Росток (СИ) - Afael
Почему я не отдал ее Борису? Сам не знаю. Честно. Просто отклеил и спрятал. Мне показалось, что так будет правильно. Очень интересно было узнать, кто ее там оставил и зачем, а когда все выясню, обязательно расскажу остальным.
— Представляешь, у местных не было огнестрельного оружия или убийцы все забрали, — это внутрь зашёл Борис, окинув все скучающим взглядом и добавил, — тела уже собрали, отправились за лопатами. Закопаем бедолаг. Ты можешь пока погулять тут. Мы как тела уберем — позовем остальных сюда, добро собирать. Можешь, кстати, домишко себе приглядеть. Я с Томом поговорю. У нас теперь все равно их больше чем надо. Не в библиотеке же жить тебе. — он подумал секунду, подняв глаза к потолку, а потом ещё добавил. — Присмотри себе вещи какие, Птич. Ты хорошо себя показал. Наравне со взрослыми. Так что вправе взять себе что — то для личного пользования или домашнего хозяйства. Потом набегут вечно страждущие, изо рта не вырвешь.
Я ответил, что все понял и Борис отправился заниматься делами, ну а я пошел осматривать дома. Осматривал, выбирал кое-какие полезные вещи и складывал в найденную тут же сумку. Борис сказал, что нужно так сделать, значит нужно. У меня не было причин ему не верить, как и не доверять его советам. Было видно, что он мужик тертый, даже посерьезнее дяди Тома будет. Не зря он командовал сейчас всем с ним наравне.
После сбора вещей, я выбрал себе небольшой, аккуратненький домик. Был он разделен внутри перегородками на комнату, кухню и небольшую прихожую. Комната три на три, кухня два на два и прихожая два квадрата. Чуть меньше домиков всех остальных. Да и зачем мне большой? Один живу. На него я и указал Борису, который тут же записал его за мной. Мужчины составляли список найденного прежде чем запустить сюда всех остальных, чтобы выносить вещи.
Только потом я понял, насколько хорошие советы дал мне Борис. Даже на мой домик были желающие, утверждающие, что он им нужнее, а мальчишка может и в общем доме пожить. Жадины успокоились только после того, как Борис объявил, что я ходил сюда с ними и, если кто — то желает претендовать на мое новое имущество, то он ждёт их на запись в шахтеры. После этого вопрос отпал сам собой. В шахтеры идти боялись. Тяжелая и опасная это была профессия в наших условиях. Работать в кислородных масках, обвалы случались тоже часто.
За вещи сразу начались споры и склоки. Мне это все казалось странным и неприятным. Поэтому все имущество распределяли старосты. После распределения добра, его принялись грузить, а уже после погрузки продолжили путь.
Мне, кстати, повезло найти отломанный кусочек одной из опор. Очень странный и интересный материал. Я такой никогда даже и не видел. Он одновременно походил на пластик, стекло и камень, а ещё был очень лёгким.
В дальнейшем пути я уже полноправно мог находиться со старшими мужчинами, донимая вопросами Бориса. Он, видя мой живой интерес, много мне порассказать про шахтерскую жизнь, про опасности и разные непредвиденные обстоятельства, встречающиеся им на пути. Про руду рассказал и даже продемонстрировал несколько камушков, объясняя свойства. Тяжёлая у них была работа. Даже говорить нечего. Можно сказать, что на их широких плечах поселок и держался ведь руда была основным способом заработка. Смертность у них тоже была будь здоров. Они ходили туда, где воздуха не было. С баллонами за спиной. Упал, задел что — то дыхательным оборудованием и все. Никто уже тебе не поможет. Потому и не спорили с ними, и даже побаивались. Не каждый сможет день за днём ходить смерти в пасть.
— Вот и получается, Птич, что дыхательное оборудование, точнее баллоны, у нас малой емкости. Как только мы вырабатываем все жилы вокруг места стоянки на ту дальность, до которой можем дойти и вернуться, так приходится переезжать, — сокрушался Борис, — а ведь некоторые жилы, те, которые по ценнее прочих, проходят глубже, а достать до них мы не можем. Такие вот дела.
Глава 5
— А купить баллоны нельзя? — наивно спросил я, вызвав улыбку усача.
— Можно, но стоят они бешеных денег. Их же производят в мизерном количестве. Товар штучный и дорогой.
