мордашки ничего. Ну, кроме барабанщика. И…
— О-о-о… Я, кажется, придумал, что делать.
— Ты про клуб? Только не говори, что ты решил в эту группу вступить, — сказал он, посмотрев на меня. — У тебя же совсем времени не будет, в музыкальном-то клубе. — И, наконец, вопрос, который, по идее, должен был быть первым. — Ты что, умеешь на чем-то играть? Или петь?
