Интриган. Новый Петербург (СИ) - Чехин Сергей Николаевич

Судя по широченной спине и крепким ручищам, он не понаслышке знал, каково крутить рулевое колесо в шторм и качать помпу в затопленном трюме.

Это вам не штабная крыса, а настоящий боевой офицер — уж я-то брата по опасному ремеслу всегда узнаю.

Вдобавок, выглядел визитер крайне статно и представительно — широкий подбородок, орлиный нос и шрам через закрытый повязкой глаз.

Серебристые волосы собраны в хвост, а на поясе покачивался кортик, намекая на тесную связь с флотом.

— Господин Генрих, — Юстас расплылся в ехидной ухмылке и насмешливо приподнял шляпу.

— Моя дочь сейчас же отправится домой. Хватит с нее приключений.

— Но она — важный свидетель.

— Вам передадут ее показания в письменной форме. Идем, Рита.

— Граф Кросс-Ландау, — особист нахмурился, почуяв, что добычу вот-вот выхватят из-под носа. — Вы мешаете следствию государственной важности.

— Безопасность моей семьи поважнее будет. Или может вы сами хотите поставлять оружие и продовольствие за океан? Тогда вперед — могу соединить вас с императором в любой момент.

А мужик-то знает себе цену — сразу две угрозы за один ответ, это сильно. Юстас прикусил язык, но я стоял рядом и слышал, как старик недовольно прошипел. Но деваться некуда — пришлось театрально поклониться и сдать назад.

— Хорошо. Отчет — так отчет. Только не затягивайте. А ты, — Юстас склонился надо мной и прорычал так, точно собрался сожрать на месте, — уж точно не отвертишься.

На рассвете черный воронок привез меня к зданию канцелярии на главной площади — пожалуй, единственном чистом и красивом месте Нового Петербурга.

Белая плитка, фонтан с мраморными статуями, а по периметру — административные здания одно другого краше и наряднее.

Кто был в историческом центре нашего Питера — тот сразу поймет, о чем речь.

А кто не был — погуглите фотографии. А лучше съездите сами — оно того стоит.

Но насладиться архитектурными изысками не дали — вывели под белы рученьки и сопроводили в кабинет начальника: мрачный, тесный, сплошь заставленный картотечными шкафами. Но хоть не в пыточную — уже хорошо.

— Чай, кофе? — старик сел напротив и заправил лист в печатную машинку. — Или чего покрепче?

— Нет, спасибо.

— Ну, как знаешь, — он достал из стола графин с янтарным напитком и плеснул на фалангу в граненый стакан. — А я выпью. Итак, приступим, Гектор. Или лучше называть тебя капитан Старцев?

На первый взгляд звучит как имя дебильного супергероя из комиксов.

Но в мои-то года дослужиться до капитана — вполне неплохой результат.

Особенно на войне, что длилась всего три года.

Главное, чтобы не начали расспрашивать о прошлом, иначе посыплюсь так, что точно окажусь на дыбе.

— Просто Гектор.

— Хорошо, хорошо… — обер-прокурор сосредоточенно застучал по клавишам двумя пальцами — еще бы язык высунул для полноты картины. — Ты в городе уже вторые сутки, верно?

— Да.

Юстас оставил машинку, подался вперед и заговорщицки прошептал:

— А не было тебя довольно давно. Значит, можно смело считать человеком со стороны. Так вот, как посторонний наблюдатель, но при том опытный военный, ответь-ка мне вот на что. Как высоко ты бы оценил вероятность сепаратистского заговора?

— Что, простите? — ожидал услышать много чего, но чтобы вот так сразу — и про сепаратизм? Да уж, у кого что болит.

— Заговор, — трясущаяся рука поднесла стакан к дрожащим губам. — Я здесь тоже недавно. Но почему-то кажется, что я единственный верный слуга императора. А все остальные — предатели и мятежники, продавшие родину за звонкую монету. А знаешь, каков следующий шаг тех, кто уже пресытился златом? Власть!

Стакан с грохотом опустился на столешницу, словно молоток судьи.

— Скажи, Гектор, ты верен императору?

— Я верен родине, присяге и долгу, — ответил без малейших раздумий и промедлений.

— Хорошо, хорошо… — ногти побарабанили по корпусу машинки. — Тебе я верю. Безупречная служба, орден и две медали, в рекомендациях сплошной восторг. Храбрый, решительный, рассудительный — превосходный офицер и достойный боевой товарищ.