Меня это очень огорчило. Я уж размечтался, что сейчас посижу в библиотеке и придумаю как их сделать или усовершенствовать, а там такие сложности, что уууу. У нас даже инструмента нет для таких работ. Поверил ты в себя, Птич, слишком поверил. Даже обидно стало. Хотелось сделать все и даже больше, но реальность снова больно стукнула по лбу.
— Мы однажды нашли богатую жилу, вот и смогли купить парочку баллонов. — продолжил Борис. — но больше нам такого не попадалось, да ещё и недавно один из строя вышел от старости.
— Обидно, — пробурчал я. Ввязался называться во взрослую жизнь. Собирал себе светильники и горя не знал, а тут вон что. Головная боль сплошная.
Кухонную печь, к примеру, топили углем. Да кислород расходовали, но других, более эффективных вариантов все равно не было. Либо стоили эти варианты просто сумасшедших денег. В общем, тяжело было деревне, в который раз убеждаюсь. Очень. Шахтеры надеялись, что на новом месте удастся найти жилы побогаче, чтобы хоть немного поднять уровень жизни поселка. Ну а я решил приложить все усилия к обучению, чтобы хоть как — то помочь им в этом нелёгком деле. По первости мне было дико смотреть на то, как они живут. Даже моя семья, будучи не сильно богатыми, жила намного лучше. Мы имели более технологические приборы. Ту же плиту, на которой мама готовила, и много чего ещё. У этих не было ничего. Отверженные цеплялись за жизнь, выгрызая у суровой реальности каждый вздох.
Мы тащились по тоннелю долго. Очень долго. К третьему дню, по моим подсчётам, навалилась апатия. Тяжело было вот так двигаться в неизвестность по ровному тоннелю, глядя в черноту, спать на телегах, есть лепешки, запивая водой.
— О, вешка моя, — оживился дядя Том, высветивший в темноте небольшую веревочку, привязанную к колышку. — Нетронутая, значит тут никто не проходил. Повезло.
Ещё несколько часов пути и мы свернули в боковое ответвление.
— Там, дальше по тоннелю небольшой городишко «Крюков» называется, — рассказал мне Том, пока мы пропускали караван в ответвление. — Туда будем ходить руду продавать и прочее. Сейчас как свернем, пару поворотов пройдем и заселимся в хорошо замаскированную пещеру на самом краю жизни. Ходов тут много и тоннель большой рядом, но закуток тот не увидишь, если не знать где он.
По дороге к пещере мы прилично попетляли, но, наконец добрались. Люди облегченно вздыхали, скидывая с себя тяжёлые сумки. Начался самый сложный и длительный этап — расселение в новой местности. Я хотел было по — тихому пристроиться где-нибудь и посмотреть найденный кристалл, но мне не дали.
Дядька Том и Борис принялись таскать меня на важные объекты, рассказывая что и где будет, заставляя смотреть за развертыванием и привлекать к куче других дел. Мне не очень было понятно чего они от меня хотят, но у них точно был какой — то план.
К вечеру я еле поел от усталости и, утащив у Анастасии считыватель, отправился в свой установленный дом. Мне его поставили вот только что. Мой, теперь личный угол. Разбирать вещи не стал, умылся у ручья, который протекал через пещеру, весело журчал водичкой. Спать хотелось неимоверно, но любопытство пересилило. Достав кристалл, я полюбовался его необычным красным цветом. Обычно — то инфо капсулы всегда голубые, а вот другого цвета капсул я у нас не видел.
Капсула даже светилась, вроде, изнутри.
Установив ее в специальный держатель, я развернул к себе поближе экран и нажал кнопку пуск. Считыватель привычно загудел, а затем по экрану поползли странные символы, перемежаемые кодом, но алфавита я такого не знал. Только цифры были как наши. Вся эта писанина шла на экране и ничего не происходило. Никаких привычных папок, ничего похожего на стандартное содержимое инфо кристаллов. Было обидно. Я ждал от этой находки какой — то тайны, а получил пшик. Ничего. Либо он был поврежден, либо это компонент какой — то системы. Короче, бесполезное дерьмо. Я решил напялить ещё специальные очки. Они шли вместе со считывателем и призваны были помочь разглядеть мелкие детали изображений или мелкий шрифт. Вдруг поможет определить, что за алфавит.
