Александр Горобец - Последний паладин
Лейтенант выскочил из комнаты и тут же вошел:
— Товарищ генерал — лейтенант, разрешите доложить!
Генерал кивнул в ответ: — Докладывайте
— Бойцы 4-й роты только что приняли бой!
Генерал помолчал секунд десять, а потом тихо спросил лейтёху: — Скажите, лейтенант… А хороших новостей нет?
Лейтенант замялся и опустил голову.
— Никак нет. Хороших больше нет…
— Значит, то, что вы мне сейчас доложили, по вашему, хорошая новость??? — Тихомиров оторвал взгляд от карты и сверкнул глазами на лейтёху, — А что же, тогда для вас плохие???
Если бы генерала сейчас выпустили на Испанскую корриду, быки бы умерли от одного его взгляда. Тихомиров был в ярости.
— Что, глаза опустил, барышня тургеневская? Докладывай дальше!
— 6-я несёт потери, — лейтёха собрался и вновь вытянулся в струну, — по донесению. на 18:50 у них восемь двухсотых и около двадцати пяти трехсотых. Майор Молодов — тяжелый трехсотый. Разрешите идти, товарищ генерал — лейтенант?
Генерал Тихомиров плюхнулся в кресло и взявшись за голову облокотился на стол локтями. Последние слова лейтёхи он не слышал.
— Иди, лейтенант, — подполковник ответил за Тихомирова, — Иди, сынок.
Лейтенант развернулся на каблуках и пулей выскочил из кабинета.
— Давайте, ребята, — Букин подошел к разведчикам, — бегом в гарнизонную оружейку. Старший прапорщик Анатолиев предупрежден. Я думаю, что выкладки для вас готовы. Аллюром, мальчики!!! — но едва Гангрена открыл дверь, подполковник добавил, — Да, парни… Вы это… По осторожней там. 4-я рота вас не сможет прикрыть. Удачи вам, братцы, — подполковнику было тяжело прощаться с разведчиками, — Всё! Бееегом!!!
Гангрена и Китяж выбежали из кабинета и понеслись по лестнице на первый этаж.
— И чтоб вернулись все! Слышите? Все! — крикнул им в след Букин, но разведчики его уже не слышали. Они получали оружие у седого прапора.
* * *— Давайте, в темпе вальса, а то Бузони с Аббатом уже десять минут назад принарядились и вас у "мясорубки" на ВПП дожидаются. — старший прапорщик Анатолиев, он же — Фашист, действительно имел арийскую внешность и командный голос. Но свою погремуху он заслужил не сходством с древним народом. На его слегка поседевшей голове в любое время года была надета кепка — Гансовка. Конечно, за столько лет службы. он и сам привык к своему прозвищу и даже иногда, начинал вести себя соответствующе. Например, третий стакан с авиационным "шилом", он поднимал в духе доктора Геббельса. "Перепашем Кавказ на картофельное поле!" — кричал он набубенившись, но на это ни кто не обращал внимания. Война. Война никогда не меняется. И каждому на этой войне крышу рвёт по разному.
Однако, не смотря на свою дружбу с летунами, которые регулярно таскали ему это самое "шило", Фашист держал свою оружейку в полнейшем порядке, со свойственной ему фашистской педантичностью.
Вот и сейчас, принимая у разведчиков их штатное оружие, он заранее занёс все номера в "журнал учёта принятого вооружения". А то, что готовилось к выдаче, и сейчас аккуратно лежало на длинных, наспех сколоченных подмостках, заботливо прикрытое брезентом, уже было занесено в журнал вооружения сданного.
А ещё, про Фашиста ходило много баек. Одну из них рассказывали в сильном подпитии, когда молодые или вновь откомандированные офицеры проставляли за прибытие. Выглядело это примерно так. Когда все уже были "на хорошей кочерге", кто-нибудь из дембелюющих, а обычно это был Бузони начинал рассказ. Дескать студент четвёртого курса химфака, Андрей Анатолиев… Дальше рассказчик вставал и делал вид, будто читает милицейский протокол: "… находясь в состоянии алкогольного опьянения, проник в лабораторию Химического факультета, где начал смешивать все реактивы, пытаясь, как он сам после выразился, "синтезировать нитроглицерин". Проходящий мимо лаборантской декан химического факультета, гражданин Крайзельман Израиль Лейбович, услышал шум и зашел в кабинет узнать в чем дело. Увидев гражданина Анатолиева, Крайзельман попытался остановить бесчинство, однако это ему не удалось". — В этот момент Бузони делал мхатовскую паузу. Ведь все вновь откомандированные уже были в предвкушении чего-то из ряда вон выходящего. Выждав секунды три — четыре рассказчик продолжал. "Анатолиев втащил Крайзельмана в лаборантскую, заблокировал дверь табуретом и угрожая физической расправой и насильственной половой связью, в извращенной форме, потребовал у Крайзельмана снять штаны, чтобы убедиться в его "крестьянском происхождении". В этот момент, вновь прибывшие уже держались за животы и давились от хохота.
Короче, Фашист был типичным фашистом.