Как ни странно, то же самое относится не только к Гектору, но и ко мне.

— Но вот за остальных я бы не был так уверен.

— Остальных?

— За твой род.

— Мой отец скорее умрет, чем преступит закон. В это можете тоже смело поверить.

— Так-то так, но пока что Андрея не проверяли на прочность. Не ставили в условия, в которых крайне сложно следовать привычным принципам. Слышал, совсем недавно ваш долг вырос на десять тысяч…

— К чему вы клоните? — прервал эти пространные заходы вокруг да около, прекрасно понимая, куда все идет.

— Любите прямоту? — Юстас усмехнулся и допил виски. — Я тоже. Поэтому предлагаю немного поработать на благо отчизны. И, возможно, спасти Североамериканскую колонию от независимости и последующей за оной войны. Я хочу, чтобы моя страна росла и крепла, а не дробилась на враждующие меж собой лоскуты. А вы?

— Я тоже. Не сомневайтесь.

— Тогда как насчет побыть моими ушами и глазами?

— Хотите, чтобы я стал шпионом? — ухмыльнулся. — Что ж, и такой опыт у меня есть.

— Славно, — старик откинулся на спинку и удовлетворенно кивнул. — Но для того, чтобы успешно шпионить, нужно втереться в доверие к знатным семьям. А для этого нужно подняться самому. А для того, чтобы подняться самому, нужно немного приспустить других. И начнем мы, пожалуй, с этого зарвавшегося подонка Кросс-Ландау. Долбаный немец, что он себе вообще позволяет? Никто! И никогда не смел мне перечить! Особенно всякие интриганы и заговорщики! Возвращайтесь домой и ждите дальнейших распоряжений, агент. На сегодня вся.

— А как же нападение? — с удивлением посмотрел на чистый лист.

— Это подождет, — Юстас погрузился в мстительные мечтания. — Цепочка уже запущена, фитиль подожжен, и наша задача выяснить, когда рванет. Вот что главное. Мы должны спасти наш город, нашу колонию и нашу империю прежде, чем огонь достигнет заложенной под троном бомбы.

Старик явно болен.

Стоило бы пойти в отказ, но у таких маниакальных личностей сильно завышено самомнение.

И если потянуть за нужные ниточки, можно войти к нему в доверие и узнать куда больше, чем от дворян или рядовых жителей.

К тому же, мы вроде как коллеги, так что настраивать против себя еще и секретную службу не самый благоразумный выбор.

Лучше сделать вид, что идешь на поводу и полностью вверяешь себя его власти, а между тем начать свою игру.

Но сперва неплохо бы поесть и отдохнуть. И не успел я подумать, как найду дорогу домой, как из-за ограды донесся встревоженный оклик:

— Братик!!

Афина кинулась ко мне и повисла на шее. После отстранилась и внимательно осмотрела округлившимся глазами.

— Ты ранен? Тебя пытали?

— Нет. Мы просто пообщались.

— Точно? — девушка снизила голос. — Говорят, этот Юстас убийца и садист, а к тому же…

— Тише! Ты бы это под его кабинетом еще бы сказала, — приложил палец к ее губам, чтобы отвести от сороки беду, но сестренка почему-то густо покраснела и на миг потеряла дар речи.

— П-прости…

— Да ничего. Ты на машине?

— А? — она захлопала ресницами, точно я спросил, нет ли у нее личного дирижабля или парохода. — Пешком, конечно. Папа давно распродал все мобили.

— Знаешь, так даже лучше, — подставил ей локоть, отчего милашка покраснела еще гуще. — Люблю прогулки.

— Ага! — Афина повисла на руке. — Вон уже чуть не догулялся. Весь город гудит, что на вас напали. Что ты вообще делал в подворотне вместе с магистром?

— А что, ревнуешь?

Похоже, эта шутка зашла слишком далеко. Спутница хмуро уставилась на меня, после чего проворчала:

— Дед, ты нормальный вообще? Или в армии так соскучился по женской ласке, что уже на сестру заглядываешься? Мы, конечно, сводные, но должна же быть мера!

— Мы сводные? — на полном серьезе спросил я и слишком поздно понял, что Штирлиц еще никогда не был так близок к провалу.