Денис Лукашевич - Братские узы
Братья с удивлением поняли, что к форту добрались лишь к вечеру — приключение с Колесничими заняло немало времени, и даже то, что они обзавелись автомобилем, не позволило компенсировать потерянное время.
Солнце постепенно скатывалось за горизонт, и Марко с Веллером поняли, что дико голодны и готовы съесть целого быка. Завидев заставленный скромной и простой снедью стол, Марко плотоядно облизнулся и едва сдержался, чтобы не наброситься с яростью дикого зверя на кашу, густо заправленную кусками мяса.
— У нас питание простое и незамысловатое. Может быть, вы привыкли к лучшему…
— Не стоит, капитан! — Войцех нетерпеливо махнул рукой. — Бывало, я питался гораздо хуже — это не столь важно, когда служишь Господу. Главное, не благополучие тела, а величие духа.
— Точно сказано, брат. Но, так или иначе, прошу к столу.
— С радостью, капитан! — Марко потер руки в вожделении. — Порой требуется насыщать и плоть, а не только дух. Не правда ли, брат Вестер?
Спустя полчаса уже никто ни о чем не говорил — каждый занялся содержимым собственной тарелки. Не обошлось без молитвы, которой поблагодарили Всевышнего за ниспосланную трапезу и пообещали в дальнейшем оставаться искренними новохристианами. Конечно, в устах Марко и Веллера обещание звучало не столь искренне, но они старались, так что никто ничего не заподозрил.
Гостям прислуживал денщик — старый солдат, заросший дикой бородой по самые глаза, смотревшие из-под густых, кустистых бровей спокойно и флегматично, как у профессионального официанта. Словно каждый день в форт приходили гости и ужинали с капитаном.
Кроме братьев-странников и капитана Алариса, коменданта форта и моонструмца по происхождению, за столом находились и остальные немногочисленные офицеры форта: лейтенанты Ляшкевич, командир орудийных расчетов крепости, Вртчек, завхоз форта и младший лейтенант Калиус — главный медик. Все они были старыми вояками, так и не смогшими выслужиться в сандоминиканской армии, и постепенно досиживавшими в форте последние годы. Что, вкупе с устаревшим вооружением, вполне четко указывало на «важность» форта.
Не обошлось, конечно, и без крепостного каппелана, отца Казимежа, что лишь молча поглощал пищу, смотрел благодушно и чуть рассеяно, взглядом опытного алкоголика. Этот умерщвлял плоть горячительными напитками давно и вполне успешно.
Капитан смог в некоторой мере просветить гостей касательно политики Теократии на данной земле:
— Большую часть года земли у Одера и дальше, на север недоступна для вторжения: паучьи тополя отваживают даже самых лихих набежников. По крайней мере, так было раньше.
— Почему? — Веллер спросил больше для проформы, чем ради настоящего интереса.
— Клейден, будь он проклят, прет на север и выдавливает Колесничих с побережья, мутов из пустошей.
— Мутов?
— Да, и их здесь хватает — перебираются к Познани. Несмотря на жуткий вид, с этими хоть договориться можно, но только не с Колесничими — сволочи еще те. Их ни армия, ни муты, ни даже тополя не пугают, лезут и лезут. Вот почему мы, кстати, и стреляли без предупреждения. Варвары пару раз пытались взять приступом форт, да только зубы обломали с божьей помощью. — Капитан зло улыбнулся, глотнул некрепкой браги, что гнали здесь из свекольной ботвы и листьев. Поморщился: — Не самый изысканный напиток, но здесь не столица, и выбирать не приходится.
— А казалось бы. — Войцех на мгновение задумался и продолжил: — Казалось бы, почему не муты — наши главные враги, а точно такие же люди, что и мы, Колесничие.
— Просто муты знают цену жизни, — вдруг встрял Марко. — Они живут в чудовищных условиях, на гнилых землях, страдают и умирают на задворках цивилизации. И все их презирают. Даже не ненавидят, а именно презирают. Презирают всей душой, а за что? Они другие. Они нам кажутся жуткими зверями, чудовищам из сказок, а они ведь ничем не отличаются от нас на самом деле. У них тоже есть души…
За столом на долгое время затихли, пораженные исповедью Марко. Только слышалось деликатное покашливание, офицеры отводили глаза и молчали. Капитан залпом осушил свой кубок, грустно оглядел всех, невесело улыбнулся:
— Да уж, нет зверя опаснее человека. Хотелось бы выпить за то, чтобы в будущем каждый смог принять заветы пресвятого Германа, но… Пока же, мы просто пьем за души заблудших.
Выпили. Опять и опять, пока под стол не упал очередной опустевший кувшин.