— Ну, давайте, убивцы и душегубы, покажу вам, что у дяди Фашиста припасено на черный день, — Фашист подошел к подмосткам и сдернул брезент, словно оружейный барон, который хвастается перед неграми своим товаром в Гарлеме.
— Начнем, пожалуй, с капитана. Для тебя, мой дорогой "ампутолог" у меня есть супер-аппарат!
В глазах у Фашиста "заплясали чёртики", он подошел к самому здоровому карамультуку на сошках.
— Вот она! — на слово "она", Фашист сделал особое ударение, как будто он показывал не кусок высокотехнологичного железа, а прекрасную деву из Вальхаллы.
— Противоснайперский комплекс ОСВ-96! Только пришел на испытание. Спроектирована под патрон 12,7на 108 или, как вам будет привычней, от НСВ. Обеспечивает попадание в столовую ложку на дистанции 1 500 метров, при установке штатной оптики, а также личного состава противника за укрытиями и в средствах индивидуальной защиты на расстояниях до 1000 м, при установке тепловизионного прицела, — старший прапорщик Анатолиев занимался своим самым любимым делом, — Ты представляешь! Через кирпичную стену ты, не только увидишь духа, но и ампутируешь ему голову! За КИ-ЛО-МЕ-ТР!!!
Если вы занимаетесь любимым делом, то ваше настроение передается окружающим.
— Убойнее машины ты, Гангрена, не найдешь! — От Фашиста в мир струилась благодать. — Комплектуется прицелом ПОС 13Х60. Отличительной особенностью данного прицела, является высвечиваемая установленная дистанция до цели и постоянное расположение марки в центре объектива при стрельбе на любую дальность. Магазин на пять патронов. Стреляет, как специально разработанным под нее, снайперским СПЦ-12,7, так и любым патроном НСВ, включая БЗТ и БС. Я тебе на него поставил специальную оптику. Карла Цейса. С встроенным дальномером и спектрографом, — прапорщик погладил прицел — серьёзную бандуру, килограмма в три весом, — Мля, пацаны, не поверите, в него на духов смотришь, как хищник на Шварценеггера! Правда весу он прибавил серьезно — общий вес около шестнадцати кило, — Фашист хихикнул и продолжил ликбез, — Но запомни, Тимур. Такой на складе у меня один, — Старший прапорщик сурово глянул на Гангрену, — Покоцаешь… Ты меня знаешь. Глаз на жопу натяну, и моргать заставлю. Дальше. Магазин снаряжен. Вот ещё три. Один снаряжен БЗТ-шками, — дальше Фашист пошел по быстрому, — держи кобуру, — Прапорщик кинул капитану прямоугольный кожаный чехольчик, — сам сшил, влезает четыре обоймы к твоему АПС.
Гангрена поймал кобуру, которая была на удивление тяжелой. Открыв её он увидел магазины, которые аккуратно были вставлены в отдельные кармашки, 2 на 2.
— Они уже снаряжены, — Фашист все предусмотрел, — дальше — больше. Мины брать будешь?
— Да, две МОН-ки — сухо сказал Гангрена, — а что взяли Бузони с Аббатом?
— Оба взяли "стандарт", — ВСС с ночным НСПУМ и четыре магазина к ним, по пять РГО, по две МОН-50, и прочей мелочи.
— Нам тоже самое, — резюмировал Гангрена.
— Официант! Два раза, за второй столик, — добавил Китяж поднимая правую руку.
* * *— Давай мешок, капитан, — Сказал Китяж Тимуру, когда они нагруженные вышли из владений Фашиста.
— Не, Китяж. Все свое ношу с собой, — ответил Гангрена взваливая на плечо ОСВ и прикинув общую нагрузку, добавил, — Я ещё тебя понести смогу. А теперь бегом на взлётку, и так у Фашика задержались.
Сказал. И потрусил в сторону шумящей на аэродроме вертушки. Китяж пожал плечами, закинул за плечо "Винторез" и потрусил в след, за капитаном. Уже совсем стемнело. "Вот гад гордый, самое время его разговорить", — подумал Кирилл догоняя капитана.
— Слушай, Тимур, — обратился к Гангрене Китяж, когда поравнялся с ним, — А ты давно здесь?
— Дыши ровнее, больше пробежишь, — ответил капитан, но смягчившись, добавил, — Давай, Кирюха поднажмём. В "мясорубке" поболтаем.
И хлопнул Тяжина по плечу. Дальше бежали молча.
Подбегая к вертушке, они увидели три силуэта. "Ну Бузони с Аббатом… А кто третий?" — Попытался разглядеть Китяж и понял что третий, ни кто иной, как подполковник Букин. Китяж и Гангрена переглянулись. Начальство на взлётке — плохая примета. Кирилл глазами показал на Букина, как бы спрашивая капитана: "Какого хера, этот хер припёрся на вылет"? "А хер его знает"- ответил ему таким же красноречивым взглядом Тимур. Китяж прибавил ходу и подбежал к ожидающим братьям раньше чем Гангрена. Подбежал и сквозь гул вертолета прокричал: — Ррровнясь!!!!