Пьянка затихла необычно быстро — сказалась армейская выучка и новохристианская дисциплина. Марко и Веллеру было скучно — не хватало разудалой лихости клейденских попоек, горячки и веселого мордобоя франкийских трапез и дикарского буйства британских плясок. Но маскировку, даже казавшуюся не столь успешной, как хотелось, следовало беречь. Войцех, хитро улыбавшийся на протяжении всего ужина, не вызывал у них теперь ни капли доверия. И самую малость пугал.
— Что делать будем с нашим спутником? — Веллер ворочался-ворочался, но так и не смог уснуть. Сел на старом худом матрасе, кинутом прямо на пол — в форте было не до удобств, многие спасали прямо на полу, подстелив старые шинели; повернулся к Марко. — Ты не спишь?
— Нет. — Марко подложил руки за голову и задумчиво рассматривал узоры паутины — словно белые нити на чернильном фоне ночных теней. — Думаю.
— Я вот, как считаю, — Веллер потер давно небритый подбородок, провел далонью по наждаку жесткой щетины, — пока Войцех нам довольно сильно помог, но, думаю, надо избавляться от него до приезда в Санта-Силенцию. Слишком опасен он тогда будет. Избавимся по дороге — опасностей хватает, если кто хватится. Колесничие, муты, чудовища, просто бандиты. Конечно, тут не дикие Балканы. Но все равно — спихнуть на что-нибудь можно. А там обогнем пустошь и выйдем в центральные области. Переоденемся — наш гардероб уж слишком приметен.
— Мы пойдем через пустошь, — кинул Марко и повернулся набок, засунул кулак под щеку и зевнул. — Надо спать, братец.
— Стоп! — Как раз сейчас Веллеру спать хотелось меньше всего. — Почему через пустошь?
— Если Колесничие прорвались на юг, то там будет хватать не только их, но и вооруженных до зубов теократов, жаждущих всех приобщить к истинной вере. И это будет не заброшенный форт, никому нафиг не нужный, а профессиональные, хорошо оснащенные войска. И шансов попасть в ежовые рукавицы инквизиторов нам выпадет поболей, чем сейчас. Так что давай спасть — пойдем через пустошь. И точка.
— В чем-то ты и прав. — Зевота оказалась заразной. Веллер завозился на матраце, стараясь устроиться поудобнее. Плюнул на все и поднялся.
Прошлепал к входной двери. Пустующих коморок в замке хватало. Лишь самые нижние этажи, подземелья и самые верхние были заняты. Внизу располагались казармы для полусотни солдат и младшего командного состава, склады с продовольствием, цистерны с запасами воды и топлива, цейхгауз, забитый под завязку устаревшим вооружением и просто комнаты со всяким хламом, собиравшимся здесь с начала времен.
Веллер выглянул наружу. В коридоре было темно и прохладно, пол холодил голые ступни. И только в дальнем конце горел одинокий факел. Неприятно давило внизу живота, Веллер оглянулся назад: сапоги и оружие осталось у лежанки, прикрытые сверху орденским плащом. Можно вернуться, но лень — в туалет хотелось сильнее. Жаль, что не удалось спросить, а где собственно находится отхожее место в замке. Оставалось надеяться, что не во дворе — не хотелось морозить задницу над ледяным очком. Моонструмец вышел наружу, постоянно ежась от холода и переминаясь. Прошлепал в конец коридора.
Он пробежал мимо двери, за которой посапывал брат Войцех. Хотя какое там посапывал — новохристианский храп гремел львиным рыком, так что подрагивал засов.
— Силен, брат Войцех! — Веллер улыбнулся и потрусил дальше вдоль коридора.
По старой привычке настороженно выглянул из-за угла — опять пусто. Слишком уж тут расслабились. Ни одного караула. Веллер прошелся по этажу, и понял, что они здесь одни. Поднялся выше, там, где они ужинали. Трапезная была заперта на массивный замок, остальные двери тоже. Только одна оставалось открытой — алтарная. И прямо там, на полу, обнявшись с опорожненным кувшином, спал святой отец.
Веллер ткнул его ногой.
— Отче, спите?
В ответ священник что-то забормотал, но глаза открыл. Только понимания в них было незаметно. Веллер решил все-таки попробовать:
— Отче, не подскажете, где тут отхожее место, пока я не пометил какой-нибудь темный закуток замка.
— Там. — Каппелан махнул в неопределенность рукой, повернулся на другой бок и ожесточенно захрапел.
— Доходчиво. — Придется все-таки немного подтопить башню.
Веллер спустился в самый низ, нашел уголок потемнее под винтовой лестницей и с радостным трепетом облегчился.
